Вир Котто был исключением среди центавриан.
Учитывая то, что официально он занимал должность атташе посла Рифы, работал главой дипломатического представительства, делал всегда самую тяжелую и неприятную работу и каждый раз оказывался козлом отпущения, сейчас Вир должен был быть по горло занят подготовкой к их совместной предстоящей поездке на Проксиму-3. Но неофициальные, хранимые в глубокой тайне, обязанности Вира, касавшиеся заклятого врага Рифы - Лондо Моллари, требовали от него заняться сперва кое-какими другими делами.
Поэма как раз закончилась, и была встречена одобрительной реакцией слушателей. На первых порах ти-ла - традиционная минбарская поэзия - ставила Вира в тупик. Стихотворения центавриан, как правило, были короче, проще и, в общем и целом, гораздо скабрезнее, но, в конце концов, он привык к ней и даже приучился получать от нее удовольствие.
Он немного отпил из бокала, наблюдая, как поэт негромко разговаривает с публикой. Напиток, разумеется, не содержал алкоголя, но Вир, все же, не знал толком, из чего тот был сделан. Рифу не волновало отсутствие спиртного на Минбаре - бревари он пил только по случаю государственных праздников, а Вир был вообще равнодушен к выпивке, но практически любой другой центаврианин оценил бы их положение, как кошмарное.
Наконец, поэт попрощался с присутствующими поклоном и вышел. Вир знал, что тот заметил его, и встретит в их обычном условленном месте, но для начала, с целью соблюдения конспирации, он должен был как-то убить время тут. Он затеял вежливый светский разговор с минбарцем-мастером, после окончания которого удалился из помещения, направившись к укромной аллейке, где никто не застанет их врасплох. Минбарцы уважительно относились к желанию уединиться, но все же...
- Что-нибудь слышно от Г'Кара? - спросил Вир.
Его очень беспокоило затянувшееся молчание главы их конспиративной сети.
- Алит Нерун послал сообщение, достигшее меня несколько месяцев назад. Ха'Кормар'А Г'Кар пока что занят укреплением своих позиций на Эпсилоне-3. Он собирает корабли, способные сражаться на его стороне. Сам алит Нерун отправился в пределы Лиги Неприсоединившихся Миров, чтобы отыскать там нечто такое, что могло бы помочь нашему делу. Несомненно, что Ха'Кормар'А Г'Кар полагает, что в ближайшем будущем не избежать серьезных конфликтов.
- Он прав. Серый Совет вот-вот выберет нового лидера. Посол Рифа и я завтра отправимся на Проксиму-3. Посол не сказал мне, зачем, но я готов держать пари, что совпадение одного с другим не случайно.
- Да, похоже на то.
- Вот именно. Когда вы отправитесь в путешествие на Приму Центавра?
- Я покидаю Минбар завтра, так же, как и вы.
- Хорошо. Я был бы признателен, если бы вы передали это министру Моллари.
Вир передал своему визави инфокристалл.
- Если бы все было как обычно, я бы отдал ему это сам, но... в свете последних событий, мне кажется, что ему следует получить эту информацию как можно быстрее.
- Я сделаю все возможное, чтобы эта информация попала к нему. Вы сможете встретиться с капитаном Шериданом во время своего пребывания на Проксиме-3?
- Я надеюсь. Учитывая, куда все катится, он действительно очень нужен нам.
- Я... полагаю, что это так. Алит Нерун дал мне еще одно поручение, - чтобы я передал частное сообщение капитану Шеридану и Сатаи Деленн.
Вир взял из рук минбарца кристалл и положил его в карман своего камзола.
- Я проведу на Приме Центавра два месяца. Мы встретимся, когда я вернусь. Да пребудет с вами Вален.
- Вам того же.
Вир покинул аллею и суетливо пошел прочь. Он чувствовал, как инфокристалл оттягивает карман его камзола. Он казался ему очень тяжелым.
* * *Для Сьюзен Ивановой возможность оказаться одной для того, чтобы выполнить какое-нибудь задание ее союзников, стала редким удовольствием в последнее время. С того самого момента, как капитан Шеридан и эта его минбарская ведьма заставили Маркуса шпионить за ней (все, конечно же, делалось для ее собственной безопасности), у нее очень редко появлялась возможность заняться своими основными обязанностями. Впрочем, это не имело очень уж большого значения, поскольку теперь все складывалось само собой, почти без ее участия, да и сказать, что ей плохо с Маркусом, она тоже не могла.
Нет, наоборот: будучи с ним, она получала слишком много удовольствия, и именно поэтому ей иногда нужно было отдыхать от его присутствия. У нее был большой выбор способов, как достичь этого, но на этот раз она не придумала ничего лучше, как подсыпать ему снотворного в выпивку. Господи Боже, он пил воду. Пил ли ее тут хоть кто-нибудь еще? У нее было не так много времени, но достаточно, несмотря на то, что она и так уже убила большую его часть, просто глядя на то, как он спит.
Он был невинен, и это было так непривычно для нее. Пси-корпус лишил ее детской невинности, забрав мать, а отец лишил ее своей любви. Но Маркус - он видел, как погибла его семья, как была разрушена колония, в которой он жил; все, что он имел, было вычеркнуто напрочь, и, тем не менее, он сохранил свою невинность. Он заплакал в первый раз, когда ей удалось соблазнить его, и его слезы привели Сьюзен в состояние невероятного потрясения.
Ей пришлось напоминать себе, зачем она делает все это. Ей пришлось напоминать себе о минбарцах, о ворлонцах, о Пси-корпусе. Снова и снова твердила она про себя одну и ту же фразу: "Кто-то должен стать жертвой, если от этого зависит спасение всех остальных". Раз за разом напоминала себе, что она здесь не для того, чтобы кувыркаться в постели с Маркусом.
Если бы она не напоминала себе обо всем этом сама, это бы не преминули сделать двое ее спутников-Теней. Они были недовольны. Она не знала, что им известно о желании, о сексе, о любви, но она понимала, как они озабочены присутствием Маркуса. Они требовали, чтобы она либо убила его, либо посадила на него Стража, и ей приходилось выдерживать отчаянные словесные схватки, доказывая им, что действия такого рода могут навлечь на нее ненужные подозрения.
Но им ли она напоминала об этом - или себе?
Она протянула руку к двери комнаты, бывшей целью ее нынешнего путешествия, и нажала кнопку сигнала. Она знала, что та, с которой она хотела поговорить, была там, и еще она знала, что кое-кого другого, кто тоже жил здесь, в этом жилище сейчас не было.
Дверь открылась, и на пороге возникла бледная рыжеволосая женщина.
- Сьюзен, - пробормотала она. - Сьюзен. Прости. Я в таком виде...
- Все в порядке, Анна.
Анна Шеридан шагнула назад, приглашая Сьюзен - и ее невидимых спутников - войти в комнату. Сьюзен, медленно поворачивая голову, оглядела помещение. Все было в полном беспорядке, запах дешевого нарнского спиртного смешивался с еле теплившимся ароматом апельсинового цвета. Повсюду были разбросаны предметы одежды, постель была смята и неубрана, и было совершенно ясно, что тут не убирались уже многие месяцы.
