— Прости меня, Избранный.
— Прости.
* * *
Это… не то, что я себе представлял. - Г'Кар пожелал, и не впервые, оказаться свободным, вновь иметь возможность ходить, чувствовать землю под ногами, возможность вдыхать воздух, касаться вещей, его руки сейчас просто неподвижно торчали по бокам. Уже несколько дней он спрашивал себя, стоила ли жертва четырех чувств этого… но потом он вспоминал глубины, открытые для него через Великую Машину, и соглашался, что жертва стоила того.
— Конечно, ведь он ещё не завершён, - ответил Та'Лон. Он был здесь во плоти, и значит свободен в своих действиях, а Г'Кар нет. Та'Лон отвечал за завершение этого проекта. Сначала он возражал против этого — решил искать свою судьбу на полях сражений. Однако когда пришло время, Та'Лон смирился с этой миссией, очевидно под влиянием смерти Неруна. Работая вместе с Карном Моллари и другими членами Армии Света, он добился завершения первой стадии проекта. Как он и сказал, он не был полностью завершён, но теперь это можно было эксплуатировать.
— Возможно, если бы мы смогли немного изменить планы, - продолжил Та'Лон. - Следовать людским чертежам порой было весьма непросто…
— Нет, - твёрдо сказал Г'Кар. - Они такие… какими должны быть. Великая Машина хранила копию проектов. История, а может и сама судьба желает, чтобы они были реализованы. Мы… постараемся сделать это.
Та'Лон пожал плечами. - Как скажете. Вы собираетесь перенести сюда командный центр?
— Да, и как можно скорее. - Г'Кар посмотрел вокруг, чувствуя как судьба давит на него. Тысяча лет истории, и все это начинается здесь. - Это… не совсем то, что я себе представлял.
— Ха'Кормар'А Г'Кар, мы строили это больше года. Мы бросили на это почти все наши ресурсы. Я не понимаю, почему вы…
— Всё в порядке. Это просто… тяжесть времени.
Та'Лон кивнул. Он не понимал многие действия Г'Кара и не пытался это скрывать. - Вы подумали насчёт имени? Просто 'Проект' - в этом нет стиля…
— Стиль? Ты успел стать центаврианином без моего присмотра? А что касается имени. Хорошо… есть у меня имя. Он будет называться - Вавилон Четыре.
Первой мыслью Катс, вернувшейся на Минбар, было, - она попала в кошмарный сон. На самом деле, думала она, на самом деле, это не может быть реальным. Но это было так. Все было даже слишком реальным.
Небо было серым и унылым, весьма далёким от той ослепительной синевы, что она помнила. Тёмные облака нависали над головой. Она подумала, что некоторые из них похожи на руки, протянувшиеся через небеса, чтобы отнять дар света у минбарцев. Воздух обжигал горло и резал глаза. Земля… она отвела взгляд. Всё, что её рассказывали… действительность оказалась намного хуже. Ничто не может быть страшнее того, что она увидела здесь.
Она предпочла больше не смотреть, сконцентрировавшись на том, что привело её сюда. Она не вернулась бы, если бы не была вынуждена. И даже в этом случае, независимо от того, насколько сильным оказалось её раскаяние, она не вернулась бы, если бы не это: Синевал. Она задолжала ему. Ее жизнь, ее рассудок и даже больше… Да, Козорр попытался помочь ей, но именно возвращение Синевала освободило ее от пыток Калейна. Она поклялась в преданности Синевалу, и эту присягу она намеревалась выполнять.
Большая часть выживших из её касты сумело сбежать с Минбара до… этого. Некоторые однако остались. Из упрямства, страха, отчаяния, покорности… по многим причинам. Теперь, когда непосредственная опасность исчезла, они собирались в Йедоре, как и представители двух других каст. Йедор, они сказали, был свидетелем чуда. Храм Варенни остался незатронутым во время бомбардировки. Несомненно, это был знак покровительства Валена.
Йедор был теперь многолюднее, чем мог себе позволить даже в лучшие времена. А сейчас… Катс слышала, что число умерших исчислялось тысячами. Голод, болезни… даже убийства. Часть воинов и жрецов возобновила охоту на мастеров. Кое-кто из мастеров пытался отомстить.
Положение было отчаянным. Синевал с головой ушёл в дела, и Катс прилетела, чтобы сделать всё, что сможет для своей касты и для человека, которому поклялась жизнью.
Она медленно шла по опустошённым улицам Йедора, и с каждым шагом ей казалось, что ее сердце вот-вот взорвется в груди. Она радовалась, что не решилась отправиться в Тузанор. Очевидно он просто перестал существовать, поглощённый землей, на которой стоял.
Каждый шаг открывал перед ней новые ужасы. Жрец сидит у порога разрушенного дома, ужасная рана разорвала его лицо. Он хныкает и дергается. Кожа на его руках вся изодрана и кровоточит.
Тела. Повсюду лежат тела, там же, где они упали несколько дней назад. Детский плач, голоса молящихся, стенания умирающих.
— Мастер! - пролаял чей-то голос, и Катс обернулась. Перед ней был воин, тяжело прислонившийся к тому, что когда-то было домом. Его одежда обратилась в лохмотья, а на его коже были видны такие же следы ожогов, какие она видела на многих других. Он качнулся вперёд, поднимая жезл. - Ваша… вина. Всё… ваша вина! Вы… - Он шагнул к ней и неуклюже замахнулся жезлом. Катс метнулась вперёд, внезапная вспышка ярости придала силы её движениям. Без размышления, она вырвала жезл из ослабевших рук и ударила им сама. Он осел на землю, громко рыдая.
Катс посмотрела на него, а затем на жезл в своих руках. С сердитым криком, в котором нашлось место и переполняющему её горю, она опустила оружие. Она часто дышала и на мгновение - только на мгновение, - она увидела Калейна, стоящим прямо перед нею.
Она поспешно повернула за угол и увидела храм Варенни, возвышающийся над руинами. Он был уже рядом. Катс знала Йедор не очень хорошо, но понесённый городом ущерб сделал почти невозможным миновать путь к ее предназначению.
Она почти достигла него, когда облака над ней с тяжелым рокотом разверзлись. То, что пошёл дождь, она поняла, когда что-то прожгло её платье и коснулось кожи на плече. Внезапный жар ударил ее, и она застыла на месте, погрузившись в воспоминания, вновь ощущая как воздух горит вокруг неё нечестивым огнём, вновь слыша своё крик и его смех и нравоучения, которые она ненавидела больше всего.
Ещё одна капля огненного дождя коснулась ее кожи, заставив очнуться, и она побежала, помня, что Храм был её целью. Она бежала с упорством обречённого, она была просто не в силах остановиться, зная, что тотчас же вернутся звуки ее крика и его смеха.
Она не знала, как долго уже бежит, когда наконец поняла, что достигла Храма. Дверь была открыта, и она упала внутрь, почти сбив с ног тех, кто стоял у дверного проёма. Только тогда она позволила себе остановиться, перевести дух, закрыть глаза и напомнить себе, где она находится.
