Мальврек яростно уставился на человека, которому наконец удалось причинить ему боль, и вонзил агонизатор прямо тому в лицо. Зашипели и засверкали электрические дуги. Глаза солдата обратились в жижу и потекли по щекам, и он завыл, точно одержимый. Оставшиеся гвардейцы отступили, придя в ужас от этого зрелища, и в этот миг смятения Мальврек прикончил их всех одним эффектным росчерком. Четверо человек погибли под его ударом. Остальных он оставил лежать на земле, дожидаясь своих поработителей.
Невдалеке танк разворачивался к архонту, чтобы снова обрушить на него огонь. Глаза Мальврека расширились от ужаса. На мгновение, захваченный наслаждением рукопашной схватки, он совершенно забыл об этой машине. Теперь же архонт осознал, что без защитного поля любое из орудий машины просто разорвет его на части. Уверенный, что вот-вот умрет, он подумал о Савор. Дочь возглавит кабал после него и будет хорошо руководить им. Единственное, о чем он сожалел, — что никогда не увидит, как она вступает в свои права.
Невероятно, но башня танка снова повернула орудие в сторону площади. Мальврек посмотрел вдаль и увидел, что ему на помощь, стреляя на лету, мчится «Разоритель». Лучи темной энергии вонзились в бронированный бок танка, и с мучительным ревом его башня разлетелась на скрученные металлические ленты. Языки пламени вырвались из каждого шва и сочленения, и вспомогательные орудия бессильно опали. Мальврек вернул себе самообладание и пошел к ожидающему кораблю. Стрелки уже спрыгивали с подножек и бежали ему навстречу.
— Господин мой, — тяжело дыша, спросил один из них, — вы не ранены?
Архонт указал на обломки уничтоженного танка.
— Кто в этом виноват? — спросил он.
— Недосмотр, — ответил другой солдат, в то время как похожий на летучую мышь транспорт взмыл в небо. — Наша орбитальная разведка пропустила военную базу за пределами города. С ней как раз сейчас разбираются.
Мальврек наблюдал, как, издавая звуковые удары, их обгоняют реактивные истребители.
— Хорошо, — сказал он, — давайте убедимся, что с ней разберутся как следует.
Когда он наконец приехал на место, от имперской базы почти ничего не осталось, кроме развалин. В зданиях бушевали пожары. Повсюду валялись мертвые гвардейцы и разбитые машины. Посреди всего этого стоял одинокий бункер, и его единственная дверь уже была сорвана с петель.
Внутри, доложили воины, в надежде на спасение спряталась кучка напуганных беженцев. Лорд Мальврек спустился по узким бетонным ступенькам в сырое квадратное помещение, где всюду валялись одеяла и упаковки от еды. Свет исходил только от нескольких тусклых панелей, встроенных в стены. Четыре тела лежали, разбросанные по полу, — мастерская работа его сибаритов. Последних двоих выживших оставили для него.
Мальврек быстро осмотрел их: мужчина и женщина, одетые в грязную форму цвета хаки, на фоне которой выделялись только личные жетоны на шее одного и кольцо с алмазом на одном из пальцев другой. Женщина, приглушенно рыдая, спрятала лицо на груди мужчины. Тот в свою очередь нежно баюкал ее и шептал успокаивающие слова.
— Ну что ж, — без удовольствия произнес Мальврек. — Надо с этим заканчивать.
При звуке его голоса мужчина поднял взгляд. Глаза его были расширены от страха.
— Пожалуйста, — быстро заговорил он на своем невыразительном языке. — Мы знаем, что вы такое. Пожалуйста, не забирайте нас с собой.
— Не беспокойся, мон-ки, — сказал он на отрывистом низком готике. — Я пришел не за вами. Всего лишь за вашей планетой.
Во имя целесообразности, он вытащил пистолет из кобуры, намереваясь застрелить женщину. Затем, довольно-таки неожиданно, мужчина вдруг рванулся вперед. Он схватил Мальврека за левое запястье и вывернул его так, что облако осколков ушло в потолок. Одним плавным движением Мальврек врезал ему лбом в нос, ударил коленом в живот и вогнал локоть в спину, когда человек согнулся пополам. Затем он без всяких усилий переместил вес на одну ногу и пнул его прямо в грудь. Мужчина отлетел и повалился на экран компьютера. Стекло разбилось и полетели искры. Мальврек подскочил к нему и ударил клинками перчатки, пробив плоть, кость и бетонный пол. Он громко фыркнул, вдыхая в себя ускользающую жизненную энергию человека.
Этого, похоже, хватило, чтобы наконец вырвать женщину из оцепенения. Она подбежала к телу своего спутника и, подвывая, прижалась к нему.
