Филип Фармер - Личный космос

— У нас только два ручных лучемета. Другие уничтожены, когда ты прошлась лучом по аэролету. Давай возьмем его с собой.

— И куда мы направимся? — спросила она.

— К Подарге, гарпии-царице зеленых орлиц, — ответил он. — Она в данный момент единственный полезный союзник, который приходит мне на ум. Если мне удастся удержать её от попытки убить нас достаточно долгое время, чтобы поговорить с ней, она, может быть, согласится нам помочь.

Он перелез в кормовую часть и достал из багажника кое-какие инструменты. Он начал было отсоединять большой проектор от турели, но внезапно остановился и сказал Анане:

— Я не могу дождаться минуты, когда увижу выражение твоего лица и лица Подарги! Вы будете смотреть сами на себя!

Она не ответила. Используя лучемет и нож, она нарезала мясо с тела детеныша-бизона. Они оба так проголодались, что у них возникло ощущение, словно их желудки стали прожорливыми животными, питавшимися их собственными телами. Их требовалось быстро насытить или скормить им свои тела.

Хотя они настолько устали, что с трудом шевелили руками и ногами, Кикаха настоял на том, чтобы они после еды улетели. Он хотел добраться до ближайшего горного хребта. Там они могли бы спрятаться в пещере или под карнизом с аэролетом и выспаться.

Оставаться в прерии было слишком опасно. Если поблизости крутится другой аэролет Колокольников, они могут заметить их и обследовать или попытаться связаться с ними.

Анана согласилась, что он прав, и уснула. Кикаха узнал у нее, как управлять аэролетом, поэтому он повел его к горам со всей быстротой, на какую тот был способен. Ветер не бил его в лицо, поскольку его защищал обтекатель, но он заползал в открытую кормовую часть, выл и барабанил по нему, по крайней мере, не давал ему заснуть.

Они добрались до гор как раз тогда, когда солнце ушло за монолит, и Кикаха летал кругами пятнадцать минут, прежде чем нашел то, что ему требовалось. Это была неглубокая пещера. Она располагалась в 600 метрах вверх по поверхности крутой скалы. Кикаха загнал задним ходом аэролет в пещеру, отключил управление, лег на пол прохода и вырубился.

Даже при таком истощении сил и в безопасности пещеры он спал неглубоким сном, плавал как раз на поверхности подсознания. Он видел много снов и, по меньшей мере, дюжину раз просыпался. Тем не менее, он спал лучше, чем ему думалось, потому что солнце прочертило четверть неба, прежде чем он полностью проснулся.

Он позавтракал жареным мясом бизона и несколькими круглыми печеньями, найденными им в отделении под одним из сидений. Поскольку другой пищи в аэролете не нашлось, он сделал вывод, что аэролеты вылетали из лагеря, находившегося не слишком далеко от места бойни бизонов. Или же аэролет долго находился в полете, и пайки иссякли, или могло быть другое объяснение.

Если что и было наверняка в обоих мнениях, так это неуверенность.

К тому времени, когда проснулась Анана, она обнаружила, что ее спутник поел, проделал энергичные упражнения для снятия онемения с мышц и плеснул водой на лицо и руки. Предыдущим вечером он вымылся в источнике, поэтому был достаточно презентабельным. Насчет бритья он не беспокоился, поскольку как раз перед тем, как покинуть деревню Хровака, он принял снадобье, задерживающеё рост бороды на несколько месяцев. Это был подарок Вольфа. Его можно было в любое время нейтрализовать другим снадобьем, если бы он пожелал отпустить бороду, но это снадобье стало недоступным.

Оно осталось в хижине в деревне Хровака.

Анана обладала способностью, просыпаясь, выглядеть так, словно готова была тут же отправиться на званый ужин. Она, однако, жаловалась на дурной привкус по рту и выразила неприязнь к отсутствию уединенности при естественных отправлениях.

Кикаха пожал плечами и заметил, что десятитысячелетней женщине следовало быть выше при таких человеческих условностях. Она не огрызнулась в гневе, а лишь спросила:

— Летим? Или можем сегодня отдохнуть?

Его удивило, что она, казалось, передавала власть ему. Это было не то, чего бы он ожидал от Господа. Но она явно обладала определенной эластичностью и гибкостью, реалистической позицией. Она признавала, что это его мир и что он знал его намного лучше, чем она. Также стало очевидным, что он обладал огромной способностью к выживанию. Её же истинные чувства к нему очевидными не были.

Она, вероятно, собиралась поладить с ним ради своего же блага и отвязаться от него, если он станет помехой. Такую позицию он в некоторых отношениях одобрял. По крайней мере, они достаточно гладко действовали вместе, но не слишком гладко, поскольку она ясно дала ему понять, что никогда не позволит ему заниматься любовью с ней.

— Я целиком за отдых, — сказал он. — Но я думаю, что нам лучше будет отдохнуть среди хровака. Мы можем спрятать это судно в пещере недалеко от деревни, а пока мы там живем, мы можем поговорить с моим народом. Я намереваюсь использовать своих соплеменников против Колокольников, если они захотят. А они захотят, ибо любят подраться.

Вскоре после этого Анана заметила мигающий на приборном щитке огонек.

— Другой аэролет пытается вызвать этот, — сказала она, — или, возможно, штаб-квартира во дворце Джадавина. Они, должно быть, встревожены, что от него нет сообщений.

— Я бы прибег к обману, поговорив с ними, но я недостаточно бегло говорю на языке Господов, чтобы одурачить их, — размышлял вслух Кикаха. — Могла бы попробовать и ты, но женский голос они тоже не примут. Пусть себе мигает. Но меня беспокоит одно обстоятельство: у Колокольников есть какое-нибудь средство выследить этот аэролет?

— Только если мы будем несколько минут передавать сообщение, — уверенно сказала она, — или аэролет окажется в поле зрения. Это моя машина, и я оборудовала её некоторыми защитными устройствами, но их немного.

— Да, но они могут черпать устройства из четырех дворцов, — возразил он. — Вольфа, твоего, Нимстоула и Джудубры. Они могут привезти из них устройства и снарядить свои аэролеты.

Анана указала, что если они это сделали, то не снарядили ими этот аэролет. Она зевнула и приготовилась вздремнуть. Кикаха заорал, что она проспала уже двенадцать часов и ей следует пошевеливать своей прекрасной задницей. Если они хотят выжить, им лучше включиться в работу, поторапливаться и так далее, со множеством болеё грубых выражений и переходами на личность.

Она признала, что он прав. Это удивило его, но не сняло настороженности. Она села в кресло пилота, пристегнула ремни безопасности и сообщила, что готова.

Машина заскользила параллельно к поверхности горы, а затем направилась к краю уровня, держась в нескольких футах над неровной поверхностью местности. Ей потребовалось два часа, чтобы выбраться с хребта, и к тому времени они оказались на кромке монолита, на котором покоился Индейский уровень.