— Насколько я знаю, об общем перемирии не слышали уже давно, — задумчиво произнес Роберт. — Помню, мать рассказывала мне, что такое случилось однажды, за четыре тысячи лет до моего рождения, когда властителям угрожали Черные Звонари. И теперь я вынужден признать, что Уризен совершил два чуда. Он заманил в ловушку сразу восьмерых властителей и вынудил их заключить перемирие. Это может стоить ему жизни.
Немного подумав, Вольф тоже захотел присоединиться к перемирию. Именем Эпонима Лоса, отца всех властителей, он поклялся соблюдать правила мирного соглашения до тех пор, пока остальные не откажутся от данных обязательств или не умрут. Но, произнося клятву, он знал, что на других полагаться нельзя — каждый из них мог предать его в любую минуту. Роберт чувствовал, что Ринтрах и Вала тоже так думают и доверяют ему не больше, чем он им. Тем не менее они могли бы какое-то время действовать вместе. И вряд ли сейчас кто-нибудь посмеет нарушить перемирие. Они решатся на это лишь тогда, когда представится удобный случай и у них будет полная уверенность в своей безнаказанности.
— Ядавин, — заскулил Теотормон, — мой добрый брат. Ты клялся любить и защищать меня до конца жизни. Но ты такой же, как и все остальные. Ты хотел покалечить и даже убить меня, своего младшего брата.
Вала плюнула в него и закричала:
— Ах ты, мерзкая трусливая тварь! Ты больше не властитель и не наш брат! Почему бы тебе не нырнуть в пучину и не остаться там вместе с твоей трусостью и вероломством? Оставь в покое нас и тех, кто дышит воздухом свободы! Пусть рыбы сожрут твою жирную тушу, хотя, мне кажется, даже их будет тошнить от тебя.
Раболепно приседая и жалостно протягивая плавник, Теотормон подполз к Вольфу.
— Ядавин! Ты не знаешь, как я страдаю. Неужели тебе меня нисколько не жаль? Я всегда считал, что у тебя есть то, чего не хватает другим. Я думал, что у тебя есть доброе сердце и сострадание, которые навсегда утратили эти бездушные чудовища.
— Но ты хотел меня убить, — возразил Роберт. — И снова попытаешься это сделать при первой возможности.
— О нет, нет! — запричитал Теотормон, пытаясь улыбнуться. — Ты не так меня понял. Да, я согласился влачить жалкое существование, хотя мог бы принять благородную смерть как властитель. И мне казалось, что ты возненавидишь меня за такой выбор. Я хотел отнять у тебя оружие, чтобы ты в гневе не причинил мне вреда. А потом бы я рассказал тебе о том, что со мной произошло. Тогда бы ты понял, как я дошел до такой крайности. Тогда бы ты пожалел своего брата и сохранил те чувства, которые питал ко мне, когда возился со мной во дворце нашего отца. Я только хотел объяснить тебе свое положение. Мне не нужна твоя ненависть — мне нужна любовь. Я не хотел причинить тебе боль, клянусь Лосом.
— Мы поговорим с тобой позже, — ответил Вольф. — А сейчас уходи.
Теотормон поплелся прочь. Но, подойдя к обрывистому берегу, он повернулся и начал выкрикивать в адрес Роберта непристойности и оскорбления. Чтобы припугнуть его, Вольф поднял лучемет. Тварь вскрикнула и, словно гигантская лягушка, прыгнула в воду. В воздухе мелькнули толстые ноги и перепончатые пальцы. Теотормон скрылся в воде и больше не появлялся.
— Как долго он может оставаться под водой? — спросил Роберт.
— Не знаю. Возможно, полчаса. Но сомневаюсь, что он станет утруждать себя, удерживая дыхание. Скорее всего, залезет в одну из пещер под корнями деревьев или в какую-нибудь из пустот, которые находятся в основании острова, — ответила Вала. — А не желаешь ли ты повидаться с родичами?
Роберт согласился.
Шагая рядом с братом по роще широколиственных деревьев, Вала начала рассказывать ему о физических особенностях этого мира.
— Ты, наверное, уже заметил, как близок здесь горизонт. Диаметр планеты составляет 2170 миль. «(Почти как у земной луны», — подумал Вольф.) Однако сила тяжести чуть меньше, чем на нашей родной планете. («Не больше чем на Земле», — подумал Вольф.) Гравитация резко убывает при подъеме в атмосферу и почти не заметна в окружающей вселенной, — продолжала Вала. — Все другие планеты обладают подобной структурой поля.
