И все-таки Маккой слушал, и наконец сообразил, к чему клонит Спок.
– Стоп! – прервал он, рассуждения офицера по науке. – Спок, вы хотите сказать, что Джим был убит не тем Мордро, который содержится под стражей на «Энтерпрайзе», а, тем, который вернулся на корабль из будущего, прихватив с собой свою пушку?
– Совершенно верно, доктор Маккой. Это единственное объяснение, приложимое по всем параметрам к происшедшему. И доктор Мордро так считает. К тому же это самое простое объяснение, если учесть, что в будущем у него был доступ к информации, необходимой для того, чтобы вернуться в наше время.
– Самое простое?
– Да, именно так.
– Даже более простое, чем версия о сообщнике?
– О сообщнике, который появился неизвестно откуда, выглядел точно так же, как доктор Мордро, имел отношение к событию, которое еще не случилось, а затем исчез, неизвестно куда?
– Кто-то на борту корабля ненавидит капитана Кирка, кто-то, кто разбирается в голографической маскировке, – голос Маккоя дрогнул, когда он взглянул на Спока и увидел, до какой степени измотан вулканец, несмотря на его пресловутую неутомимость.
– Голографическую маскировку легко обнаружить, – возразил он, – к тому же ее…
– Когда актер, хорошо владеющий перевоплощением…
– Которому удалось скрытно загримироваться, потом вернуться в свой нормальный вид и избавиться от оружия в то самое время, когда на корабле искали того, кто был похож на Мордро?
– И все-таки это возможно, – упрямствовал Маккой.
– Так же возможно, как и то, что «Энтерпрайз» превратился в корабль-призрак.
– Ну-у, в это легче поверить, чем в преступника, бегающего во времени, куда ему захочется.
В моей теории есть один уникальный фактор, который, возможно, убедит вас помочь мне.
– Что еще за фактор?
– Если моя гипотеза верна, то все эти события являются цепочкой пертурбаций. Стоит каждое звено этой цепочки поставить на свое место, и капитану Кирку не надо будет умирать. Он и не будет умирать.
Маккой потер глаза, пытаясь разобраться в нагромождении доводов Спока. Они казались абсурднее один другого, но, по крайней мере, пытались объяснить необъяснимое – роковое, неумолимое, неконтролируемое разумом развитие событий на корабле.
– Ну, хорошо, Спок, чего вы от меня хотите? Я помогу вам, если вы на этом настаиваете, но предупреждаю, что иду за вами, как бык на веревочке, не зная, куда вы меня ведете.
Неужели по лицу Спока пробежала легкая тень облегчения и благодарности? Маккой отказывался этому верить.
– Формально, я – командир «Энтерпрайза», пока Звездный Флот не разберется в ситуации и не назначит нового командира.
– Или не повысит вас в должности.
– Это исключено. В данной ситуации я не приму эту должность, а в другой мне ее и не предложат. К тому же, осуществляя задуманное нами, я не смогу исполнять обязанности капитана. Доктору Мордро и мне требуется некоторое время на составление программы, которая позволит вернуться мне во вчерашний день. И было бы хорошо, если бы нас никто не беспокоил.
– А почему мы не можем вернуться назад посредством эффекта петли?
– По той же причине, по которой мы не решаемся экспериментировать с аномалией, используя ее для переноса в прошлое. В результате этого эксперимента мы можем перенести во вчера весь корабль, включая и тело капитана, и встретим там… самих себя, которых надо заново убеждать.
– Хорошо, – не стал больше спорить Маккой. – Но что вам от меня надо? Чтобы я освободил вас от исполнения обязанностей капитана по соображениям медицины?
– Ваше предложение не лишено смысла, – раздумчиво проговорил Спок. – Вы можете поступать, как посчитаете нужным: давать уклончивые ответы или вообще не отвечать на вопросы.
– В нормальных условиях вам следовало бы хорошенько отоспаться, – сказал Маккой, знающий график сна Спока, составленный им самим для себя. – Подумайте, как вы будете бороться со сном.
– Я могу продлить рабочую установку.
Маккой нахмурился. Спок так часто выходил за границы возможного.
– Это не очень умно.
– Может быть, – согласился Спок, – но мне потребуется всего несколько минут, чтобы привести в порядок свой обмен веществ.
«Ясно. Спок хочет доказать и себе, и другим, что ничем не отличается от настоящих вулканцев. Добром это не кончится.»
– Но это абсурд. Почему бы вам не поспать? У нас еще есть время.
– У нас нет времени. Усилия, необходимые для изменения событий, прямо пропорциональны квадрату их протяженности в прошлом. Кривая необходимой мощности очень быстро приближается к бесконечности.
– Чем больше мы ждем, тем труднее нам будет что-либо изменить?
– Абсолютная истина. Кроме того, мы летим в реабилитационную колонию и если в оставшееся в нашем распоряжении время мы не завершим программу, я вынужден буду выдать властям доктора Мордро, и от нашего замысла ничего не останется.
– Постойте, постойте Но я всегда думал, что вы считаете его невиновным, я всегда думал, что вы постараетесь его оправдать.
– К несчастью, это невозможно.
– Почему?
– Потому что, даже если бы он и был невиновным (а так оно и есть), он не был бы реабилитирован за свое преступление. Сама его работа была воспринята как чрезвычайная угроза, и на самом высоком уровне было принято решение уничтожить ее результаты.
– Да это же сумасшествие!
– Что, доктор Маккой, – действия властей или вера профессора Мордро в свое право на эксперимент? Я и сам разрываюсь от противоречий. Но не зря же записи судебных заседаний пропали из публичных архивов, а упоминание имени профессора было исключено из банка памяти федерации. Не зря же компьютер Алеф Прайма заразил компьютер «Энтерпрайза» вирусом, который ищет и уничтожает работы доктора Мордро. Программа-вирус заражает всякий компьютер, с которым имеет контакт. К тому времени, когда я его обнаружил, вирус уже проделал свою работу на «Энтерпрайзе». К счастью, мой личный компьютер имеет иммунную защиту против таких инфекций, поэтому у меня сохранились копии работ доктора Мордро, копии на бумаге.
Кажется, Маккой стал сознавать всю опасность теории Мордро: всякий желающий мог применить ее на практике, изменяя по своему произволу течение времени и самой истории. Даже их самих прямо сейчас можно было изменить без их ведома и согласия. Маккой непроизвольно вздрогнул всем телом – бр-р.
– Ничье заступничество и никакие аргументы в пользу доктора Мордро не помешают властям заслать его на реабилитацию, – подытожил Спок размышления Маккоя.
И все-таки он сложил руки на груди и заявил:
