Зофал промолчал, по-волчьи улыбнувшись.
Аггелос понял, что произойдёт дальше по темным глазам капеллана.
— Нет, — прорычал он, повернувшись к коридору, когда в нём раздался взрыв, полыхнувший пламенем в Реликвиарий. Ультрадесантник прищурился, в его взгляде сквозило желание убивать. — Ты ответишь за убийство моих братьев.
— Они не мертвы. Я расположил заряды, чтобы обрушить тоннель, а не убить их.
— В таком случае, ты ещё глупее, чем я думал, — выплюнул слова Аггелос, двинувшись к Зофалу. — Весь комплекс защищен от телепортации. Ты только что лишил себя единственного выхода.
— Может быть, а может и нет. Как ты можешь знать правду, не попробовав?
— Будь ты проклят и умри, — сказал Аггелос, бросившись вперёд.
Зофал бросил в него мельта-заряд. Установленный таймер взорвал его перед Ультрадесантником, окружив его стеной огня и отбросив в стену зала. Зофал не дал Аггелосу времени восстановиться, прыгнув сквозь горящий воздух, чтобы прижать второго десантника ногой к стене. Аггелос попытался встать. Его безуспешные усилия заставили трещины, появившиеся в броне от взрыва, раскрыться ещё больше. Он осмотрелся, в поисках своего клинка. Его глаза двигались. И остановились. Зофал наклонил кончик гладия Ультрадесантника, чтобы на нём заиграл свет.
— Не двигайся, Аггелос. Я не хочу убивать тебя.
— Никогда! Я лучше ум… — Аггелос дернулся, когда Зофал пронзил клинком его основное сердце.
Капеллан наклонился, чтобы проверить жизненные показатели Ультрадесантника. Рана не была смертельной. Аггелос уже провалился в анабиозную кому. Пока тело восстанавливается, вторичное сердце будет подавать кровь в мозг.
— Я шагаю во тьме, брат. Но она меня ещё не поглотила, — произнес Зофал, ради того, чтобы услышать эти слова, и взвалил Ультрадесантника на плечо. Он взял щит и прошептал молитву Императору, в надежде, что тот ещё слушает, и нажал на кнопку активации телепортационного устройства, которое Механикум дали Амиту.
+++
— Ты знаешь, зачем я здесь. — Вошедший в военный зал «Виктуса» Робаут Жиллиман не пытался скрыть угрозу в голосе.
Амит посмотрел на владыку Ультрадесанта. Его броня была идеально отполирована. Богатый синий цвет напоминал о новых небесах и чистых водах. Золотая окантовка наплечников блестела богатством наций. Плащ глубокого красного цвета королевской крови ниспадал с массивных плеч примарха. Он был таким же, как и всегда — идеальным воином-политиком.
Но при этом, уже не тем. Его благородные черты лица были жесткими, а в глазах горела ярость. Жиллиман был богом-воином в ярости. Он мог мгновенно убить Амита. Но этот факт не мог избавить Расчленителя от искушения напасть на него.
— Тебе не было нужды приезжать. Раздирание легионов продолжается без затруднений.
Кулак Жиллимана врезался в живот Амита до того, как Расчленитель успел дернуться. Удар отбросил его через комнату и впечатал в стену, откуда Амит упал на пол.
— Слухи о твоем дерзком языке дошли до меня даже сквозь Стены Ультрамара. — Жиллиман двинулся в сторону Амита, продолжая говорить. — Но я думал, что даже ты, несмотря на свою самоуверенность, не начнешь говорить о таком в моем присутствии.
Амит ухмыльнулся окровавленными губами и поднялся, опираясь на край стола военного зала.
— То, что ты сделал с легионами — безумие.
— Твой отец доверял мне. Я хочу, чтобы ты поступил также.
— Мой отец мертв. — Заявил Амит сквозь стиснутые зубы.
— Твой отец? — Жиллиман навис на Амитом, собираясь впечатать его голову в стол. — Он…Сангвиний был моим братом. — Черты лица примарха смягчились, все следы злости пропадали вместе со словами. — Ты считаешь себя потерянным, брошенным влачить жалкое существование. А я потерял брата, моего отца сделали калекой и разрушили все его планы. Насколько сильна моя боль, как ты думаешь, Нассир?
— Это боль? Или всего лишь вина?
— Я бы отдал свою жизнь и продал душу, чтобы занять любое из их мест.
— Уже слишком поздно для благородных слов.
Жиллиман уставился на Амита, собираясь зло ответить ему, но вид собственного лица, отразившегося в полированной стали стола остановил его. Глаза Жиллимана были полны горечи, которую он когда-то считал присущей только другому его брату, Конраду.
— Так и есть. — Примарх опустил голову. — Возможно, если бы здесь был Сангвиний, а не я, всё бы сложилось по-другому. Твой отец был благословлен даром благородного предвидения. — Жиллиман вздохнул. — Но сейчас его нет, и я буду делать то, что считаю достойным.
Жиллиман положил руку на наплечник Амита.
— Мне нужна твоя помощь, Нассир. Человечество находится на грани уничтожения. Если мы падем сейчас, то дадим Архиврагу передышку, и самопожертвование наших отцов окажется бесполезным. Мы должны воплотить видение Императора. Это наш долг перед ними, разве нет?
Амит мгновение молчал.
— Я…
— Простите меня, повелители. Предатель со мной, — раздались слова капеллана Андраса из вокса над дверью.
— Приведите его. — Голос Жиллимана был похож на раскалывающийся лёд.
Со скрежетом шестеренок сводчатые медные двери раскрылись вовнутрь, и Андрас вошел в зал. Через его плечо была перекинута толстая цепь, исчезающая в коридоре за его спиной. Напрягшись, капеллан взялся двумя руками за цепь и затащил за собой облаченного в черную броню Расчленителя. За ним последовали двое почетных стражей Жиллимана.
Амит услышал электрический гул активируемых силовых батарей, когда Ультрадесантники крепче взялись за рукояти длинных клинков, притороченных на бедрах.
— Вы не достанете их на моем корабле. — Амит бросил на них убийственный взгляд.
Ультрадесантники посмотрели на Жиллимана, ожидая приказов, но внимание их повелителя было приковано к недвижимому Расчленителю.
— Как его зовут?
— Брат Юрат, повелитель. — Андрас уронил цепь на пол и поставил Юрата на колени. Броня пленного Расчленителя была поцарапана и побита, с неё стёрлись инсигния и все обозначения. Её поверхность была такой же черной, как и у капеллана. Руки и ноги Юрата были связаны адамантием и скованы цепью, по старому обычаю.
— Прости нас, — прошептал ему Андрас и отступил.
— Я хочу видеть его лицо. — Жиллиман протянул руку и сорвал шлем Юрата. Расчленитель оскалился и клацнул челюстью. Его глаза были расширены и пульсировали подобно биению сердец. Из его рта сбегала кровь, смешанная со слюной, пока он продолжал скалиться и вырываться из оков.
— Что это за безумие? — Жиллиман повернулся к Амиту. — Где Щит Дидактоса?