Роберта это абсолютно не интересовало. Властители могли выделывать с энергетическими полями и гравитацией такое, что землянам даже и не снилось.
— Эта планета целиком покрыта водой.
— А как же остров? — спросил он.
— Он плавает. В его основании находятся растения, которые начинают свой жизненный цикл на дне моря. Когда они созревают, их пустоты заполняются газом, выделяемым бактериями. Они отрываются от корней, всплывают на поверхность и выпускают отростки, которые переплетаются с отростками других растений этого вида. Постепенно возникает обширная колония. Со временем растения верхнего слоя погибают, а нижняя часть продолжает разрастаться. Сгнившие остатки верхнего слоя образуют почву. Птицы удобряют ее пометом и таким образом разносят семена. Так появляются деревья, кусты и другая растительность. — Вала показала на заросли растений, которые немного походили на бамбук.
— А откуда берутся эти камни? — Вольф кивнул в сторону нескольких беловатых глыб, видневшихся за бамбуковыми зарослями. Диаметр каждого камня составлял как минимум футов двенадцать.
— Растения с газовыми полостями, из которых создан остров, — один из нескольких тысяч видов. Некоторые из них цепляются к глыбам на морском дне и, поднимаясь на поверхность, увлекают камни за собой. Местные жители собирают небольшие скальные обломки и обкладывают ими остров. Эти белые камни чем-то привлекают птиц гаржу, которых туземцы убивают или приручают и разводят в домашнем хозяйстве.
— А как насчет питьевой воды?
— Тут ее целый океан.
Вольф взглянул поверх усыпанных ягодами кустов и в просветах между пурпурными листьями, раскрашенными желтыми полосами, увидел огромный черный полукруг, который выползал из-за горизонта. Через шестьдесят секунд он превратился в сферу, медленно всходившую над морем.
— Это наша луна, — сказала Вала. — Здесь все наоборот. Солнца нет — свет излучает все небо. А ночь наступает с приходом луны, которая закрывает собой часть неба. Конечно, это не настоящая ночь, но все же лучше, чем ничего. Чуть позже ты увидишь планету Аппирмацум. Она находится в центре вселенной Уризена, и вокруг нее вращаются пять планет-спутников. Отсюда они выглядят, как черные диски, заполняющие собой все небо, и во многом похожи на луну.
Вольф поинтересовался, откуда у нее столько сведений об этом мире. Оказалось, что обо всем им рассказал Теотормон, и, конечно же, не по собственной воле. Находясь в плену у Уризена, он многое узнал, но делиться с кем-либо своим секретом не торопился, поскольку был угрюм и эгоистичен. И вот как-то раз братья и кузены поймали его и заставили отвечать на вопросы.
— У него зажили почти все раны, — закончила Вала и расхохоталась.
«Значит, у брата есть веская причина желать им всем смерти, — подумал Вольф. — Интересно, правду ли говорила сестра, рассказывая об их взаимоотношениях? Надо будет еще раз побеседовать с Теотормоном. Да не забыть бы держаться во время разговора на безопасном расстоянии».
Внезапно Вала схватила Вольфа за руку. Он попытался вырваться — что она задумала? Но Ринтрах и сестра с тревогой смотрели куда-то вверх.
Глава 3
В небе за деревьями, достигавшими в высоту шестидесяти футов, висел какой-то объект. Вскоре Вольф рассмотрел черную массу, которая проплывала в пятидесяти футах над островом — огромный овал в четверть мили шириной, милю длиной и около пятидесяти футов толщиной. Объект несло по ветру, который дул с неизвестной части света. В этом мире без солнца понятия «север», «юг», «восток» и «запад» теряли всякий смысл.
— Что это? — спросил он.
— Остров, который дрейфует в воздухе. Поспешим. Мы должны добраться до деревни, пока не началась атака.
Вольф побежал за братом и сестрой. Время от времени он посматривал через просветы в кронах на аэронезус. Тот быстро опускался на противоположный конец острова. Догнав Валу, Роберт спросил ее, как управляется этот небесный паром. Она ответила, что его обитатели применяют особые клапаны в гигантских пузырях, наполненных водородом. Клапаны открываются вручную, и такая процедура требует участия почти всего населения летающего острова. Поэтому во время спуска им, в основном, приходится заниматься навигацией.
