— Будет тебе от меня помощь, хоть и не знал я раньше, что в моих владениях живет такая диковинная птица.
Майри пропел после этого громким голосом:
За птицей пришел я, Майри-странник,
За белой волшебной птицей Син.
Хетт Конхоаль пригласил Майри в Дом разделить с ним трапезу.
Усадили Майри на почетное место, поднесли блюдо с кушаньем. Майри ел, пока не наелся так, что живот стал тянуть его книзу. Тогда Майри стал разглядывать людей в доме и утварь на стенах. Много увидел там Майри разных удивительных вещей, но больше всего ему понравилось копье, на вид очень крепкое, а наконечник копья был сделан из особого металла, гладкого и светлого. Майри спросил Хетта Конхоаля:
— Ты, о щедрый владыка, обещал мне помочь в моем деле, не дашь ли ты мне с собой оружия, видишь, у меня с собой никакого нет.
— Какого ты просишь, чужеземец?
Здесь Майри сказал стих, до того он хотел это копье:
Глазам моим пока доступно то, чего руки жаждут.
Оружье короля — оружью не чета другому,
Позволь поднять копье, по благородству равное богам войны,
Оружье короля.
Услышав эти слова, Хетт Конхоаль засмеялся, и вокруг все тоже веселились до упаду, и смеялись так долго, что Майри снова взялся за кушанье. Потом Хетт Конхоаль сказал:
— Думается мне, что в твоей стране дерзость в чести, раз ты осмелился просить такое. Уж лучше я отдам пальцы с правой руки, или ладонь, или всю руку, чем отдам тебе это копье. По закону только мой сын возьмет его. и то лишь тогда, когда я отойду на ладье смерти.
— Но я не отступлюсь от своего, и пусть я забуду свое имя, если это не так.
Тут Майри вышел на порог дома, и сказал стих, глядя в небо:
Белая птица Син — мои желанья,
И не будет пощады тому, кто ставит силки ей.
Волшебная птица в клетке обернется змеей
И ужалит.
Все стали совещаться о смысле этого стиха, а Майри тем временем подошел к Хетту Конхоалю и сказал ему:
— Давай состязаться в беге, наградой победителю будет копье.
— Ну что ж, давай. Побежденному же будет позор по всей стране.
Слуги и домочадцы Хетта Конхоаля вышли из дома и встали вдоль дороги, что вела к озеру. а пути от дома до озера было десять полетов стрелы и еще столько же. Вот побежали Майри и Хетт Конхоаль, а Майри сразу же отстал, потому что на корабле, где он рос, не было места, чтобы учиться быстрому бегу. Хетт Конхоаль остановился у озера и спросил Майри:
— Ты и теперь будешь настаивать, чтобы я отдал тебе свое оружие?
Майри, прежде, чем ответить, обежал вокруг дерева, перкувырнулся через голову, и напоследок подпрыгнул так высоко, что достал головой гнездо птицы, тогда только злоба его остыла и он сказал ровным голосом:
— Ты победил, потому что лучше знал эту дорогу и не спотыкался, а я все время спотыкался о пни и корни. Дело здесь не в быстроте бега, правду я говорю.
Он произнес эти слова так громко и уверенно, что многие, кто смотрел на это состязание, поверили словам, а не собственным глазам. А Майри снова обратился к Хетту Конхоалю.:
— Теперь я пойду за птицей Син, а через год вернусь к тебе, и мы продолжим наш спор.
После этих слов Майри ушел в лес, построил там себе жилище и жил в нем целый год. Каждый день он собирал специальную траву с прочным стеблем и плел веревку. Вот он собрался идти к Хетту Конхоалю. Отправился он с пустыми руками, а веревку спрятал получше. Сказал Майри Хетту Конхоалю так:
— Давай пускать стрелы: кто попадет стрелой в белку, что сидит в дупле дерева, тот и возьмет копье.
— Будь по-твоему, а побежденному будет стыд и срам по всей округе, — ответил Хетт Конхоаль.
Хетту Конхоалю принесли лук и стрелу. А Хетт Конхоаль был лучшим охотником среди охотников, и все о том знали. Вот выстрелил Хетт Конхоаль и попал стрелой прямо в глаз белке, что сидела в дупле дерева. На это было сказано:
— Воистину не знает горя страна, которой правит такой король.
Тут настал черед Майри взять лук. Он выстрелил, и стрела упала к подножию дерева. Все стали насмехаться над Майри, а Майри вскричал:
— Не будет радости тому, кто не видит чужого несчастья! Мне ведь в глаз попала соринка, оттого я не попал в цель!
Тут многие, кто смотрел на это состязание, поверили Майри и стали жалеть его. Майри сказал Хетту Конхоалю:
— Собрался я снова идти в лес искать белую птицу Син, которая исполняет желания. Но не согласишься ли ты сперва обменять свое копье на длинную веревку?
Хетт Конхоаль, услышав это, рассвирепел так, что от него брызги полетели во все стороны, и он чуть не убил Майри на месте, даже ответить не смог наглецу, как подобает, только шипел, точно змея. Майри же, отбежав на один полет стрелы, сказал громко:
— Жди меня, Хетт Конхоаль, через год, и мы продолжим тогда спор.
Сидел Майри еще год в лесу и плел веревку из травы с прочным стеблем. Когда веревка эта удлинилась вдвое, Майри спрятал ее и отправился к Хетту Конхоалю. Он сказал Хетту Конхоалю:
— Давай потягаемся силой: кто поднимет самый большой камень, тот и возьмет копье.
— Согласен я на это. Только это будет наше последнее состязание.
И они вышли на берег озера, а там лежало много камней. Майри поднял один камень и бросил его в озеро. Хетт Конхоаль вытащил из воды этот камень и отнес его на прежнее место. Майри взял камень побольше первого и бросил его в озеро. А Хетт Конхоаль поднял этот камень и отнес на прежнее место. Тут Хетт Конхоаль приблизился к камню с самого себя ростом, поднял его и бросил в озеро. Майри вошел в озеро к этой глыбе, но даже пошевелить ее не смог. Все вокруг, кто смотрел за состязанием, рассудили, что Майри и на этот раз не смог победить Хетта Конхоаля. Майри тогда начал горестно жаловаться:
— Неравное это было состязание, ведь я уже три дня ничего не ел.
После этих слов многие пожалели Майри и стали думать в его пользу. А Майри спросил у Хетта Конхоля вот что:
— Не согласишься ли ты обменять свое копье на очень длинную веревку, о мудрый правитель?
Хетт Конхоаль от этих слов задрожал, лицо его стало коричневого цвета, а волосы поднялись на голове дыбом. И таким стал Хетт Конхоаль, что люди подумали, что он превратился в медведя, как и его отцы, и от страха лишились речи. Майри увидел все это и убежал в лес.
Достал он из укромного места веревку и еще год плел ее, пока не удлинилась она еще на треть. Вот он кончил работу, вышел из своей хижины, при этом сказав стихами:
