Абдалкури снова поклонился.
Дафан слез с лошади, увидев, что остальные всадники тоже спешились, и огляделся вокруг в поисках места, куда можно было бы привязать коня. Окружающие растения были ему совершенно незнакомы, но раб-колдун и тут помог ему.
- Как ты себя чувствуешь, Дафан? – спросил Гавалон, тоже сойдя с коня.
Дафан знал, что колдун интересуется вовсе не его здоровьем. Его приняли в свиту потому, что его коснулся демон, и Гавалон надеялся, что Дафан, возможно, сможет сообщить что-то о местонахождении и состоянии демона.
- Я ничего не чувствую, - неохотно признался Дафан. – Если Нимиан и где-то поблизости, я не могу утверждать это наверняка.
- Он больше не Нимиан, - сказал Гавалон. – По крайней мере, я надеюсь на это. Как бы то ни было, мы должны атаковать – ты это понимаешь?
На секунду Дафан был ошеломлен этим вопросом, но потом понял, что Гавалон, должно быть, надеялся, что хоть Дафан и не принес новостей о Нимиане, но возможно, он сможет как-то передать демону сообщение о готовящейся атаке. Подробное объяснение плана, которое Гавалон изволил дать Абдалкури, было больше для Дафана, чем для самого раба-колдуна.
- Я понимаю, - ответил Дафан. – Если Нимиан – кем бы он ни был сейчас – знает то, что знаю я, он знает, что мы очень нуждаемся в нем.
Гавалон кивнул своей страшной головой и отвернулся.
«Если Нимиан знает то, что знаю я», подумал Дафан, «то он знает обо мне куда больше, чем я осмелился бы рассказать. Надеюсь, сейчас он думает о войне, а не о моих сокровенных мечтах и страхах».
С этими мыслями он уселся в тени гигантского шипастого растения, похожего на свернувшегося дикобраза, который пустил корни. Дафан пытался очистить свой разум от тех мыслей, которые казались ему опасными. К несчастью, чем больше он думал над вопросом, какие мысли могут быть опасными, тем больше приходило в его голову мыслей потенциально опасного свойства.
- Я молюсь лишь о том, чтобы Гицилла была в безопасности, - сказал он себе, остановившись на мысли, которая была не только «безопасной», но и вполне искренней. Что бы ни случилось со мной, я умоляю пощадить Гициллу. Окажи мне хотя бы эту милость, о таинственный бог Гульзакандры, чье истинное имя мне не позволено знать.
ГЛАВА 22
ОРЛОК Мелькарт был несколько разочарован, обнаружив, что Раган Баалберит чувствует себя на борту самолета куда лучше, чем стоя на балконе губернаторского дворца в Состенуто. Впрочем, даже здесь Верховный Инквизитор отнюдь не намеревался смотреть вниз из окна. Как и псайкер, которого он привел с собой – но псайкеры, похоже, всегда находятся на грани истерики, поэтому тот факт, что он оказался в самолете на большой высоте, не слишком повлиял на его поведение. Священник Карро Альпальяо производил впечатление, что чувствовал бы себя куда лучше, если бы рядом не было псайкера.
Трое членов команды Баалберита, уселись вместе в кормовой части пассажирского салона, стараясь расположиться как можно дальше от свиты Мелькарта – и это вполне устраивало обе группы.
Адъютантам и телохранителям Мелькарта тоже, казалось, было немного не по себе, хотя они спали посменно и чувствовали себя лучше, чем те, кому пришлось бодрствовать все время перелета. Мелькарт предположил, что телохранители больше нервничают из-за присутствия Дейра Ажао, чем из-за расстояния, отделяющего их от земли – или, в данный момент, от океана.
Самолет не полетел кратчайшим курсом из Калазендры в Йевелкану; необходимо было сначала сделать небольшой крюк, чтобы дозаправиться на аэродроме, расположенном на самом западном мысе Зендаморы. К счастью, не было необходимости лететь дальше на север, в Булзавару; как только самолет достигнет северного берега Йевелканы, можно будет пересечь центральную пустыню над самым узким ее участком, а не огибать ее, как пришлось Фульбре. Когда самолет долетит до равнин Гульзакандры, у него останется еще достаточно горючего, чтобы добраться до посадочной площадки, которую уже сейчас должны расчистить саперы Фульбры. Возможно, предстоит лететь над тем самым местом, где потерпела неудачу операция «Зонд».
Генерал-майор Форх издал вздох облегчения, когда техномагистр Солдрон сообщил, что они пересекли берег Йевелканы. Мелькарт же не думал, что это будет иметь какое-то значение, если самолет все-таки подведет их – в самом деле, ведь вынужденная посадка на воду, вероятно, окажется мягче, чем на землю, а у Янтарной Пустоши была репутация исключительно негостеприимного места. Разнообразие страхов, которые испытывали другие люди, не переставало удивлять его.
Как только Форх, казалось бы, успокоился, тут же его глаза снова взволнованно забегали.
- Безопасно ли было брать на борт этого человека? – прошептал он.
«Этот человек», конечно же, Дейр Ажао. Это опасение Мелькарт понимал куда лучше, чем боязнь высоты или полета. Псайкеры по природе своей были пугающими – и если уж псайкер в камере подземной тюрьмы был достаточной причиной для тревоги, псайкер рядом с тобой на борту самолета – совсем другое дело. И тот факт, что Альпальяо явно было не по себе, только усилил беспокойство спутников Мелькарта.
Мелькарту и самому не чуждо было это опасение, но он готов был примириться с ним ради тех возможностей, которые открывались с присоединением к экспедиции Баалберита. Губернатор не собирался предпринимать ничего такого, пока самолет в воздухе, но он был убежден, что когда самолет приземлится, избавиться от Баалберита будет легче, чем предполагалось.
Пилот самолета Джел Моберг возражал против присутствия на борту псайкера, и вокс-оператор, сидевший рядом с ним в кабине, разделял его опасения, но оба они всю жизнь провели в подготовке к такому полету, как этот, и их легко было убедить, что риск минимален. Они до того уже совершили десяток полетов, часто с Мелькартом на борту, но те полеты были лишь короткими тренировками. Этот полет был настоящим. Для этого и создали самолет таинственные и богоподобные техножрецы, управлявшие звездными кораблями Империума Человечества. Этого полета особенно ждал Моберг, с тех пор, как получил должность губернаторского пилота.
- Сколько нам еще лететь? – спросил Мелькарт техномагистра Солдрона.
Техномагистр, сверившись со своим хронометром, некоторое время производил расчеты.
- Если все будет нормально, то около четырех часов, ваше превосходительство, - ответил он. – Если наши карты точны, то нам лететь над Янтарной Пустошью три часа, потом, когда пересечем границу Гульзакандры, уменьшим скорость и высоту. Нам нужно будет еще дозаправиться, прежде чем мы сможем выполнять разведывательные полеты, но люди Фульбры должны уже все для нас подготовить – у них было много времени.
