— Я вас проведу. И это займет несколько минут, — сдержанно ответил Цест.
Ультрамарин уже собрался продолжить путь, но Бриннгар снова схватил его за руку.
— Я не знаю, какой договор ты заключил с колдуном, который прячется на борту «Гневного», и какие еще секреты ты скрываешь, — с угрозой произнес Космический Волк, — но запомни: я не потерплю никакого колдовства, в какой бы форме оно ни выражалось. Как только мы доберемся до реактора и подожжем этот корабль, нашему союзу придет конец.
Бриннгар отпустил Цеста, взял со стеллажа болт-пистолет и пошел к выходу.
— Так тому и быть, — мрачно произнес Цест и шагнул вслед за своими боевыми братьями.
Атака «Гневного» заставила «Яростную бездну» сместиться с занятой позиции. Формаска теперь сияла с правого борта, а Макрейдж, представлявший немалую угрозу, был далеко внизу. Показался и оборонительный флот планеты — корабли собрались в верхних слоях атмосферы. После смерти последних соискателей наблюдательно-заградительные системы «Яростной бездны», которые позволили заманить в ловушку «Кулак Макрейджа», были уже неэффективны. Суда оборонительной флотилии неторопливо выходили на боевые рубежи. Но, не зная о намерениях Несущих Слово и их восстании против Империума, силы обороны не спешили вступать в бой. Сначала они собирались попытаться установить связь с кораблем. «Яростной бездне» должно было хватить этого времени, чтобы сменить курс, расстрелять Формаску и тем самым покончить с флотилией одним ударом. «Гневный» уже исчез с огромных мониторов «Яростной бездны», превратившись в быстро остывающую могилу потерянных душ. Лишенный источников энергии, он медленно погружался во тьму. Сила притяжения направляла его к Формаске.
В машинное отделение «Яростной бездны» поступили приказы разогреть двигатели направленного действия и снова развернуть корабль к Формаске. Орудийную палубу очистили от диверсантов, однако их нападение местами вызвало значительные разрушения.
Взрыв, последовавший за воспламенением мелта-бомбы, был ненаправленным, но мощным. Аварийные команды трудились без перерыва, расчищая завалы обломков и выбрасывая в космос трупы погибших, но восстановление боеспособности должно было занять некоторое время. А это означало, что, хотя циклонные торпеды уцелели, их запуск опять откладывался.
Задкиил, прислушиваясь к шуму и крикам на орудийной палубе, почувствовал, что его слава утекает как вода сквозь пальцы. Он отключил вокс и прикрыл глаза, пытаясь совладать со своим гневом.
Спустя некоторое время он взглянул на позиционный дисплей над троном и увидел, что «Яростной бездне» еще только предстоит изменить курс и восстановить векторы запуска торпед.
— Гуреод! — рявкнул он, стукнув по кнопке вокса.
Ему ответило молчание.
— Магос, будь ты проклят, почему не работают поворотные двигатели?
И снова никакого ответа. Этот магос, наверное, решил посмеяться над ним.
— Рескиил! — нетерпеливо окликнул он сержант-командира.
— Да, мой лорд! — откликнулся Несущий Слово, перекрикивая отчетливо различимый грохот выстрелов.
— Отправляйся в машинное отделение и выясни, почему корабль не двигается с места.
— Мой лорд, мы как раз в машинном отсеке. Здесь появились противники. Они прошли через весь корабль, как будто знают все тоннели и коды доступа. Мой отряд вышел на перехват.
Связь на мгновение прервалась из-за оглушительного взрыва. Потом несколько секунд слышался только треск помех, и снова прорвался голос Рескиила:
— Они приближаются к главному реактору… Мы вступили в бой…
К грохоту болтеров добавились отчаянные крики и стоны Несущих Слово, а потом разговор окончательно прервался.
Задкиил сжал кулаки и прикусил губу, не давая вырваться проклятиям.
— Икталон, возьми эти три отряда и отправляйся в машинное отделение. Отыщи и уничтожь мерзавцев!
Задкиил окончательно сбросил маску невозмутимости и дрожал от ярости.
Икталон, вернувшись на капитанский мостик после гибели соискателей, наблюдал за происходящим с молчаливым почтением.
— Нет, мой лорд, — ответил он своим шипящим голосом. — Я и так слишком долго терпел твое безрассудство. Теперь оно угрожает славе Кор Фаэрона и нашего повелителя Лоргара.
Адмирал услышал, как капеллан достает из кобуры свой болт-пистолет.
— Я всегда знал, что ты дерзок, капеллан, — спокойно произнес овладевший своими чувствами Задкиил. — Но я не верю, что ты при этом глуп.
Капеллан остался невозмутимым и не изменил позы.
— Встань, — сказал он и чуть-чуть поднял пистолет, подкрепляя свои слова.
Задкиил наклонил голову. Краем глаза он видел, что оружие Икталона опускается. Это будет его последней ошибкой.
Задкиил плавно и быстро метнулся в сторону, а его длинный энергетический меч как будто сам собой покинул ножны. Тишину рубки нарушил резкий стук болт-пистолета, но неожиданное движение Задкиила сбило капеллана с прицела, и заряд пролетел мимо.
Задкиил пронзил мечом ворот доспехов капеллана, а второй рукой выбил его пистолет.
— Неужели ты думал, что я оставлю капитанский мостик моего корабля такой змее, как ты?
Икталон в ответ смог только захрипеть.
Задкиил сорвал с него боевой шлем. Лицо капеллана пересекали многочисленные шрамы, местами проступали оголенные сухожилия, а на искалеченной шее висели шершавые складки. Но его обведенные темными кругами глаза из-под покрасневших век горели ненавистью.
— Ты принял неверное решение, — прошипел Задкиил.
Толчком меча он опрокинул капеллана на пол, и керамитовые доспехи звонко ударились о покрытие. В первый момент Икталон попытался приподняться, хватаясь руками за шею, но быстро затих, и вокруг него растеклась лужа крови.
Задкиил повернулся к Саркорову.
— Убери это и наблюдай за всеми станциями. Остаешься на мостике. Как только корабль снова будет в боевой готовности, немедленно доложи мне! — приказал он.
Побледневший при виде неожиданной смерти капеллана рулевой резко отдал честь и жестом подозвал группу слуг, чтобы они унесли тело.
Задкиил, стерев с клинка кровь, вышел из рубки. Он собирался лично разобраться с диверсантами, и пусть его опозорят перед всем Легионом, если он позволит им и дальше вмешиваться в его планы. Кроме того, надо было показать архикомандиру, что ему не нужны лакеи, чтобы справиться с врагами. Нет, единственный способ быть уверенным — это убить их лично.
Рескиил был доволен. Хоть он и потерял несколько своих воинов в схватке с лоялистами, зато сумел их изолировать, загнав в тоннель, который, как он знал, заканчивается тупиком. Стрельба почти стихла, но шум главного реактора и всех сопутствующих механизмов еще оставался невыносимо громким даже сквозь фильтры боевого шлема.
