При этих словах Проводник энергично увел свою авиетку вниз, исчезнув из поля зрения Матвея.
Матвей выдал импульс на верхнюю группу дюз, заставив свой «Скорпион» клюнуть носом.
Небесная сфера повернулась вокруг него на девяносто градусов, и он наконец увидел…
…Ее, утреннюю звезду, «сестру Земли» — Венеру.
Огромная дымчатая жемчужина покоилась на черном бархате космической пустоты. Была в ней и «неувядающая красота», и «нега горделивая»…
Но вот чего не было больше — той девственной неприкосновенности, которую пятьсот лет назад встретили здесь первые советские межпланетные зонды серии «Венера».
Все вокруг планеты дышало астроинженерией, горело пафосом преобразования и обновления.
Широкое, основательное кольцо из ледяной пыли окружало Венеру. Сахарно-белое, расчерченное контрастными лазурными линиями.
Матвей не считал себя выдающимся специалистом в области планетографии, но, по его мнению, такому сооружению мог бы позавидовать и общепризнанный властелин колец — гигант Сатурн!
Вдоль нижнего края кольца — над верхней кромкой атмосферы — скользили сотни сияющих точек. Это, конечно же, были огромные терраформирующие сооружения, орбитальные заводы, но с такого расстояния разглядеть их было невозможно.
За пределами кольца тоже наблюдалось оживление. Сновали туда-сюда корабли, авиетки, бликовали гигантские солнечные батареи гидрогенераторных станций, то и дело разражались импульсами терраформирующие лазеры…
Проводник выдержал паузу, предоставляя Матвею возможность осмыслить увиденное, и продолжил:
— Размеры Венеры и ее сила тяжести очень близки к земным. Почему, собственно, ее и принято величать «сестрой Земли» еще со времен первых полетов в космос. Но невероятная плотность атмосферы и очень высокая температура поверхности отпугивали астроинженеров прошлого. Еще бы! Сто атмосфер! Четыреста градусов Цельсия! Эти показатели делают невероятно сложным даже обустройство купольных городов на поверхности планеты. Не говоря уже о создании гидросферы по типу лунной.
— Насколько я помню, — сказал Матвей, чтобы не уронить в глазах Проводника честь семьи Гумилевых, — еще одну проблему представляет химический состав атмосферы. В частности, облака из кристаллов серной кислоты.
— Совершенно верно! — с жаром согласился Проводник. — Но все-таки самой серьезной преградой к терраформированию являлась именно хроническая перегретость планеты. Венера непрерывно получает колоссальную энергию, сообщаемую ей солнечным светом. Но бедняжка, увы, раньше не успевала излучать избыточное тепло в космическое пространство. Этому мешала толстая шуба ее атмосферы.
— Насколько я могу видеть, шуба и сейчас толстая, — вставил Матвей.
— На самом деле атмосфера Венеры стала тоньше почти на четверть — сравнительно с исходным состоянием. На первом этапе терраформирования мы окружили Венеру множеством станцийгазососов. Эти прожорливые махины круглые сутки перерабатывали атмосферу. Часть сжиженных газов использовалась в качестве сырья для сопутствующей химической промышленности. Но основная масса газов доводилась до состояния льда глубокой заморозки и выстреливалась на более высокие орбиты. Так и было построено кольцо, которое вы видите.
— Вот чего я не понимаю. Зачем кольцо?! Кометное ожерелье вокруг Марса понятно для чего. Там кометы используются как источник газов, недостающих для формирования атмосферы. А Венере зачем?
— Тень кольца заслоняет половину планеты. Получается огромный космический щит, отражающий солнечное излучение. И если раньше Венера получала около четырехсот миллиардов мегаватт солнечной энергии, то теперь — двести. Она стала значительно меньше греться! Будь такое же кольцо построено вокруг Земли, вечная мерзлота дошла бы до Москвы и Пекина. Амазонка стала бы замерзающей на зиму рекой, и в ее пойме росли бы березки. Ну а в случае с Венерой мы получили падение температуры до ста градусов Цельсия. Теперь там в жидком виде может существовать вода! В самых прохладных местах, конечно.
— Вот так достижение! На поверхности планеты вода худо-бедно держится в состоянии крутого кипятка? Это значит, что в более теплых зонах она все равно закипает и испаряется? И это вы называете гигантскими успехами терраформирования Венеры?
— Успехи действительно гигантские. Раньше на планете можно было найти озера жидкого олова и висмута, блуждающие дюны из свинца!
— Я впечатлен успехами, впечатлен, — поспешил заверить его Матвей. — Я просто совершенно не понимаю, как вы — я имею в виду, вся корпорация «Кольцо» и в том числе мой отец — собираетесь дальше побеждать Венеру?
— Вы этого совершенно не понимаете, уважаемый Матвей, потому что это совершенно секретно, — в голосе Проводника послышалась гордость. Можно сказать, сословная гордость.
— Это у меня тоже как-то в голове не помещается. Ну скажите на милость, что может быть секретного в терраформировании Венеры? И от кого секреты? От пиратов?
— От пиратов в том числе. Хотя они и не могут считаться, так сказать, концевыми потребителями подобной информации. Но могут ее перепродать!
— Кому перепродать?! Зеленым человечкам с Канопуса?
— Конкурентам. Конкурентам корпорации «Кольцо», а значит, и вашего отца, Матвей. Не забывайте, что терраформирование — один из крупнейших секторов современной экономики. Наряду с туризмом, кораблестроением и энергетикой. Поэтому ключевые технологии терраформирования являются тщательно оберегаемыми тайнами за семью печатями. Каждая из них стоит даже не миллиарды! Триллионы золотых рублей! Тот, кто сегодня успешно терраформирует Венеру, завтра сможет получить государственный подряд на работу с Титаном. А послезавтра — как знать? — с тремя экстравенерами Альфы Центавра!
— Насчет Альфы Центавра дело за малым: надо научиться летать туда побыстрее, — заметил Матвей. — Желательно раз в десять быстрее скорости света.
Вновь — помимо его воли — в слова Матвея вкралась ирония, но Проводник предпочел ее не заметить.
— Вы не поверите, дорогой Матвей, но создание средств межзвездного сообщения со сверхсветовыми скоростями — это вопрос не столько научный и технический, сколько макроэкономический. Большинство экспертов сходятся во мнении, что инвестиции в объеме трех годовых бюджетов Луны могли бы наконец довести работу над телепортерами Полуянова до полноценных, технически надежных образцов.
— Выходит, дело за инвестициями?
— Да. Нужно показать людям — в первую очередь инвесторам — перспективу. Одно дело — наладить сверхсветовые сообщения с соседними звездными системами ради абстрактного научного, если не сказать философского, интереса. Совсем другое — начать массовую экспансию, массовое терраформирование экстрасолярных объектов. Ну, а по иронии судьбы все приемлемые планеты у ближайших звезд за пределами Солнечной системы — клоны Венеры. Это планеты с обширными ядовитыми атмосферами, которые сильно перегреты своими светилами…
