— Демон, — произнес он.
Уже недолго. Скоро. Эта плоть сгниет. Мне понадобится воплощаться заново. Кости существа щелкали и хрустели, пока оно разгибалось в полную сгорбленную высоту. Я дорого заплатил за то, чтобы вытащить тебя из башни Магнуса.
— Мой брат не пожелал со мной разговаривать.
Твой брат — инструмент Изменяющего Пути. Неужели ты все еще настолько слеп, Лоргар? Магнус пребывает в неведении относительно собственного невежества. Им управляют на каждом шагу, но он полагает, что сам является манипулятором. Боги действуют многими способами. Некоторых лидеров человечества необходимо завлекать предложением их целей и господства, а другими нужно манипулировать до тех пор, пока они не будут готовы узреть истину.
— А я? — спросил примарх сквозь стиснутые зубы.
Ты избран пантеоном. Лишь ты один пришел к Хаосу из-за идеализма, ради блага своего рода. В этом, как и во всем, ты самоотвержен.
Лоргар развернулся и пошел. Направление не имело значения, поскольку во все стороны, насколько хватало зрения, тянулась безликая пустыня.
Самоотвержен. Как-то Магнус обвинял его в этом же самом, и у него оно звучало как значительный изъян. Теперь же демон говорил об этом своим медоточивым языком, как о величайшей добродетели.
Это не имело значения. Тщеславие ему чуждо, и он не поддастся на соблазн вкрадчивых слов. Достаточно одной лишь истины, сколь бы ужасна она ни была.
— Я переживу этот крестовый поход? — спросил он вслух.
Ингефель тащился по его следам, двигаясь медленнее. Дыхание со скрежетом входило и выходило из вздувавшихся легких.
Имперский крестовый поход для тебя уже закончился. Осталось только играть предложенную судьбой роль.
— Нет. Не крестовый поход моего отца. А настоящий, который только предстоит.
Аа. Ты опасаешься за свою жизнь, если выступишь против Императора Терры?
Лоргар продолжал двигаться, без устали шагая по песчаным дюнам.
— Видение Магнуса сказало, что к его времени я пострадал. Когда-то на протяжении грядущих пяти десятилетий я должен буду бороться за свою жизнь. Само собой разумеется, что я могу и умереть. Если ты видел пути возможных вариантов будущего, то должен знать, что, скорее всего, произойдет.
Когда по галактике разлетится предательство, будет бессчетное количество моментов, в которых ты можешь встретить свою смерть. Некоторые более вероятны.
Лоргар поднялся на вершину очередной дюны и остановился, чтобы взглянуть на ставшую еще более бескрайней пустыню.
— Скажи мне, как я умру, — он посмотрел на демона, остановив того своим спокойным пристальным взглядом. — Ты знаешь. Я это слышу в твоем голосе. Так что говори.
Ни одно существо не может абсолютно точно знать уготованное ему будущее. Некоторые решения почти наверняка приведут тебя к смерти. Если на планете под названием Сорокопут ты вмешаешься в ссору между Магнусом Красным и братом, которого ты зовешь Руссом, то с определенной вероятностью будешь убит в ходе их поединка.
— И?
Если ты когда-либо обнажишь оружие против твоего брата Коракса, то почти наверняка погибнешь в схватке, которую никогда не сможешь выиграть.
Лоргар рассмеялся от сводящей с ума неправдоподобности всего этого.
— Ты не можешь предлагать выборы, которые мне не придется делать еще много лет.
Демон зарычал, брызгая слюной. В таком случае не задавай вопросов о будущем, глупец.
Лоргару было нечего ответить на это, хотя интонация демона казалась ему забавной.
— Где мы? — спросил он, наконец. — Снова Шанриата?
Да. Шанриата. Прошлое, настоящее, или, быть может, возможное будущее. Не могу сказать.
— Но воздух здесь не холоден, как пустота.
Со временем варп меняет все вещи. Ингефель сделал паузу, казалось, оседая. Лоргар. Ты должен знать о предстоящей тебе задаче. Я недолго смогу оставаться во плоти, поэтому слушай меня сейчас. В ходе Великого крестового похода Императора ты попадешь на много миров. Те, что населены расами чужих, для тебя бесполезны. Предоставь очищать их своим братьям-примархам. Твой долг более свят.
Найди миры, богатые людьми. Те, где можно собирать урожай населения для твоих армий, с наименьшими возможными отклонениями от чистокровного человечества. Сейчас численность твоего Легиона сто тысяч. За следующие пять десятилетий ты должен ежегодно прибавлять по тысяче воинов. Вместо каждого павшего легионера ты будешь пополнять ряды Несущих Слово двумя новыми.
Он покачал головой, продолжая смотреть на море дюн.
— Зачем ты вернул меня сюда? Какой здесь урок?
Никакого. Я вытащил тебя из покоев Магнуса при помощи грубой силы, а не хитрости. Я не намеревался снова показывать тебе этот мир. Тебя притянуло сюда нечто иное. Нечто очень сильное.
Лоргар ощутил, как от тона существа у него по коже поползли мурашки.
— Объясни.
Бесполезные на залитом кровью нечеловеческом лице, глаза Ингефеля были расширены в чем-то, недалеком от ужаса.
Ты ведь не думал, что даже избраннику пантеона позволят покинуть владения богов, не пройдя перед этим их испытания, не так ли? Было решено, что боги изберут одного визиря, который будет судить тебя.
Примарх медленно и аккуратно обнажил свой крозиус.
— Если все идет по плану, почему тогда ты дрожишь от страха?
Потому, что боги переменчивы, Лоргар, и это вовсе не входило в план. Один из богов переступил границу и нарушил соглашение. Должно быть, он желает лично испытать тебя.
Он сглотнул.
— Я не понимаю. Какой бог?
Он не услышал ответа. Его, словно клинок, пронзил психический вопль Ингефеля. Впервые с того момента, как девушка с Кадии стала его демоническим проводником, он услышал ее внутри существа.
Она кричала вместе с ним.
Звук начался, словно предвестие грома. Лоргар вскинул голову как раз в тот миг, когда истерзанное небо почернело.
Затянутые облаками небеса застилала мраком похожая на горгулью фигура, которая обрушивала вниз ветер ударами крыльев. Он видел, как она спускается по неизящной спирали, однако мог разглядеть мало подробностей, хотя глазные линзы и изменили цвет, чтобы приглушить маслянистое свечение пространства варпа.
Существо врезалось в землю на расстоянии сотни метров, подняв вверх огромный сноп пыльного песка. Под ногами Лоргара задрожала земля, стабилизаторы коленных сочленений доспеха защелкали и загудели сильнее, компенсируя тряску.
