Я не мог так поступить. Только не со своим братом, если он еще жив. Даже если он не знал, что мы пытались что-то сделать, я мог бы, по крайней мере, попытаться связаться с ним. Нам просто нужно было продержаться достаточно долго, чтобы мой легион… наш легион, вернулся за нами.
До сих пор я приспосабливался ко всем вызовам, которые мне бросала враждебная галактика. Я не собирался убегать сейчас.
— Сделайте это с вероятностью восемьдесят процентов, — приказал я Канитаксу. — Сообщите капитану Эвередду, как только мы покинем палубу.
— Принято, — ответил Канитакс, его пальцы уже скользили по соответствующим элементам управления. Вокруг нас замерцали и засветились энергетические катушки, когда телепортариум начал включаться. Я надеялся, что не слишком затянул. По крайней мере, Механикум были не из тех, кто тратил время на вопросы о том, уверен ли я в своем плане действий. Тем не менее, Канитакс выглядел озабоченным. Иначе я этого описать не мог.
— Активация.
Свечение телепортариума стало ослепительно ярким, а затем появился…
Звук царапающих, постукивающих когтей, тянущихся ко мне.
3. КСЕНОС ЭКСТРЕМИС
Телепортация — далеко не точное искусство. Оно опирается на небольшие локальные манипуляции с имматериумом, а ни одну из частей этой реальности нельзя назвать хоть сколько-нибудь предсказуемой, и даже в идеальных условиях, всё может пойти не так. А уж при выполнении с борта боевого корабля, находящегося под сильным огнём, и выкрутившим свои двигатели на предельную мощность, чтобы двигаться как можно быстрее, все с большой долей вероятности пойдет не так. Отряды может разбросать по поверхности, они могут появиться с задержкой или вовсе исчезнуть в полном составе. Иногда, несмотря на все встроенные средства защиты, войска могут материализоваться внутри твердых конструкций и элементов ландшафта, что, естественно, приводит к одной из самых ужасающих смертей.
Никого из нас, к счастью, такая участь не постигла. Мы просто материализовались примерно в пятнадцати метрах над землей.
Я не знал, было ли это ошибкой со стороны Канитакса или оборудования, или же магос решил действовать таким образом, чтобы свести к минимуму вероятность того, что мы окажемся в толще породы, под землей. Какова бы ни была причина, результатом стало то, что мы упали на изрытую поверхность Бар’Савора, к моей гордости, сопроводив это не более чем парой проклятий.
Раздался глухой удар керамита о керамит — это Дерций ударил Гакула ногой в полете. Острый металлический шип со зловеще блестевшим острием торчал из земли и легко пронзил бы библиария при падении. Удар Дерция разбросал бойцов в воздухе, и они тяжело приземлились на землю рядом, ни один из них не оказался насажен на штырь. Эйтан, Хаймор, Джа-Тена и я приземлялись мягче — наша броня поглотила силу удара. Лернейцам повезло меньше. Из-за более высокой степени защиты тактическая дредноутская броня весила гораздо больше и предназначалась для неумолимого продвижения под непрерывным огнем, а не для акробатики. Один из них еще раз выругался и оступился.
— Отчет, — приказал я, поднимаясь на ноги и доставая оружие. Я снова отдал предпочтение пистолету, силовому копью и комплекту гранат. Также я совершил налёт на свой личный арсенал и дополнительно оборудовал свою броню преломляющим полем.
— Сервоприводы на левом колене повреждены, — ответил Лакеран, оступившийся Лернеец. — Судя по показаниям моих доспехов, я не смогу идти с вами в одном темпе, особенно по пересеченной местности.
Я огляделся. В это время остальная часть моего подразделения подтвердила, что более никто не получил каких-либо значимых повреждений или травм. По всей видимости, нам придется идти по пересеченной местности, поскольку город был полностью разрушен в результате боевых действий. Во все стороны тянулись полуразрушенные здания и усыпанные щебнем улицы. Вдалеке я смог заметить разрушенную эстакаду, центральный пролет которой оторвался и упал, раздавив все, что находилось под ним.
— Данные ауспексов? — спросил я.
— Поблизости ничего стоящего внимания, — ответил Хаймор, изучая свое портативное устройство. — Я засек сигнал бедствия в ста пятидесяти километрах к западу.
Канитакс переместил нас почти точно в обозначенную им точку, которая всё равно была далека от места назначения. Подразделениям имперской армии, двигающимся пешком, потребовалось бы несколько дней, чтобы туда добраться. Выбрав самый прямой маршрут для себя и Охотников за головами, мы преодолеем это расстояние за пять часов. В одиночку я был бы на месте еще быстрее. Однако марш-бросок вместе с Лернейцами значительно нас замедлит, особенно если Лакеран не сможет поспевать за своими братьями.
Выбор стоял между скоростью и силой атаки. Если мы столкнемся с врагами, терминаторы дадут нам преимущество в бою, но, передвижение с их скоростью, в свою очередь, с большой вероятностью приведет к столкновению. Тактическая дредноутская броня не славится скрытностью…
— Возможно ли устранить повреждения? — спросил я Лакерана.
— Я не адепт Марса, господин, — ответил воин. — Кроме того, тут нужны внутренние работы, мне придется снять броню.
Еще один выбор: выделить время, чтобы попытаться сейчас отремонтировать повреждения, в надежде улучшить характеристики брони Лакерана или же немедленно выступить, потеряв в скорости. Если бы «Грозовые Птицы» смогли приземлиться вместе с нами, у нас бы был технодесантник, а также апотекарий, не говоря уже о транспорте, который вообще избавил бы Лакерана от необходимости далеко ходить. Как бы то ни было, мы были предоставлены сами себе.
— Мы двинемся сейчас с наибольшей скорость Лакерана, — сообщил я отряду. — Однако может наступить момент, когда нам придется разделить силы, чтобы достичь выполнения поставленной цели.
Никто не спорил. И не стал бы, даже если бы я не являлся их примархом. Они все понимали мою логику. Мой легион не стремился к личной славе, как некоторые, но они знали, что в какой-то момент любому из них, возможно, придется отдать свои жизни за всех нас.
За Императора.
* * *
Мы двигались по городу примерно час, прежде чем впервые столкнулись с врагом.
Ауспекс Хаймора запищал и пока он изучал показания мы, вскинув оружие, замедлились, пытаясь засечь угрозу. Это была непростая задача, даже для бдительных машинных духов нашей брони Марк IV, так в окружающих нас руинах было множество потенциально опасных мест.
— Я засек что-то на севере, — произнес Хаймор, но я ощутил неуверенность в его голосе. — Однако это не точно. Это может быть что-то вдалеке или сигнал просто исказился руинами зданий. Зрение духа-машины в городских районах зачастую затуманено и неточно в своих оценках.
— Гакул? — обратился я к своему библиарию.
— Да, господин, — Гакул не двигался, но я знал, что он закрыл глаза, чтобы сосредоточится на ментальной картине окружающего нас ландшафта. Его псайкерские чувства могли обнаружить предательский след разумных существ, хотя постоянное использование этих способностей, вместо ауспекса, могло в конечном итоге полностью его истощить.
Прошло всего несколько секунд, прежде чем он дёрнулся и упал на одно колено, а я услышал, как его вырвало внутри шлема. Легионес Астартес выращены для сражений и трудностей как в физическом, так и в ментальном плане. То, что Гакул оказался так ошеломлен, наводило на мысль, что он прикоснулся к действительно отвратительному разуму. Конечно же, нечеловеческому.
— Туда, — приказал я, указывая на корпус того, что когда-то было медицинским учреждением. — Готовимся к обороне.
Мои воины с готовностью повиновались. Гакул быстро пришел в себя и смог укрыться с нами без посторонней помощи. Мы приготовились, наше оружие было нацелено на перекресток прямо впереди, который, согласно ауспексу Хаймора, был наиболее вероятным маршрутом прохода для того, что приближалось.