Мальврек перезарядил пистолет и посмотрел на нее сверху вниз.
— Он не заслуживает столь трогательных подношений, как твои слезы и крики, — сказал он ей. — Почему ты рыдаешь для столь незначительного существа?
Она уставилась на него глазами загнанного животного.
— Он был моим мужем! — закричала она. — Я любила его!
Мальврек вдруг просиял. Он щелкнул пальцами и показал на нее когтем перчатки.
— Вот оно! — ликующе произнес он. — Вот то слово, которое я пытался вспомнить. Спасибо.
Видя ее изумление, он опустился на колени, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
— Ты знаешь, так получилось, что я и сам кое-кого люблю. Скажи мне, много ли ему пришлось сделать, чтобы захватить тебя?
— Захватить меня? — тупо переспросила она.
— Да. Мы называем это «иньон лама-кванон» — сделать кого-то своей ценной собственностью или полезным слугой. Но мне нравится ваш варварский термин, «любить». Он краткий и мощный, как убийственный удар.
Женщина подавила истерический смешок.
— Я всегда думала, что отчеты о ксеносах преувеличены, но ты же правда в это веришь, да? Что в жизни нет ничего, кроме разных степеней порабощения…
— Боюсь, что я не совсем понимаю, — сказал Мальврек.
— Любить — значит быть вместе, — продолжала она. — Это значит разделять все вместе, быть равными партнерами. Не владеть. Не управлять. Любить — значит заботиться друг о друге так сильно, что расставание станет невыносимо.
Она уставилась вниз, на окровавленный труп своего мужа, и снова расплакалась.
Мальврек подумал о принадлежащих ему вещах: о коллекции адских масок, об агонизаторах, о высокой башне в Комморре, о своих последователях. Конечно, среди всего этого были наиболее ценимые — слуги и вещи, которыми он дорожил. И все же он не понимал.
Разделять поровну? Быть партнерами? Наверное, он пытался вспомнить другое слово.
— Теперь убей меня, — дерзко потребовала женщина.
— Убить тебя, — медленно проговорил архонт, — чтобы вы могли снова быть вместе.
Женщина не ответила, и воины, столпившиеся в дверях, разом затаили дыхание. Мальврек встал, щелкнув старыми суставами, и засунул пистолет в кобуру. Он взглянул на своих приспешников и коротко кивнул, и они один за другим вышли из бункера. Архонт повернулся, чтобы пойти следом.
Женщина открыла рот от изумления.
— Что ты делаешь?
— Даю тебе возможность посмаковать свои мучения, конечно.
Он помедлил в дверях, ожидая, что она скажет что-то учтивое, но она просто таращилась на него, разинув рот. Пожалуй, не следовало ожидать хороших манер от мон-ки. Подождав секунду, он вздохнул и сказал:
— Не стоит благодарности.
Затем он ушел, оставив ее наслаждаться болью — если это, конечно, вообще было возможно. Столь убогое и ограниченное существо, подумал Мальврек, едва ли могло достойно оценить хорошую порцию страданий.
Однако, судя по всему, неблагодарность была характерна не только для человеческих женщин. Вернувшись в Темный Город, Мальврек направился к Баэде, чтобы предподнести ей в дар Франчи. Слуга осторожно проинформировал его, что вдова отказала в личной встрече. Она попросила передать, что ее не интересует добытая для нее планета, поскольку у нее имеются собственные миры и собственные пленники. Кипя гневом, Мальврек решил было с боем пробиться внутрь, но передумал, когда навстречу ему вышла пара инкубов Баэды. Атаковать их — значило бы открыто объявить войну, и, несмотря на растущее чувство досады, он все же хотел завоевать сердце вдовы, а не убить ее.
Когда он вернулся домой, Савор тренировалась. Почти полностью обнаженная, блестящая от пота, она уворачивалась от ударов и скользила среди полудюжины партнеров, вооруженных зазубренными ножами. Неглубокие порезы украшали ее руки, ноги и живот, и смешанный с маслами пот восхитительно обжигал их. Она обожала эти полуденные занятия — наполовину тренировки, наполовину предварительные ласки — почти так же, как настоящие сражения. Впрочем, все действо тут же сошло на нет, когда Мальврек распахнул двери.
— Эта женщина! — взревел он, и изо рта полетели капельки слюны. — Я заставлю ее подавиться своим высокомерием!
Савор взмахнула рукой, и ее компаньоны испуганно попятились и скрылись. Она много раз видела отца рассерженным, но на сей раз это было нечто иное. Он напоминал ей некое запертое в клетке чудовище, с которыми ведьмы сражаются на арене, взбесившееся от гнева и бессилия.
