― «Дитя Титана», ― позвал он, и женщина отметила, что его голос был властным и спокойным, даже добрым. ― Дело сделано.
Он сделал паузу и посмотрел прямо в одно из ее пикт-очей.
― Ты свободна. ― Амон отвел взгляд, и нечто безмолвное прошло межу ним и космическими десантниками, которые стояли вдоль стен. Колдун смотрел на Аримана, поняла она, который висел, будто утопленник, на руках двоих аколитов. ― Но за предательство нет пощады.
Амон обернулся и снова посмотрел в пикт-линзы. Его глаза вспыхнули. Кармента попыталась отключить визуальный канал, но не сумела. Он вглядывался в нее через пикт-око, его глаза пылали все ярче и ярче. Она чувствовала, как взор буравит ее, обнажая слои машинного кода. Женщине хотелось кричать, бежать. Она почувствовала, как конечности запутались в колыбели кабелей. Кармента не ощущала остальных частей тела: реакторов, двигателей и орудий более не было. Осталась только связь с пикт-каналами, которые она не могла выключить. Она почувствовала, как внутри что-то горит, вскипает что-то жидкое и жизненно-важное.
Тело Карменты судорожно забилось в колыбели. Из техноведьмы хлынула кровь, вскипая в венах и забрызгивая пол, когда Амон отвел от нее взгляд.
+ Покой, «Дитя Титана», + прошептал Амон. + Покойся с миром. +
Амон повернулся, и убийственная мысль погасла. Мысли казались загустевшими и грязными. Но это было необходимо ― акт равновесия, не злости. Техножрица предала возложенное на нее доверие Аримана, а за любое предательство приходится платить. Никому не под силу определять пределы чьих-либо убеждений, это он понял еще давно. В любом случае, он поступил милосердно. Амон прикоснулся к разуму, который называл себя «Дитя Титана», и почувствовал его уродства, обрубки самоистязания и искажений. Он посмотрел на окружавших его воинов Рубрики, ощутил, как осколки их разумов пронеслись вихрем у него в мыслях. От них веяло прахом. Да, лучше краткая боль, а затем покой, чем то, во что превратился корабль вместе с его госпожой.
Амон взглянул на Забайю и Сиамака, державших безвольное тело Аримана. Ментальным щелчком он направил разум и поднял Аримана над полом. Еще одним мыслещупальцем подобрал его меч. Амон повертел его, заметив отметки и красную птицу, взметавшуюся из золотого пламени на перекрестье: меч Толбека. Значит, Толбека больше нет. Он почувствовал, как что-то шевельнулось в разуме, тусклую пульсацию чего-то изголодавшегося и ослабевшего. «Еще один», ― подумал Амон и посмотрел на Аримана. Он выпустил меч.
+ На корабле еще двое безмолвных братьев, + послал он Забайе и Сиамаку. + Я чувствую их. Толбек привел их, на них его метка. Идите по их запаху. Верните их нам. Затем предайте корабль огню. +
Оба аколита поклонились и удалились. Амон кивнул в ответ и отвернулся. В воздух позади него на телекинетических подушках поднялись бессознательные тела Киу и двух других колдунов. Колдун пробормотал череду имен и приказов, и воины Рубрики выстроилась по бокам. Он вернется на «Сикоракс» на «Грозовом орле», оставив Забайе и Сиамаку для возвращения еще один корабль.
Амон вышел из зала, а у него за спиной, словно марионетки на ниточках, летели четыре неподвижных тела. Воины Рубрики двинулась слитным шагом, шепча слова из расколотых воспоминаний.
+ Скоро, братья мои, + послал Амон. + Скоро. +
Астреос почувствовал присутствие врагов еще до того, как увидел их. Он бежал к мостику, Кадин следом за ним, металлический грохот ботинок отражался от палубы. Позади них хромал Марот, хрипя и бормоча что-то под нос. Затем нечто прикоснулось к разуму библиария, что-то, походившее на бегущее по телу насекомое. Он замер. Кадин остановился и посмотрел на него, в его змеиных глазах читался вопрос.
Астреос покачал головой. Теперь он чувствовал это: разумы-близнецы, работавшие в полной гармонии, тянущиеся сквозь варп, словно лучи прожекторов. Он ощутил их мысли. В первую секунду ему показалось, что это Ариман. Разумы-близнецы формой походили на Аримана, как будто их изваяла та же рука, но в них ощущались различия, изъяны и намек на слабость. Впрочем, они были мощными. Мощными и незнакомыми.
Он скользнул разумом в последовательность мыслей и почувствовал, как варп ответил ему, стягивая тени и смятение, подобно изодранному плащу. Разумы исчезли, скрывшись в темной складке варпа. Астреос посмотрел на Кадина. Глаза его брата светились в сумраке. Воин кивнул Астреосу, как будто почувствовал и догадался, что и почему сделал библиарий.
― Да, брат, ― сказал Кадин. ― Поохотимся.
Сильванус принял таблетки, чтобы уснуть. Найденное им снотворное оказалось слабым, к тому же его было явно недостаточно. Он немного вздремнул, но покой, которого Сильванус так жаждал, был нарушен снами о зверях из света и огня, несущимися сквозь звездную пустоту. Он проснулся, чувствуя, как к горлу подкатывает желчь. Навигатор вздрогнул и сдержанно поблагодарил божество, которое позаботилось, чтобы ему не стало дурно прямо во сне, учитывая его удачу, вполне могло статься и так.
«Владыка человечества, до чего тут холодно».
Ему выдали пустотный костюм для защиты от холода, но Сильванус почему-то был уверен, что им не пользовались уже долгое время, а последний носивший его человек за ним не ухаживал. Свернувшись на подгнивающем тюфяке, он задрожал и поднес руки к глазам. Пальцы наткнулись на стекло визора. Навигатор вновь проклял свою участь.
Дело не в том, что он желал покоя, ему просто хотелось отстраниться от всего, превратить реальность в безликий сон. Сильванус согласился вести корабль, конечно, согласился, он видел достаточно, чтобы осознавать, что в смерти нет ничего соблазнительного. Но чем обернется его попытка выжить? Что с ним может случиться? И пути назад больше нет, он превратился в отступника, союзника слуг безымянных сил варпа.
«Но, ― прошептал внутренний голос, ― разве ты не знал, что Инквизиция не оставила бы тебя в живых после завершения задания?»
Навигатор открыл глаза. Из потолка небольшой комнатушки на него взирал одинокий огонек. Комната была маленькой, почти камерой. Она находилась у самого мостика, что-то вроде кубрика для команды, когда на корабле, кроме сервиторов, работали люди. Сильванус подумал о том, чтобы снять шлем, но затем решил этого не делать. Воздух в костюме пропах его дыханием, но навигатор чувствовал, что оно вряд ли будет лучше запаха его каюты.
Он скатился с чрезмерно мягкого тюфяка и неуверенно поднялся на ноги. В голове гудело. Он все еще видел образы светящихся зверей, рвавших друг друга. Это было не очень хорошо. Руки стали ватными, Сильванус медленно вдохнул, затем подождал, ожидая, что видения рассеются. Даже спустя минуту он видел их по-прежнему отчетливо.
