Ну, сеньор Марко никак не может обойтись без нравоучений! И попрощаться сам не пожелал!
Я опять обиделась. Все, что касалось начальника стражи, вызывало у меня повышенные эмоции.
- Пит, я хочу отправиться с тобой.
И мстительно подумала: пусть Марко вернется, а меня не будет! Передам ему наилучшие пожелания через дядюшку. Хотя мужчины такие дубоголовые. Может и не понять мою тонкую месть. Придется тогда мучиться на судне напрасно.
Однако решение было принято. Я отправилась собирать вещи в дорогу. Повозилась со зверенышем. Не хотелось оставлять его, но няня заверила, что прекрасно за ним присмотрит. Еще оставалась Ласка. Я вывела ее из конюшни и медленно проехалась вокруг поместья. Теперь в поездках меня обязательно сопровождали мои телохранители. Я вглядывалась в даль. Может, Марко все-таки сумеет закончить свои дела и приедет? Но увы... Я обиделась еще больше. Хотя знала, что он не виноват.
Мы почти достигли ворот, когда мимо промчались странные всадники. Они были одеты в мужскую одежду, и только по длинным распущенным волосам я смогла понять, что это - женщины. Дэн схватил мою лошадь под уздцы и прижал к ограде. Берт закрыл меня собой. Одна из девиц остановилась. Смерила меня с ног до головы презрительным взглядом, сплюнула и помчалась дальше. Я со страхом смотрела вслед этой компании. Появилось смутное предчувствие надвигающихся неприятностей.
Ни за завтраком, ни за обедом за столом не было дядюшки. Мне сказали, что он в кабинете, занят торговыми делами. Я решила навестить его и сообщить, что отправляюсь с Питом.
Дядюшка сидел за столом, обложившись бумагами. Я поцеловала купца в лысину и уселась на краешек стола, нечаянно смахнув несколько листов. Хотела спрыгнуть и поднять их, но дядя махнул рукой:
- Сиди, стрекоза, сам подберу.
Он с трудом отодвинул кресло и поднялся. Я с уважением подумала о старинной мебели. Вот ведь какая массивная. На века делали.
- Граф Кодуэлл в прошлый раз забыл у меня свои бумаги. Вот думаю, надо их как-то ему переправить.
Я глубокомысленно заметила:
- Если они графу очень нужны, пришлет за ними кого-нибудь.
Подумаешь, бумаги! Стоит ли о них думать? Вот о Марко думать куда приятнее...
В это время вошел слуга:
- Господин Фэйст, граф Кодуэлл просит принять.
Дядюшка направился навстречу гостю. Я тоже решила подняться и приветствовать графа, но... не тут-то было. Дядя умудрился поставить кресло прямо на мое длинное пышное платье, я не смогла сдвинуться с места и осталась восседать на столе. Конечно, самое лучшее было бы извиниться и попросить меня освободить. Но кто-то крепок задним умом. Я приняла независимый вид, положила ногу на ногу и начала раскачиваться, пытаясь вытащить подол.
Я понимала, что по этикету, я должна приветствовать вельможу стоя. И уж никак не сидя на столе. Но покинуть свой насест не могла. И решила, что я все-таки женщина. А даме все можно. Это кавалер пусть подчиняется моим капризам.
Граф вежливо поздоровался с дядей. Подошел, поцеловал мне руку, которую я протянула ему с царским видом, стараясь не замечать зверские рожи, которые корчил мне дядя за графской спиной, показывая, чтобы я немедленно покинула стол. Но вот этого я при всем желании сделать не могла. Поэтому продолжала сидеть на своем месте, раздумывая, скоро ли гость нас покинет.
Дядя, кажется, отчаялся что-то объяснить мне гримасами. Как мне показалось, несколько некстати, он произнес:
- Ваше светлость, вы, наверное, помните, это - моя племянница, Элина.
Граф улыбнулся:
- Вряд ли один раз увидев сеньориту Элину, можно ее забыть.
Мне комплимент понравился. Услышал бы его Марко! А то все твердит: богатая невеста, богатая невеста... Да и сам граф - очень красивый мужчина. Статный, широкоплечий, мужественный. В присутствии такого хочется выглядеть взрослой элегантной дамой. А я сижу, как курица на насесте... Я опять с силой дернула подол. Хоть бы разорвался, что ли. Но видно, в этом мире все делают добротно.
Граф вдруг подошел ко мне:
- Извините, господин Фэйст, я больше не могу наблюдать за муками вашей племянницы.
Мужчина с легкостью поднял и передвинул тяжелое дядино кресло, снял меня со стола и поставил на ноги.
- Ну вот и все, сеньорита. Вы свободны.
Я облегченно вздохнула. Действительно, граф достоин моей благодарности.
- Спасибо, ваша светлость, - торжественно и серьезно произнесла я, но тут же не выдержала, фыркнула и кокетливо стрельнула глазами: - Еще немного и мозоль мне была бы обеспечена.
Дядя, который до сих пор с молчаливым недоумением наблюдал за нами, закричал:
- Ли, прошу тебя, займись делом. Дай мне поговорить с его светлостью.
Дядя стоял красный, как помидор. Граф Мэтт с трудом сдерживал смех. Я приняла достойный и гордый вид:
- Не волнуйся, дядюшка, уже ухожу.
Сделала шаг вперед и, ойкнув, вцепилась в рукав стоявшего рядом графа: ногу пронзило тысячью иголок. Видимо, я отсидела ее, оставаясь в неудобной позе.
Граф поддержал меня за талию. Наконец, кровообращение восстановилось, я смогла принять нормальное положение, еще раз поблагодарила графа и направилась к дверям.
- Сеньорита, а как поживает мой подарок?
Я остановилась, сразу же забыв обо всем и сделав разворот на сто восемьдесят градусов. О Ягуарчике я могла говорить бесконечно. Нашелся бы только слушатель.
- О, он такой хорошенький и потешный, ваша светлость! Видели бы вы... - А почему бы и нет? Если хочет, может и посмотреть. - Если у вас есть желание, могу его показать.
Глаза графа вспыхнули. Еще один любитель животных! Наверное, потому и сделал такой подарок. А дядя видимо решил спасти гостя от меня:
- Ваша светлость, не поддавайтесь ее уговорам. Рассказами об этом звереныше Ли замучает любого. Как и историями о своей лошади. И зачем только сеньор Марко ей ее подарил? - В его голосе звучали жалобные нотки.
Граф улыбнулся и спросил дядю, не будет ли тот возражать, если он взглянет на ягуара. Дядюшка махнул рукой:
- Если вам действительно этого хочется.
Мужчины поговорили о делах, а потом мы с графом вышли из дядиного кабинета.
- Я покажу дорогу, ваша светлость.
- К чему такие церемонии, сеньорита? Можете называть меня просто Мэтт.
Вроде бы не очень удобно. Все-таки граф намного старше меня. Но, впрочем, могу.
Я привела гостя в свою комнату. Он быстро окинул ее взглядом, но потом смотрел только на Ягуарчика. Мы вместе им повосхищались. Я попыталась накормить звереныша молоком.
