Елизавета Дворецкая - Корни гор, кн.1: Железная голова

На лице Гельда не отразилось ничего нового: он продолжал смотреть на Эренгерду, впитывая прекрасное видение, как солнечный свет. Модольв не был уверен, что Гельд его слышал.

– Это же лучшая невеста Фьялленланда, – ненавязчиво предостерег Модольв ярл. – Самая знатная, самая красивая, умная… Нет такого достоинства женщины, которым она не обладала бы. А нашему конунгу давно пора снова жениться…

Эренгерда повернула голову и посмотрела на них. Взгляд ее встретился со взглядом Гельда и задержался.

– Йомфру Эренгерда! – позвал ее Модольв ярл. – Если ты не слишком занята беседой, не подойдешь ли ты к нам?

Эренгерда улыбнулась и направилась к ним по песку. Гельд смотрел, как она подходит, и в нем совершалось что-то невероятное: с каждым ее шагом его жизнь обретала все больший и больший смысл. Он как будто лишь сейчас впервые стал дышать, а как раньше жил – самому непонятно.

– Кто эти достойные люди? – весело и учтиво осведомилась Эренгерда, приблизившись. – Я вижу, они приплыли с моим братом, но только сам он не нашел для них времени. У него есть что сказать конунгу, а своей родне он предоставил умирать от любопытства. Братья – они все такие. Я даже знаю девушку, которая обо всем узнает раньше меня!

Она лукаво улыбнулась Модольву, намекая на какое-то обстоятельство, о котором знали все обитатели Аскефьорда, но не знали гости.

– Зато тут есть человек, который может рассказать тебе обо всем не хуже самого Асвальда ярла, зато гораздо раньше! – тут же откликнулся Гельд. – И поверь, никакой другой девушке я не расскажу об этом охотнее, чем тебе.

Эренгерда вопросительно подняла брови и посмотрела на Модольва. «Кто здесь такой смелый, хотя и не слишком учтивый?» – спрашивал ее взгляд. Гельду было не до правил: все в нем трепетало от восхищения перед каждой чертой ее лица, ее красота язвила, но причиняла не боль, а блаженство. Хотелось смотреть без конца, ни о чем не думая. Он с трудом заставил себя заговорить, чтобы только не стоять, как идол Фрейра в святилище Островного пролива. Надо ли удивляться, что речь вышла не слишком удачной?

– Не сердись на него, Фрейя* нарядов! – Модольв улыбнулся. – При виде тебя иные лишаются языка, а иные, напротив, становятся красноречивыми. А этому человеку красноречия не занимать. Если бы красноречием можно было торговать, то он скоро стал бы богаче Фафнира.

– Вот как? – Эренгерда бросила Гельду лукавый взгляд. – Я рада, что вижу столь выдающегося человека! Так узнаю я сегодня его имя, или мне придется подождать до Середины Зимы?

Модольв назвал ей обоих торговцев. Эренгерда улыбнулась Бьёрну, а на Гельда смотрела с открытым любопытством и тайным лукавством. Она заметила его еще раньше, когда он здоровался с Модольвом ярлом. На первый взгляд барландец с обрезанными на середине высокого лба волосами показался ей страх как некрасив: продолговатое лицо, а рот от улыбки слишком широкий, скулы выступают, глаза спрятались в щелочки. Но сейчас он уже не улыбался и стал несколько благообразнее. И глаза у него умные, лицо осмысленное, хотя и несколько обалдевшее… ну, это вполне понятно! Мало ли людей таращило на нее глаза с тех пор, как ей исполнилось тринадцать?

– Вы, должно быть, привезли много товаров? – спросила она у самого Гельда.

– А как же! – с привычным оживлением ответил он, но смотрел на нее так, что было ясно: он думает не о товарах.

Эренгерда улыбнулась и поздравила саму себя: заставить торговца забыть о товарах – великий подвиг.

– У нас есть цветное сукно, гладкое, полосатое и даже узорное, с востока, – пустился рассказывать второй торговец, пожилой и темнобородый. – Есть еще немного литой бронзы, есть серебряные украшения говорлинской работы – чудесные ожерелья, не многим хуже Брисингамена* самой Фрейи! Если ты захочешь все это посмотреть, мы будем рады тебе показать.

– Ты можешь посмотреть прямо сейчас, пока товары не перенесли с корабля. – Гельд слегка кивнул в ту сторону, где стоял у воды «Кабан», не сводя глаз с Эренгерды. – И выбрать себе в подарок, что понравится.

– Я не так бедна, чтобы принимать подарки! – Эренгерда улыбнулась, но за внешней приветливостью ясно сквозила уверенная гордость. – Мой отец достаточно богат, чтобы купить весь ваш корабль, если он мне понравится. И незачем торопиться. Я все успею посмотреть, когда мне захочется. Пойдем, Марэйд. Наверное, Асвальд ярл уже ушел от конунга. Кланяйся от меня Стейнвёр хозяйке, Модольв ярл!

Гельд смотрел вслед уходящей Эренгерде и даже ни о чем не думал. Его слишком переполняли впечатления, чтобы он мог их осмыслить. Он был захвачен ее образом, видением ее прекрасного лица, подвижного и приветливого, и взгляд ее светлых глаз по-прежнему сиял в его памяти. Впервые ему встретилось такое сочетание дружелюбия и гордости, слитых так прочно и естественно, словно они и не могут быть отдельно друг от друга. Это о ней говорил Хеймдалль:

Эрна – Эренгерда… Даже имя похоже. Это настоящая дочь знатного вождя, годная в жены самому конунгу… Но даже воспоминание о ее обручении с конунгом не волновало сейчас Гельда. Он ничего не хотел и не строил никаких замыслов. Он видел много девушек и женщин, видел Альвборг дочь Хильмира, которую в Эльвенэсе прозвали Светило Альвов, видел жену квартингского конунга, про которую говорили, что раньше она была валькирией… Видел даже настоящую валькирию, Альвкару, когда она несколько лет назад во всем блеске небесного величия явилась над полем тинга раудов возле Островного пролива. Но никогда еще ничей образ не потрясал и не заполнял его так всецело. Ему требовалось время, чтобы вспомнить самого себя.

– Ну что, так и будешь стоять, как свартальв, застигнутый солнцем? – с мягкой насмешкой спросил Модольв ярл. – Так мне приказать вести ваш корабль к Медвежьей Долине? Это еще немного выше по фьорду.

– Нет, пожалуй, – ответил Гельд и наконец посмотрел на Модольва. – Я очень благодарен тебе, ярл, за твою дружбу и приглашение, но сейчас, я думаю… Ты совершенно прав, Бьёрн! – Он положил руку на плечо товарищу. – Нам лучше всего остановиться у Асвальда ярла. Ведь он пригласил нас первым.

На добром лице Бьёрна отразилась тревога, будто рядом вспыхнул пожар. Модольв ярл двинул бровями и постарался сдержать усмешку.

Ко времени вечернего пира у Борглинды так гудела голова, что она едва помнила, где она и почему. В девичьей усадьбы Аскегорд оказалось довольно просторно, им с Нельдой и Свейном сразу указали широкую лежанку в самом дальнем от двери углу.