Он поддался гипнотическому влиянию света и звука, и его веки опустились. Корландриль смутно осознавал, что Соарет ходит вокруг него, все еще напевая, и водит угловатым кристаллом вдоль основных частей его тела. Психическая энергия циркулировала между Корландрилем и целителем, давая короткие вспышки над болевыми участками.
В комнате стало темно, как в бездне меж звезд, и эта тьма поглотила Корландриля. Он не видел ничего, кроме темно-фиолетовых глубин. Подняв руку, он не смог разглядеть даже своих пальцев. Он показался себе очень легким, словно лишился тела, и попытался всплыть вверх, но что-то помешало этому, удержав на месте.
Слева от него засверкала звезда, и он повернулся к ней. Крошечные огоньки загорались один за другим, и, в конце концов, вокруг него неспешно кружило созвездие из миллионов огней. Некоторые из них были красноватыми, другие — ярко-синими или резко-желтыми. Его привлекла золотая звезда прямо над ним. Протянув руку, он обнаружил, что видит в звездном свете ее неясные очертания. Звезды близко, к ним можно прикоснуться. Пальцы обхватили теплое золото, его сияние пробивалось меж пальцев, пылало сквозь его плоть.
Звезда коснулась его ладони, и Корландриль оказался в своих апартаментах, он смотрел на мать. Длинные серебристо-черные волосы наполовину скрывали ее лицо, но она улыбалась. Корландриль играл со своей анима-куклой. Держа в ручонках, он усилием мысли заставлял ее размахивать вялыми конечностями. Рыхлая фигурка судорожно приплясывала, копируя неуклюжие движения ребенка. Ее безносое лицо сморщилось в улыбку.
— Здесь ты не найдешь своей боли, — произнесла мать Корландриля голосом Соарета.
Открыв ладонь, Корландриль позволил золотой звезде уплыть. Он поискал другую, сторонясь зловещих красноватых лучей позади себя, его пальцы нацелились на бледно-голубую искру. Она подпрыгивала и юлила, пытаясь ускользнуть, и Корландриль потешался ее выходкам, все еще продолжая думать по-детски.
В конце концов его рука схватила неуловимый свет.
В Зале Внутренних Гармоний сияли яркие, красочные огни, и на полу, походившем на мраморный, весело плясали разноцветные пятна. Корландриль танцевал вдоль смеющихся и поющих эльдаров, которые выстроились в ряд, Арадриан двигался ему навстречу с противоположного конца зала. Играла быстрая, живая музыка, Корландриль порхал, едва касаясь ногами пола.
— Не радость ищешь ты, Корландриль, но свою боль, — предупредил его Соарет устами юного миловидного весельчака.
Корландриль нехотя покинул празднество, выпустив из руки звезду-воспоминание. Он покрутился в разные стороны, но с каждым движением оказывался все ближе к ослепительному красному огню, который, как он знал, содержал воспоминание о боли.
Он не хотел прикасаться к нему. Он чувствовал его жар, его отраву.
— Ты должен, — сказал ему Соарет.
Рука Корландриля задрожала, когда он протянул ее, изогнувшись в страхе всем телом в противоположную сторону от кровавого мерцания. Его рука сжалась в кулак, отказываясь выполнять его команды.
— Я не могу, — прошептал он.
— Ты умрешь. — По озабоченному голосу Соарета было ясно, что время на исходе. Свет красной звезды угасал, еле теплясь вдали. Созвездие вокруг Корландриля померкло, темнота и тени, окутывая его, густели. Он разрывался между двумя страхами, рука отказывалась схватить воспоминание о его ранении, тогда как разум пытался уклониться от всепоглощающей темноты.
Звезды, почти погаснув, стали медленно вибрировать, и в разум Корландриля проникла музыка. Соарет пел нежно, продумывая каждую нотку, и они наполняли душу Корландриля спокойствием. Звезды стали ярче, и надежда раненого воина крепла, разогревая их еще больше.
Красная звезда уже почти невидима, легкое пятнышко во мраке. Еще несколько мгновений, и она исчезнет.
Корландриль ринулся вперед, крепко зажмурил глаза и схватил умирающую звезду. Он ощутил сильный удар, на него навалилось что-то неимоверно тяжелое. Открыв глаза, раненый воин обнаружил, что скован серебряными цепями, и пока он извивался и пытался избавиться от них, над ним нависла огромная тень. Она четко вырисовывалась на фоне неба, из которого сочилась кровь. Вместо глаз у нее рдели угли, вместо рук были клыкастые челюсти. Небо рычало на Корландриля, пока он пытался освободиться, безгласный и беспомощный. Рухнув без сил, он откатился на бок и закрыл глаза, ожидая смертельного удара.
— Смотри в лицо своему страху! — рявкнул Соарет и подтолкнул Корландриля к действию.
С мучительным воем тот рванулся, и серебряные цепи разорвались, их куски взмыли в небо.
Когда Корландриль вскочил на ноги, ему бросилось в глаза какое-то свечение за спиной у тени-орка, эта золотистая аура разгоняла кровавую пелену, застилающую его разум.
Корландриль уклонился вправо, надеясь перехитрить тень-орка, но куда бы он ни двигался, золотое свечение всегда оказывалось позади его врага.
— У меня нет оружия! — жалобно воскликнул Корландриль. — Моя боевая маска исчезла!
Его слова смутно отдались эхом. Затем наступила тишина.
— Соарет! Где ты?
Никакого ответа.
— Ты нужен мне, Соарет!
В отчаянии Корландриль поискал по сторонам какое-нибудь оружие, но ничего не смог найти, вокруг — безликая равнина серой пыли, насколько хватало глаз. Никакого спасения. Корландриль оказался в западне со своим предполагаемым убийцей.
Тень-орк не надвигался на него, он просто стоял, испуская свечение, между Корландрилем и его наградой. Его зубы-пальцы время от времени издавали металлический скрежет, который раздражал Корландриля.
Воин внезапно оступился и упал в пыль. Оказалось, что это вовсе не пыль, а пепел, и он выплюнул его изо рта. Он чувствовал, как убывают его силы.
Он умирал.
Его веки и конечности потяжелели. Это будет легко — плавно соскользнуть в пепел, опустить голову и ждать смерти. Боль уйдет, а с ней — его страхи и мучения. Наступит покой.
Затем он услышал это — оглушительный удар, который донесся издалека. Он ждал целую вечность, прежде чем услышал его вновь. Это был двойной глухой стук, похожий на биение сердца. Но он слышал не свое сердце. Это было что-то другое, что-то гораздо большее, чем он, что-то громадное, как галактика. И все же часть этого — внутри него. Неосознанно его рука легла на обнаженную грудь, и там он ощутил гладкий овальный предмет. Его путеводный камень. Опустив взгляд, Корландриль увидел, как тот прорывается сквозь его кожу, рубиново-алый, блестящий от его крови. Смерть.
— Еще нет! — пронзительно крикнул Корландриль, вскакивая на ноги.
