Но что с того ему, величайшему из серых провидцев? Танкуоль был тренированным потребителем искривляющего камня, способным поглощать его в гигантских количествах без побочных эффектов. То, что случилось с теми остальными, с ним произойти не может. Определённо, несомненно, не может…
На мгновение некие надоедливые сомнения посетили мысли Танкуоля. А если что–то не так с искривляющим камнем? Что если он не чист, а испорчен посторонней примесью? Такое уже случалось. Что если Танкуоль не столь силён, как себе представляет? Всегда возможны ошибки в дозировке. Но серый провидец колебался какие–то секунды, а затем вернулась присущая ему вера в свои невероятные способности. Он не из тех, кто пасует перед опасностями искривляющего камня. Для себя он осознал, что подобное его лишь забавляет. Он вспомнил об этом, доставая из кисета и отправляя на язык первый светящийся кусочек искривляющего камня. Тот подействовал сразу же после проглатывания. К нему возвратилась память о днях его давно ушедшей молодости. Он вспомнил своё посвящение в использование искривляющего камня.
«Нет, — думал Танкуоль, — опасаться тут нечего». Подумав так, он стал концентрировать волю, чтобы быть наготове, когда наступит верный момент для наложения заклинания, которое обеспечит победу его войскам.
* * *
Перед собой Феликс увидел огни „Слепой свиньи“. Волна облегчения прокатилась внутри него. Даже если в таверне не совсем безопасно, по крайней мере, это лучше, чем кошмарная гонка по темнеющим улицам с ордой орущих крысолюдей на хвосте. Он увидел стоящих на улице Бориса, Стефана и отряд их приятелей, изучающих далёкий пожар, прикрыв глаза руками.
— Берегись! Скавены! — закричал Феликс и отметил, что все потянулись за своим оружием.
В отблесках горящего города мечи сразу же засверкали. Из таверны на тёмную улицу высыпала группа вооружённых людей. Феликс успокоился, заметив среди них массивную приземистую фигуру Готрека. При сложившихся обстоятельствах было нечто весьма обнадёживающее в зажатом в его руках огромном топоре.
Феликс помчался к бойцам, изготовившимся к атаке скавенов. Позади него подобно лавине из меха и ярости накатывались скавены, то ли не способные, то ли не желающие отказываться от пьянящего удовольствия погони.
Феликс проскочил сквозь толпу, чтобы встать подле Готрека. Как всегда случалось перед сражением, взгляд единственного глаза Истребителя был полон безумной радости.
— Вижу, что ты нашёл наших маленьких шныряющих приятелей, человечий отпрыск, — сказал он, проводя большим пальцем вдоль лезвия топора, пока не выступила широкая красная вереница капель крови.
— Да, — ответил запыхавшийся Феликс, стараясь восстановить дыхание перед началом битвы.
— Хорошо. Давай прикончим их!
* * *
Доктор Дрекслер осмотрелся вокруг. Происходило нечто нехорошее. Многие воины отправились на зубчатые стены, понаблюдать за пожарами, и не вернулись. Оствальд уже завёл женщин обратно в бальный зал. Между Оствальдом, графиней Эммануэль и внешним миром туда–сюда сновали курьеры. Совершенно определённо, что–то случилось, и доктору нужно было выяснить, что же именно. Даже не понимая, что происходит, он мог бы поклясться, что Оствальд приказал оркестру играть погромче, чтобы заглушить звуки беспорядка.
«Несомненно, так и есть», — подумал Дрекслер, полагая, что его предположение справедливо. Что–то случилось, и Иероним скрывал это в целях предотвращения паники. Доктор мельком взглянул на остальных гостей и поправил свою маску. Большую часть присутствующих в бальном зале составляли дамы из высших слоёв общества вместе с незначительным числом навязчивых поклонников, подхалимов и тех, кто был попросту слишком пьян, чтобы покинуть бал. Разумеется, присутствовали лакеи, а также несколько стражников, но такое положение не было особо успокаивающим. Он стрельнул взглядом по Оствальду, не желая показывать связь между ними, но проявляя озабоченность происходящим. Секретарь был одет, как воин лесных эльфов, экипированный даже луком. Дрекслер прошёл в его сторону, продолжая угощаться закусками.
— Что произошло? — спросил он.
— Небольшие волнения в городе, господин доктор. Поджог, а возможно и чего похуже. С разрешения Её Светлости, я приказал расквартированным в казармах войскам разобраться с беспорядками.
— Дворцу ничего не угрожает?
— Нет, насколько мне известно, но я приказал страже удвоить бдительность.
— Помолимся Сигмару, чтобы это были всего лишь мародёры. В последнее время дела идут ужасно.
— Я опасаюсь худшего, — произнёс Оствальд, глядя на ещё одного приближающегося гонца.
Дрекслер был согласен. Что–то в его чувствах, натренированных на восприятие волшебства, подсказывало, что нагнетаются мощные магические силы.
* * *
Чанг Скуик выругался и пригнулся, прячась. Тут воняло, как на мусорной куче. Поглядев вокруг своими приученными к темноте глазами, он понял, что это отхожее место людей. «Что ж, — подумал он, — для укрытия бывали местечки и похуже», — но выполнению его задания это никак не помогало.
Ассасин понимал, что делать нечего. Он не сможет добраться до большого помещения над бальным залом, как они договорились с серым провидцем. На это указывали все украденные карты дворца, которые он изучил и сохранил в памяти. Ему попросту не хватит времени на то, чтобы туда добраться, а кроме этого, было сомнительно, что даже при всех своих высочайших навыках маскировки и скрытного передвижения, он сможет незамеченным пробраться через массы людей, заполнявших коридоры дворца и направлявшихся на зубчатые стены, посмотреть на то, что происходит внизу. Удалось добраться только до этого места.
Чанг Скуик снял заплечный мешок со спины и открыл. Тепло и сияние, испускаемое магическим кристаллом, подсказало ему, что он успел вовремя. А может даже и немного запоздал. Он прикидывал, насколько давно уже серый провидец рассматривает темноту внутри его мешка. Содрогнувшись при мысли о ярости Танкуоля, ассасин присел на корточки, прижал нос к кристаллу и подал знак, что всё в порядке.
* * *
Феликс уклонился от удара зазубренным ятаганом и ответил взмахом меча. Его удар угодил скавену под рёбра и проник дальше, к сердцу. Скавен издал жуткий высокотональный визг, схватился за грудь и помер. Он упал наземь, пока Феликс вытаскивал свой клинок из его груди.
Феликс бросил взгляд на бушующую вокруг рукопашную. Справа от себя он заметил Хайнца, который утяжелённой дубинкой в левой руке вышиб мозги предводителю скавенов, пока мечом в правой отражал атаку другого скавена. Борис и Стефан сражались спина к спине под натиском крысолюдей. Где–то подальше Готрек издавал свой боевой клич.
