– Работая вместе, мы управимся за несколько часов.
– А какова мощность вашего устройства?
– Вы имеете в виду, как далеко в прошлое можно попасть?
– Именно.
– Это зависит не от самого преобразователя, а от того, как много энергии сможете вы оттянута на себя. Возможно, «Энтерпрайз» снабдит вас таким количеством ее, что зашлет на целую неделю назад. Если же вы перейдете на ВОРБ-скорость, то – намного дальше.
– Понятно.
Доктор Мордро взглянул на Спока:
– Это гораздо дальше необходимого вам, если, конечно, вы не солгали мне относительно ваших намерений.
– Вулканцы никогда не лгут, профессор. Несмотря на то, что ваша позиция не устраивает меня, я не откажусь от своего слова, если вы сами не освободите меня от него.
– Договорились, – сказал доктор. – Отправляйтесь в прошлое и спасайте своего капитана.
У Спока не было веских аргументов, чтобы заставить Мордро изменить свое мнение, и он вынужден был промолчать.
– По счастливому стечению обстоятельств вы прихватили на Алеф Прайм эту биоэлектронику, – заметил профессор, – без которой ваш преобразователь был бы величиной в шаттл, а весом раза в два потяжелее.
– Я не верю в стечение обстоятельств, профессор, – с отсутствующим видом ответил Спок, составляя в уме список необходимых инструментов и материалов, которые будут ему необходимы. – Любая случайность при тщательном анализе оказывается либо причиной, либо следствием другой мнимой случайности.
– Если вы в этом уверены, то попытайтесь найти этому объяснение и поделитесь им со мной.
Спок пока лишь отметил частое совпадение видимых случайностей, особенно в последнее время, но на тщательный логический анализ этого феномена у него просто не хватало времени. Тем более сейчас. И он снова склонился над экраном. Дверь в каюту Мордро открылась, в ней стоял Брайтвайт и смотрел на Спока.
– Не спится? – с ехидным сочувствием спросил он. – А я то думал, что вы уже десятый сон досматриваете.
– Мои привычки – не ваша забота, мистер Брайтвайт…
– До той поры, пока меня не вводят в заблуждение, ссылаясь на них, – прервал прокурор.
– Вы пришли поговорить со мной или справиться о самочувствии доктора Мордро? Как видите, он находится в камере.
Брайтвайт подошел поближе, сощурившись, присмотрелся к экрану.
– Заключить доктора Мордро под стражу и одновременно дать ему доступ к компьютеру – это равносильно тому, что дать грабителю ключ от квартиры, которую он намерен ограбить. Как вы пошли на это?
Мордро набрал на экране: «Ясно?»
– Что это значит?
– Ничего такого, что могло бы заинтересовать вас, – ответил Мордро с наигранной бравадой в голосе.
– Доктор Мордро оказывает неоценимую помощь в анализе тех наблюдений, которые были прерваны из-за вашего приказа, – пояснил Спок. – И, возможно, это будет его последний вклад в науку, который сможете оценить даже вы.
Брайтвайт посмотрел на него, не скрывая своей враждебности:
– Я нахожу весьма проблематичными впечатления от его вклада в общую копилку, знаний, – он снова наклонился над терминалом.
– Я попросил бы вас не совать свой нос в банк данных компьютера, мистер Брайтвайт, – сказал Спок.
– Что?!
Спок воздержался от повторения сказанного, и замерший в ожидании Брайтвайт разжал кулаки. Потом развернулся и медленно вышел из каюты.
Словно ничего не случилось, Спок снова повернулся к Мордро.
– Он понял, что вы вводите его в заблуждение, мистер Спок. И вы видите, он не угрожает, но просто ждет, копит улики, чтобы бить ими наверняка, – доктор перенес вычисления из памяти компьютера на дисплей.
– Я не вводил его в заблуждение, – Спок всматривался в длинные ряды математических уравнений, выстроившихся на экране. – Работа над вашим преобразователем времени дала мне ценную возможность по-иному вникнуть в устройство моей аппаратуры для наблюдений.
– И вы использовали эту чистую случайность? Или опять совпадение?
– Да. И очень необычное, – ответил Спок, возвращаясь к работе.
* * *
Доктор Маккой вздрогнул, услышав свое имя, и весь подобрался, готовый к любой неожиданности.
– Что это? Я не сплю? – он осмотрелся по сторонам, как будто и в самом деле только что проснулся, и сообразил, что он все еще находится на мостике, под прицелом недоумевающих взглядов всех присутствующих на нем. А голос Чехова окончательно вернул его к действительности.
– Вас вызывает мистер Скотт.
– Да, Скотт, – отозвался Маккой. – Все в порядке.
Последовала пауза, а за ней вопрос:
– Доктор, это вы?
– А кто же еще?
– Мне нужно срочно проинформировать мистера Спока о состоянии ВОРБ-двигателей. Вы не скажете, где он?
– Скорее всего, сейчас он спит, – ответил Маккой, уличая сам себя, что уже второй раз говорит не правду. – Полагаю, что можно и мне доложить.
На этот раз пауза была более длительной, и Маккой хотел уже поинтересоваться, исправен ли интерком, что выглядело бы вполне нормально при всеобщей ненормальности.
– Вам? Доктор Маккой! – наконец-то разродился возмущением Скотт.
– Я несу определенную ответственность до возвращения Спока на капитанский мостик.
– Он назначил вас своим заместителем? – все гаммы ущемленного самолюбия слышались в этом гневном вопросе: вместо главного инженера кораблем управляет какой-то доктор!
– Не совсем так, – ответил Маккой, стараясь щадить самолюбие друга и не имея возможности объяснить ему, что это сделано для его же безопасности, для его будущего. – Это ненадолго – до тех пор, пока все не уладится. А в это время ты гораздо нужнее на своем месте.
– Сэр, – холодно отрезал Скотт, – я не сомневаюсь, что Спок знает, что он делает.
Интерком отключился. Маккой печально вздохнул: со Скоттом обошлось не легче, чем с Брайтвайтом… Не успел Скотт отвернуться от интеркома, как его взгляд скрестился со взглядом Брайтвайта. Скотт чувствовал себя преданным, был ошеломлен этим и не скрывал этого.
– Мне очень жаль вас, – искренне посочувствовал Брайтвайт.
– Не того жалеете, – ответил главный инженер. – Доктор Маккой прав. У меня совершенно нет времени. С двигателями еще работы и работы.
– Проклятье!. – заорал Брайтвайт. – Добровольно или по принуждению дует доктор в одну дуду со Споком, но они предали всех вас на этом корабле. А вы еще смеете оправдывать их!
– Я знаю их не один год, и у меня никогда не было причины не доверять им, – возразил Скотт, хоть обида и злоба переполняли его. Но он не знал, на кого он злится больше всего – на Маккоя, на Спока, на Брайтвайта, или на всех, вместе взятых? Ему вдруг вспомнился случай, когда он доверился и был жестоко обманут, и хоть случай тот был давний и не имел ничего общего с теперешней обидой, он подлил масла в огонь:
