Замысловатая, кривая дорожка. Но, иной не было. Не двигаться же в самом деле на глазах у всех встречных охранников по существующим известным официальным тропам, по которым вывозят болотную добычу. Тут уж, никакой Сучёк глаз чужих не отведёт.
А по собственной глупости пополнить собой состав лагерных бараков, категорически не было желания.
Сборно-сортировочный пункт.*
Лежать на твёрдом основании, не опасаясь, что через три-пять минут на твою непромокаемую кожаную подстилку просочится с боку струйка холодной болотной воды, настоящее удовольствие. После многих дней, проведённых на болоте, Димон испытывал буквально чувственный экстаз от осознания одного простого факта что под тобой твёрдая земля.
— "Боже, как хорошо просто лежать на твёрдой земле", — рассеянно думал Димон, тем временем не сводя внимательно настороженного взгляда с территории сборно-сортировочного лагеря, расположенного за грядой каменистых холмов какого-то безымянного болотного острова.
Это был тот самый сборный лагерь, на который указал ему Паша, сказав что там можно было многим чем любопытным поживиться.
Да, Паша не обманул. Тут действительно было много чего любопытного. А уж ценнейшей добычи-и-и-и… Прям, слюнки текли…
Только вот то, что Димон сейчас видел перед собой, не нравилось ему категорически. Расхлябанности и апофигизма, с чем они столкнулись при наблюдении за жизнью предыдущего рабочего лагеря, где ныне обитал атаман Паша, здесь не было и в помине.
Это было настолько необычно, что Димон, привыкнув за последние дни к царившему во всех предыдущих лагерях бардаку, натурально впал в ступор.
По всему выходило так, что уединённость и оторванность расположенных на краю болот рабочих лагерей от центрального плато, серьёзно сказывалась на царивших там порядках. Там царил натуральный бардак, здесь, ближе к центру плато — царил порядок.
Что же творилось ближе к морю, не хотелось даже думать. Соваться туда, как первоначально думал Димон, лучше всё же не стоило. Глядишь, и целее будешь.
Крайне напрягало ответственное отношение охраны лагеря к порученному им делу. Пулемётные вышки по углам, колючая проволока в три ряда с навешенными на неё пустыми жестяными банками, грохочущими от малейшего ветерка, и широкая полоса вспаханной и проборонованной земли по наружной границе лагеря — всё навевало самые нехороши мысли.
Даже не в пример более аккуратные камышовые навесы над готовым к вывозу оборудованием, не шли ни в какое сравнение со всем тем, что Димон допреж видел. Чувствовалась совершено другая рука и абсолютно иное отношение к делу.
Про щитовые же сараи под красной черепичной крышей, гордо высящиеся посреди лагеря, откуда доносился едва слышный из такого далёка звон ударов металла по металлу, не хотелось даже думать, настолько всё вокруг выпадало из уже сложившегося было в голове Димона образа.
И в дополнение ко всем неприятностям, сборно-сортировочный лагерь оказался тем местом, где Димон впервые на этом плато увидел ящеров. Кучу ящеров в охране, а из людей одних лишь рабов. Что вообще уже ни в какие ворота не лезло.
— "Пипец, — мысленно констатировал Димон, окончательно впадая в прострацию. — Диво дивное. Вышки, колючка, контрольно-следовая полоса. И имперские ящеры посреди всего этого великолепия. Это называется — почувствуйте разницу, господа. Полный Гулаг, блин. Куда там Сидору с его доморощенными замашками и жалкими потугами устроить собственную лагерную систему. Да-а-а, тут у ребят серьёзный подход к делу.
Накрылись мои тракторочки, — окончательно впал он в мрачную депрессию.
Мой, Бог! — мысленно ахнул Димон. — Ещё и собачки до полного удовольствия, то бишь — для счастья. Ого, — по спине Димона пробежал холодок. Размеры собачек внушали серьёзные опасения. — Они здесь что, атомную бомбу собирают? Столько охраны, что даже рабы в туалет ходят парами, под охраной. Ничего не понимаю.
И ещё эти патрули за территорией, с собаками. Совсем что ли обалдели, придурки. Как же я бедный воровать-то буду? Зачем собаки то? Для чего? Куды здесь бечь то? Почему лагерь так усиленно охраняют? Нафига?
А это что за диво дивное, — вдруг ещё больше озадачился он. — Что это собачки патруля так странно себя ведут?"
Действительно, в который уже раз за сегодняшний день Димон отметил для себя странность. Каждый раз проходящие мимо его схрона собачки охранников, в случае если ветер был в их сторону, вели себя как-то странно. Прижимали уши, поджимали хвост и жались к ногам патруля. И поскуливали, непонятно с чего.
Медленно, осторожно двинув рукой, Димон задумчиво почесал щеку. Надетый на запястье вязаный шерстяной поясок из собранной с лиса шерсти, давний подарок жены, ставшая давно уже привычной ему повязка от забытого растяжения кисти, царапнула волосками рыжей шерсти по щеке. Поясок давно уже стал привычным, превратившись в своего рода талисман, но теперь Димон более задумчиво остановил на нём взгляд.
— "Уж не эта ли штука так на собачек действует? — вновь озадачился он, наблюдая ставший за последнюю неделю уже привычным вид испуганных собак. — Неужто застарелый запах лисьей шерсти чуют? Чуют и боятся? М-да. И чего теперь? Как это можно использовать?
Да никак, — разозлился он. — Паша один бежать не будет. это он ясно сказал. Где другие парни — неизвестно. И быстро узнать это нет ни малейшей возможности. Да и времени на поиск нет. Зима на носу, сваливать отсюда надо нахрен, а не сидеть в болоте до белых мух.
Ну и чё теперь делать?
Первое, сваливать отсюда как можно быстрей, пока не заметили.
Второе, как только увижу нашего Рыжика, обдеру его до основания и свяжу себе десяток ещё подобных шнурков, — покосился он на обтянутое вязаным шерстяным кольцом запястье. — Чтоб все собаки боялись и десятой стороной обходили. А то мало ли что.
А вот заниматься моторами которых здесь полно, мы пожалуй не будем. Голова дороже. И не будем пытаться найти здесь трактора, — раздражённо одёрнул он сам себя. — А Пашин остров — единственная наша надежда поживиться отсюда хоть чем-либо. К тому ж, только с него у нас есть доступ по твёрдой земле в холмы водораздела.
Точнее, — поправился он. — Теперь мы знаем одну такую тайную тропку. Дай Бог вечной жизни Сучку и всему его племени, за то что он нашёл твёрдую дорогу под болотной водой на остров к Паше. Кривая стёжка, петлистая, а выводит с этого острова точно на ту сторону. И если впряжём трактора в волокуши — они нам отсюда вытянут всё что мы только захотим отсюда утащить. И никакой гати не надо строить, — мрачно усмехнулся он. — А хотим мы много, сразу надо отметить. Хотим всё.
