А большой разницы, что там, что здесь, он не видел.
— Хорошо, — сухо оборвал он свои воспоминания, нехотя соглашаясь с проводником. — Переправляемся здесь. Времени нет уже искать другое место, — раздражённо буркнул он.
Времени искать другое место для переправы действительно уже не было. Они и так слишком поздно этим летом отправились в экспедицию. Да ещё к тому ж слишком затянули с переправой на другой берег, по настоятельному совету проводника спустившись по левому берегу Лонгары далеко к устью. И теперь приходилось соглашаться с навязанной ему глупостью и переправляться в этом, так не понравившемся ему месте, потому как иного выбора у них просто не было. И ещё он буквально физически чувствовал, что отпущенное на поход время неумолимо истекало.
К тому ж, всегда, когда он вспоминал Землю и потерянный дом, настроение его резко портилось, что на собственной шкуре немедленно все и почувствовали. И проводник, на которого Димон зло рявкнул, поторапливая, и люди из отряда, которых он мгновенно занял всякими мелкими делами. И даже лошади, здоровенные лонгарские тяжеловозы, испуганно шарахнувшиеся в сторону от мрачного Димона, как только тот подошёл к обозу. Впрочем, продолжалось это недолго, и уже на середине реки отпустило.
Проводник оказался прав. За обе ночи, что заняла у них тайная переправа на Правый берег Лонгары, ни одно из проходящих мимо судов ничего не заметило. А если кто чего и подсмотрел, то у того хватило ума не показать виду.
Трофейщики, обычно переправлявшиеся в этом, хорошо известном всем лоцманам на реке месте, всегда жестоко наказывали чересчур любопытных, проявивших на их взгляд чрезмерное любопытство. Поэтому, если кто чего и видел, то предпочитал молчать, не привлекая к себе лишнего внимания. Мстительность трофейщиков была хорошо всем известна на реке.
А кто же ещё мог бы вот так нагло, на глазах у всех проходящих мимо судов переправлять столь огромный обоз на другую сторону реки, как не они, не те самые трофейщики, натоптавшие на этом участке реки не узкую, тайную тропу, а настоящий широкий торговый тракт.
И если их никто до сего времени в этих местах не беспокоил, то это отнюдь не значило что так продолжаться будет вечно.
И Димон, своими обострёнными чувствами сразу это уловил. Только вот выразить внятно и объяснить дураку проводнику свои чувства он не мог, потому как и сам пока не понимал что и почему его так беспокоит в этих тихих, пустынных местах.
Но вот то, что все кому надо, прекрасно осведомлены кто и зачем только что здесь переправился, он не сомневался ни секунды. Ну не могло в таком деле быть иначе. Не оставляют такие места без пристального внимания. И оттого настроение его было устойчиво паршивым. Не любил он привлекать к себе лишнего внимания, очень не любил.
Первая ночёвка.*
Первая ночёвка на правом берегу прошла на удивление тихо и мирно, словно никого чужого во всей ближайшей округе не было. И видя подобное, проводник необычайно воодушевился, а вот Димон ещё более помрачнел. Происходящее ему категорически не нравилось и в самом дурном настроении он завалился спать.
— "Здравствуйте Дима.
— Чё? — поражённый до глубины души, Димон растерянно смотрел на зыбкую, слегка размытую фигуру перед ним. — А, я сплю, — вдруг сообразил он.
— Спишь, — согласно кивнул головой молодой немецкий солдат в новенькой, прекрасно отутюженной полевой форме вермахта.
Закатанные рукава мундира и закинутый небрежно за спину автомат шмайсер дополнял канонически классический вид солдата третьего рейха.
— Это не страшно, — согласно покивал тот головой, видя недоумение на лице Димона. — Главное, что мы наконец-то сможем пообщаться. Ты наконец-то на моём берегу.
— А надо? — уныло полюбопытствовал Димон.
— Надо, — ехидно ухмыльнулся призрак.
— Отстал бы ты от нас, Гансик, — просительные, унылые нотки в голосе Димона сразу же выдавили слабую улыбку на лице призрака.
— Ну не получается у нас ничего. Нет в этом мире наших священников. Честно тебе скажу. Искали. Ей, Богу, искали. Везде, где только могли. Но, нету! Ни православных, ни католических, ни протестантских священников в этом мире нету. Одни какие-то местные волхвы непонятные. Типа нашего Ведуна, будь он неладен. Увы, — виновато развёл он руками.
— Есть, — слабо улыбнувшись, откликнулся призрак. — И я тебе подскажу где их можно найти. А главное, как получить к ним доступ и наконец-то решить наше дело.
— А если я откажусь?
— Ты знаешь, чем я отвечу, — улыбнулся призрак враз заледеневшей улыбкой.
Даже сквозь сон, Димон почувствовал пробирающий его буквально до костей мертвящий могильный холод.
— Тьфу ты, блин, придурок", — выругался он во сне, старательно укутываясь поплотнее в спальник.
Проснулся он разбитый. Болела, казалось, каждая клеточка его тела, словно по нему всю ночь черти толклись.
Но что буквально сразило его, окончательно утвердив в мысли что призрак не шутит, вставшие утром егеря отметили странный ночной озноб и какую-то необычно холодную ночь. Какой-то странный поразивший всех необычный ночной холод, в то же время никак не отразившийся ни на листве окружавших их стоянку деревьев, ни на траве.
Димон промолчал, лишь задумчиво покосившись на оживлённо обсуждавших странности этой ночи парней. Всё же он чувствовал свою невольную вину перед призраком
— "Интересно, что бы они сказали, знай все обстоятельства произошедшего", — только и подумал тогда Димон, хмуро слушая самые несуразные предположения о причинах произошедшего той ночью.
Первые дни.*
Первые же дни, проведённые на правом берегу Лонгары принесли жестокое разочарование. Ожидаемой помощи от людей Ведуна, на что, надо в том честно признаться, Димон очень серьёзно рассчитывал, их поисковая группа не получила.
Все определённые людьми Ведуна места поисков по какой-то странной прихоти судьбы уже оказались кем-то заняты. Где ящерами, где амазонками, а где и вообще непонятно кем, какими-то смешанными непонятными группами. В которых, тем не менее было и кое-что общее. Все они были крупными, хорошо вооружёнными отрядами. Так что, соваться к ним или пытаться прогнать с места, было бы для их отряда смерти подобно.
Приходилось теперь рассчитывать исключительно на собственные силы и, как бы это ни было странно, на собственные прошлые наработки. Хотя, сколько их там было, тех хилых наработок то. Безымянный брошенный людьми город на берегу большой реки, Лонгары, который давно уже в прямом смысле выпотрошили до основания, и потому он никого больше не интересовал. Да два старых разбитых танка времён второй мировой войны на дне какого-то безымянного озера в степи, к тому ж, по соседству с засвеченным ещё в прошлом году местом. И к тому ж, неизвестно ещё в каком те танки находились состоянии.
