Лежать стало невозможно.
Эй, что ты делаешь?! — не своим голосом вскрикнула принцесса; из глубокого пореза на плече уже сочилась кровь. — Ты же обещала помочь!
Я и так помогаю тебе, несчастная! — Голос тонкой, стройной Наллики прогремел громовым раскатом. — Беги, пока твои враги на ножах травы! И рассчитывай потом только на себя! Я не потерплю в моих владениях богомерзкое оружие!
У Арьяты не было времени для подробных расспросов. Она опрометью бросилась прочь, мимоходом заметив корчащегося на земле койара, из груди которого, точно копье, торчал длинный зеленый стебель, у основания испачканный кровью.
Промчавшись по склону холма, Арьята с разгону врезалась в густой орешник и постаралась как можно быстрее углубиться в него.
x x x
Все это открылось в видении Дор— Вейтарну; и теперь первейшим его долгом стало не только защищать младенца Трогвара, но и спасти наследную принцессу Арьяту, нынешнюю главу Королевского Дома Халлана. Девушка каким-то чудом пять дней ускользала от погони, хотя оторваться от Пылевого Демона, по твердому убеждению Ворона, было просто невозможно. Старый волшебник не понял, что за чудо-меч появился в руках принцессы в самый напряженный момент, как не понимал и то, почему он вызвал столь яростное неприятие у Наллики. Деву Лесов он знал давно — она отличалась кротостью и мягкосердечием, подобно и ее госпоже, могущественной Ялини, Хозяйке Зеленого Мира, — но никогда не видел Наллику в такой ярости. Казалось, перед ней появился сам Владыка Тьмы собственной персоной.
Не понимал старый чародей и того, кто же так здорово помогал принцессе во время схватки. Не сама же она, ясное дело, придумала все эти приемы, позволившие ей сначала отправить в небытие добрую дюжину Сыщиков, а потом расправиться с самим Пылевым Демоном, не говоря уж об арбалетных стрелах.
Дор— Вейтарну не удалось в деталях выяснить, что случилось с Арьятой после того, как она вырвалась из кольца к зачарованной роще. Каким-то образом принцессе удалось пять долгих дней продержаться в лесах против целой орды койаров и их чудовищных прислужников — Ворон не мог сказать как. У него даже мелькнула мысль, что девушка вовсе я не нуждается в его помощи, если в минуту острейшей нужды способна к столь сильному и Изощренному колдовству.
И все же он обязан был помочь ей — и пятому, что она была попавшей в беду принцессой, и для того, чтобы привлечь внимание тех, кто командовал койарами.
Волшебник громко вздохнул. Он стоял, наклонившись над чашей родника; потом зачерпнул ладонями роду и, резко произнося заклятие, швырнул вверх сноп сверкающих капель. Несколько мгновений он ждал, а потом, не выдержав, вновь склонился над источником: подобно Наллике, он использовал его для дальновидения.
В глухом лесу койары неожиданно попали под сильнейший, хлещущий, подобно бичу, ливень: дождевые капли вонзались, словно стрелы. Сперва старший среди воинов Черного Ордена отдал приказ укрыться под деревьями; но внезапно насторожился, замерев под секущимися струями, как будто к чему-то принюхиваясь. Дор— Вейтарн видел искаженное яростью лицо воина — он был .настолько взбешен, что даже сорвал черный капюшон-маску, закрывавший головы всех остальных его спутников. Без сомнения; он почуял направленное Против них заклятие; и сейчас малефики Ордена возьмутся за работу.
Но прежде чем они доберутся-таки до него, Ворона, стоило послать охотящимся за принцессой черным Воинам еще несколько приятных подарков. Дождь внезапно прекратился, сменившись невесть откуда взявшейся в этих лесах краях песчаной бурей. Ворон постарался на славу -ветер Швырял в лицо воинам целые пригоршни острого, секущего, подобно отточенному лезвию, песка, они увязли во внезапно появившихся у них на пути рыхлых барханах — старый волшебник использовал все свое умение управлять стихиями воды и ветра. До времени он не хотел показывать врагам свою подлинную мощь — заветные боевые заклятия он прибережет напоследок, — но поделанного им вполне хватало, чтобы помочь Арьяте оторваться от погони. Следя за ней, чародей с удовлетворением убедился, что девушка не просто бежала куда глаза глядят, гонимая одним лишь острым ужасом, — направление ее пути, то, как она обходила препятствия и затем вновь возвращалась к одной ей видимой оставленной тропе, говорило о том, что Арьята пробирается к Пещерам Ордена, известному месту сбора всех Белых Колдунов Западного Хьерварда, и про себя Ворон одобрил ее решение. Другое дело, что этот путь был очевидным, и предводительница Черного Ордена вполне могла устроить засаду на ближних подступах к Ортану…
Дор— Вейтарн уже собирался послать весть об этом хранительницам Пещер, как вдруг сообразил, что Халлан стоит на пороге самой настоящей магической войны. В свару смертных колдунов вполне могли вмешаться их наставники, Истинные Маги, чей дом — Замок Всех Древних и из колдовства которых черпали силу для своих заклинаний все без исключения чародеи-люди; а койары, по слухам, имели могущественных покровителей там, на вершине Столпа Титанов. «Готов ли ты ввергнуть в хаос новой войны весь Западный Хьервард?» — напрямик спросил себя Ворон, тотчас ощутив в груди предательский холодок липкого страха. Сам он был готов бестрепетно вступить в смертельную схватку хоть со всем Орденом — но подставлять других было выше его сил.
Логово койаров было надежно укрыто от излишнего любопытства как волшебников, так и простых смертных; нечего было и пытаться без помощи других собратьев по Кругу Ортана проломиться к цитадели Ордена. Однако Дор— Вейтарн легко мог представить себе, как склонились над своими магическими амулетами малефики его противника, пытаясь как можно скорее разобраться в том, кто и почему противодействует им. Ворон знал, что ответ его врагами будет найден очень быстро.
Тем временем задержанные его колдовством койары, похоже, ненадолго потеряли след. Дор— Вейтарн постарался вложить в свои заклятия и нечто, отбивавшее на время чутье даже у Пылевых Демонов. Они быстро приспособятся к этому неприятному сюрпризу: чародей знал, что день или два — и созданная им помеха перестанет мешать Демонам, подобно тому как человек может свыкнуться даже с не слишком приятным запахом, если этот запах не чрезмерно силен.
Тем временем Арьята добралась до берега Свиррле — быстрой и чистой речки, отделявшей от предгорий просторы лесистых равнин Халлана. За Свиррле в двух днях пути лежали Пещеры Ортана.
x x x
Кубарем скатившись по крутому песчаному откосу, Арьята упала прямо в мелкую воду, припав к ней, точно дикий зверь на водопое, — последний день она не выпила ни капли. Губы распухли и кровоточили, она кусала их, когда силы окончательно оставляли 'ее. Все эти дни Арьята брела наугад — точнее, ей казалось, что наугад. Ее не покидала мысль о Пещерах Ортана. «Но для того чтобы добраться до них, -думала она, — неплохо бы узнать, где ты сама находишься». Она пробиралась на север, где по реке Свиррле стояло много селений охотников и лесорубов. Там, полагала Арьята, она сама может добыть еду и перевести дух. Погоня заметно отстала, хотя принцесса и не понимала почему. Пещеры Ортана лежали за рекой, в предгорьях Северного хребта; если удачно выйти к реке, то добраться до них можно за два-три полных дня; если же она заплутала, дорога к ним может отнять и всю неделю.
