Брайан Герберт - Песчаные черви Дюны

– Я не должен здесь чувствовать этот запах.

Лиет разделял его тревогу.

– Климат и влажность в отсеке должны находиться под постоянным контролем. Если в люках или стенах есть утечки, то в отсеке может стать слишком влажно.

Еще одна поломка в бесконечной череде сбоев и мелких аварий!

Прибежав в аппаратный отсек, они застали там Суфира Хавата, наблюдавшего за ремонтом. Две сестры Бене Гессерит и Леви, один из еврейских беженцев, меняли плаз обшивки отсека. Кроме того, они залили герметиком швы вокруг наблюдательного окна. Суфир был явно зол и раздосадован.

Стилгар с угрожающим видом выступил вперед. Задача следить за червями и системой переработки отходов была возложена на него и Лиета.

– Почему ты здесь, Хават?

Суфир был удивлен раздражением в голосе фримена.

– Кто-то облил кислотой шов окон. Кислота разъела не только герметик, но и часть плаза и даже часть стены.

– Мы вовремя залатали отверстие, – сказал Леви. – Мы нашли еще и часовое устройство, которое должно было вылить цистерну воды в отсек, когда в стене образуется отверстие достаточной величины.

Стилгара трясло от ярости.

– Это бы убило червей!

– Я лично проверял эти системы два дня назад, – сказал Лиет. – Это не просто авария.

– Нет, – согласился Суфир. – Диверсант снова принялся за работу.

Пока Стилгар подозрительным взглядом окидывал всех присутствующих, Лиет кинулся к консоли слежения за средой в отсеке.

– Похоже, что серьезных поломок нет. Показания приборов в пределах нормы. Газопромыватели скоро вернут уровень влажности к желаемому уровню.

Стилгар придирчиво осмотрел новый герметик и нашел изоляцию достаточной. Они с Лиетом обменялись взглядами: подозревать надо всех и каждого. «Кроме нас с тобой», – мысленно решил Стилгар.

Очень давно, с тех пор, как они с Лиетом в первый раз познакомились друг с другом, им пришлось вместе пережить немало опасностей в борьбе с подлыми Харконненами. Так же, как и его отец, Лиет вел двойную жизнь. С одной стороны, он внушил жителям пустыни великую мечту, а с другой – был имперским планетологом и судьей перемен. Лиет, кроме того, был отцом Чани. Фрименская девочка гхола пока не помнила этого, но Лиет помнил и смотрел на Чани со странной, пережившей века любовью.

Раздраженный запахом кислоты и герметика, Стилгар резко отвернулся от наблюдательного окна.

– Отныне я сплю здесь. Я не позволю Шаи-Хулуду умереть, во всяком случае, пока дышу.

– Я работаю вместе с башаром. Должен же быть какой-то след. Нам надо просто его найти. Кислота взята из охраняемого склада, поэтому там должны остаться или отпечатки пальцев, или генетические метки. – На губах Суфира сейчас не было красных пятен Сафо, кожа его была нежна, а глаза не имели утомленного выражения, как на знаменитых старых портретах прежнего Суфира Хавата. – Наверное, камеры слежения зафиксировали диверсанта, когда он проник на наблюдательный пункт. Как только я его поймаю, мы сможем облегченно вздохнуть.

– Нет, – твердо возразил Стилгар. – Даже после этого я буду бдительным.

Диверсии опять возобновились, саботаж продолжался тысячами способов в самых разных местах огромного корабля; нервы экипажа были на пределе. Сестры Бене Гессерит не смыкали глаз, раввин прочел своим последователям проповедь о шпионах и убийцах, притаившихся среди них.

Дункан изучал данные и строил ментатские проекции. Он снова подумал о том, что, возможно, один или больше лицеделов с планеты укротителей, все же находятся на борту, избежав гибели от столкновения. Где мог прятаться диверсант? Прошло уже несколько лет, но ни у него, ни у Суфира не было на этот счет никаких идей. Как мог враг уклоняться от камер слежения, как мог пройти допрос Вещающей Истину, как смог ускользнуть от всеобщей бдительности? В нескольких подозрительных случаях камеры слежения зафиксировали какую-то смутную тень, передвигавшуюся в запретных зонах. Но даже при большом увеличении черты лица этого человека было невозможно распознать.

Саботажник, казалось, точно знал, когда и где можно нанести следующий удар. Бесконечная череда мелких поломок и незначительных аварий, каждая имевшая свою цену, изматывала экипаж.

Один раз камеры слежения зафиксировали человека, крадущегося по коридору, примыкающему к блоку кислородных газопромывателей и машин циркуляции воздуха. Человек, одетый в черное, был в плотно облегавшей голову маске, скрывавшей лицо, и держал в руках длинный серебристый нож и короткий лом. Человек двигался вперед, преодолевая мощный поток воздуха. Потом, ловко обогнув угол, человек проскользнул в центральный отсек рециркуляции, откуда мощные вентиляторы гнали воздух в трубы, расходящиеся во все отсеки корабля-невидимки, продавливая воздух через очищающие слои биологического геля.

Диверсант с яростью набросился на плиты геля – он принялся резать фильтрующие пористые маты, срывал их с рам, уничтожая систему очистки воздуха. Покончив с фильтрами, диверсант бросился бежать. Ни на одном экране не было видно его лица, не было даже понятно, кто этот прячущийся под маской субъект – мужчина или женщина. Когда охрана ворвалась в отсек, саботажника не было, он исчез, как будто его унес поток воздуха.

Дункану не было нужды напрягать воображение. Лицедел. Он заново просмотрел все записи столкновения корабля с ракетой камикадзе на планете укротителей. Он внимательно смотрел, как их судно врезается в обшивку, как была констатирована смерть всех находившихся на борту и как были выброшены за борт их тела. Должно быть, один из этих паяцев все же сумел живым выбраться из огня.

Что еще хуже, он мог быть и не один.

В воздухе стоял густой запах влаги и гниения – пахло смесью водорослей и канализации. Дункан стоял на мокром от испарений мостике, перекинутом над одним из самых больших чанов с водорослями. Они погибали от отравления.

Стоявший рядом с Дунканом Тег вцепился в перила мостика так, что побелели костяшки пальцев. Тег был встревожен, глядя на данные химического анализа в блокноте.

– Тяжелые металлы, страшный яд, входит в список смертельных ядов, его не могут переварить даже эти водоросли. – Он взял в руку пригоршню некогда плодоносного зеленого вещества. Липкая масса стала коричневой и комковатой.

– Саботажник старается уничтожить наши источники еды, – сказал Дункан.

– И лишить нас воздуха.

– Но зачем? Похоже, затем, чтобы нас убить.

– Или сделать нас беспомощными.

Дункан злобно посмотрел на чан, испытывая гнев и унижение.