Наверное, в былые годы он, Фолко Брендибэк, вскочил бы с места и, сверкая глазами, начал требовать, чтобы все прислушались к этим грозным знамениям, предвещающим… Эру ведает что-то очень грозное. Времена криков давно миновали. Теперь хоббит лишь аккуратно повернул перстень камнем внутрь, чтобы никто не заметил случившейся перемены. Усилием воли Фолко вновь заставил себя прислушаться к тому, что творилось вокруг. А творилось нечто весьма неприятное. Эодрейд впервые, наверное, за все годы своего правления дал волю гневу.
Нет, он не кричал, не топал ногами, не приказывал казнить всех возражавших ему – он просто отдавал приказы ледяным, мертвенным голосом, и от этого всем делалось ещё страшнее. Испытанные воины чувствовали, что волосы у них становятся дыбом, а по спинам струится холодный пот. Казалось, вместо их короля, которому все они были неложно преданы, появился совершенно другой человек, куда более жёсткий и жестокий. И приказы, отдаваемые им, были один мрачнее другого.
– Позаботиться, чтобы в достаточном количестве был взят яд – тот самый, что мы получили от гномов и который они используют против каменных крыс. По пути будем отравлять колодцы – все до единого! Взять запасы масла – выжигать на корню поля и пастбища. Деревни и города будем сжигать со всеми обитателями. Никого не щадить! Отродье Тьмы не заслуживает снисхождения. Дети не исключение. Я не хочу, чтобы из них выросли мстители. Этим мы навек убережём Рохан от вторжений с Запада.
– Ну так, значит, с Арнором-то чего, повелитель? – послышался голос Брего. – Силён Терлинг ведь, проклятый, силён, чтоб его разорвало! Под Тарбадом-то на собственных шкурах почуяли!
– Да, Терлинг силён, – не задумываясь, ответил Эодрейд. В глазах его плясали рыжие отсветы факелов, и казалось, он уже видит исполинские пожары, что пожирают вражеские города и селения. – Но ему придётся идти через выжженную землю. Его войско после Гватхло не найдёт ни воды, ни пропитания. А мы встретим их на заранее подготовленных рубежах, измотаем ударами из засад… Они не дойдут до Исены!
Малыш громко фыркнул. Маленький Гном не стеснялся в выражениях ни перед кем, включая и самого короля.
– Дойдут, дойдут, ещё как дойдут! – брякнул он, не задумываясь. – Воду – из Гватхло с собой в бурдюках. А могут и того проще – по Исене на кораблях подняться… Золота-то, чтобы Морской народ перекупить, у них хватит!
Эодрейд дёрнул щекой.
– Совет закрыт, – проскрежетал он, еле сдерживая бешенство. – Надеюсь, что все маршалы марки исполнят свой долг. Войско не распускать! А послов к Морскому народу я отправлю немедленно. На Исене сейчас стоит дружина тана Фарнака, не так ли? Вот вместе с ним посланники и отправятся. А теперь разрешаю всем идти.
Маршалы поднимались один за другим, неловко кланяясь королю.
Толстая дубовая дверь закрылась. От королевских покоев в верхних ярусах башни вёл только один коридор – волей-неволей все роханские командиры шли вместе. Царило тяжёлое молчание.
– Э! Нельзя нам, того, ну понимаете, задуманное ему дать сделать! – внезапно и с силой произнёс Брего.
Все остановились разом, как по команде. Похоже, остальные знатные роханцы думали точно так же, потому что у Фреки вырвалось:
– Верно, да вот только как?
– Как, как… – прохрипел всё ещё багровый Эркенбранд. – Что об этом говорить… Здесь же наёмники!
Фолко резко повернулся, словно его обожгли кнутом.
– Уж не задумал ли Храбрейший заговор против своего законного короля? – сквозь зубы произнёс хоббит, кладя руку на эфес. Рядом с ним молча встали гномы; их топоры уже были готовы к бою.
– Э, вы что… эта! – всполошился Брего, мигом оказываясь между старым воином и Фолко. – Храбрейший, я, ну прошу тебя…
– Если здесь зреет измена… – ледяным голосом отчеканил Торин.
– Какая измена! – в отчаянии завопил Фрека. – Приказы-то короля – они ж погубят Рохан! Вы же первые были против них!
– Но это не значит, что мы изменим своему слову, – парировал Малыш.
– Но и мы не собираемся! – горячо воскликнул Хама, самый молодой из роханских маршалов. – Мы просто хотим уберечь короля от гибели! Разве не в этом истинный долг тех, кто любит свою страну и своего правителя?
Фолко, Торин и Малыш переглянулись, принявшись невозмутимо и молча раскланиваться с остальными маршалами.
– Эй, куда вы… эта… того? – всполошился Брего. – Поговорить надо, маршалы! С нами идёмте, да, нет?
– Разве можем мы, наёмники, как поименовал нас почтеннейший Эркенбранд, обсуждать приказы нашего нанимателя? – намеренно ледяным тоном отозвался Торин. – Повелитель Эодрейд отдал приказ. Нам осталось только выполнить его.
Брего побагровел:
– Ну, вы, того, значит, сердца не держите. Я, эта, прощения прошу, слышите? Я, как бы… э… от всех нас, верно? – Вспотев от усердия (редко когда приходилось произносить вежливые речи), Брего окинул взглядом остальных роханских маршалов. – Вы, того, на Храбрейшего не серчайте. Он же… ну, значит, стар, что ли…
– Погоди, Торин. – Фолко тронул локоть друга. – Нам и впрямь не помешает послушать. Быть может, все вместе мы придём к какому-то решению.
Видно было, что гномы смертельно обижены. Сам Фолко тоже не спустил бы никому подобных слов, не будь Эркенбранд уже и стар, и немощен. Он чудом спасся на Исене и, говорят, после этого сильно изменился – притом не в лучшую сторону.
– Верно, верно! – подхватил Фрека. – Храбрейший…
– Храбрейший ошибался и говорил в запале, – медленно произнёс Сеорл, доселе молчавший Пятый маршал. – Не нужно из-за неразумных слов одного ссориться со всеми, почтенные гномы. Мастер Холбутла совершенно прав. Нам надо обсудить всё спокойно и не давая волю страстям.
Не сразу, но совместными усилиями гномов всё же удалось уломать. Эркенбранд, разобидевшись, заявил, что с «наёмниками» он за один стол не сядет, и удалился, безуспешно пытаясь придать себе гордый и величественный вид – у него тряслась голова…
Фолко с жалостью посмотрел ему вслед. Нет, он был не прав, обижаясь на впавшего в детство старика. Пусть говорит что хочет! Сам король держит его в Совете, только чтобы оказать почёт последнему из оставшихся в живых сподвижников своего отца…
Восемь роханских командиров спустились в большой пиршественный зал. Там сейчас было темно и тихо – праздник отшумел вне стен замка.
– Здесь мы… эта… того, поговорить сможем. – Брего опустился на лавку.
– Надо добиться отмены приказа… – начал было Сеорл, однако Фрека досадливо оборвал его:
– Это же и ребёнку понятно!.. Чего нужно добиться – здесь знает каждый, а вот кто сможет сказать, КАК это сделать?
– Король Эодрейд не из тех, кто легко отказывается от своих слов, – вступил в разговор Теомунд, Седьмой маршал. – Впрочем, раньше…
