Ну, вообще-то, это всё просто лирика. Нормальный расклад, в принципе — ничуть не хуже, чем кого-то на чьи-то колени сажать. И вообще, у нас тут война и нечего о всякой ерунде думать.
Главное только, чтобы Ноль-вторая особо резких движений не совершала, иначе я буду по всей кабине летать. ЛСЛ, конечно — штука хорошая, и удары, по идее, должна неплохо амортизировать, но это же всё-таки жидкость, а не твёрдое тело… Хм, проблема. Зафиксироваться чем-нибудь и как-нибудь? Пожалуй. А чем и где? Где-то внизу на пилотском комплексе, мне помнится, должно быть несколько металлических скоб… Надеюсь, что произведённые в Германии контактные капсулы ничем существенно не отличаются от родных японских.
Так, а чем пристёгиваться-то? У меня же кроме шнурков и брючного ремня ничего и нет… Ну, значит, придётся брючным ремнём фиксироваться, ничего уж не поделать. Только надо будет кобуру с пистолетом снять. Чёрт, а куда его девать-то?.. Ладно, придумаем — не беда. Допустим, можно будет в карман кителя засунуть…
Твою мать, опять в одежде в ЛСЛ лезть!.. Хотя, это всё равно лучше, чем как в оригинале заимствовать у Лэнгли запасной контактный комбинезон. С эстетической точки зрения лучше. Он же у неё женского образца, а я в трансвеститы вступать категорически не желаю!
…Вот же проклятье-то… И почему только постоянно приходится действовать в разных экстремальных ситуациях, всячески изощряясь и изгаляясь?..
…Все эти нехитрые размышления относительно моего самого ближайшего будущего промелькнули у меня в голове, пока я отправлял солдат и техников восвояси и шагал к ангару. Погружённый в свои мысли, на полном автомате дёрнул чуть приоткрытую тяжёлую металлическую дверь на себя и шагнул в ангар…
Пару секунд я тупо пялился на голую спину младшего лейтенанта Лэнгли, которая бормоча что-то себе под нос, натягивала на себя контактный комбез.
Всё ещё пытаясь отойти от мыслей по размещению своей тушки в контактной капсуле немецкой Евы, я начал каким-то двадцать шестым чувством осознавать — что-то не так.
Аска замерла. И спустя секунду начала медленно поворачивать голову.
Мозг, с трудом переходивший с военных рельс на мирные дела, задумчиво доложил об обнаружении потенциальной угрозы.
В следующий миг, перекрывая далёкую канонаду, в ангаре с Евангелионом-02 разнёсся истошный девичий визг. А мне пришлось резво линять наружу, попутно уворачиваясь от довольно метко брошенной в меня женской туфли.
— ИЗВРАЩЕНЕЦ!!!
Психопатка!!!
— Отставить, Лэнгли! — несколько неуверенно рявкнул я из-за двери. — С ума сошла?!
— Ты — мерзкий, гадкий, подлый извращенец! Я так и знала, что ты будешь за мной подглядывать! — распалялась немка из-за двери.
То-то ты не закрывалась, провокаторша хренова… Хотя я тоже хорош — надо было постучаться сначала.
— На хрен ты мне сдалась! Я по делу!
— Если. Ты. Войдёшь сюда. Я. Тебя. Убью!!!
Я в отчаянье застонал.
— Да успокойся ты уже, Лэнгли! Говорю же — я по делу! И хватит уже орать — Ангел ждать конца твоей истерики не будет.
А вот это, кажется, подействовало. По крайней мере, воплей в мой адрес больше слышно не было.
— Я вхожу?
Молчит.
— Короче, Лэнгли, я вхожу.
Осторожно приоткрыл дверь, вошёл внутрь, покрутил головой.
Девушки нигде видно не было.
— Э… Лэнгли?
— Стой, где стоишь, — донеслось откуда-то от Евы.
Ага! Спинная броня раздвинута, контактная капсула выдвинута — похоже, что Аска где-то там.
— Ты там, что ли? — спросил я, направляясь к плавающему в охлаждающей жидкости трапу. — Тут какое дело, Лэнгли…
— Я сказала — стой, где стоишь!
У меня дёрнулась левая щека. Вновь захотелось кое-кому дать воспитательного пинка под зад, или хотя бы просто наорать. Но у нас же тут, verdamte scheisse, сложный случай, млять!..
— Короче так, Лэнгли, — я попытался дезинтегрировать всё имеющееся раздражение посредством плевка. — Мне сейчас абсолютно всё равно, что ты там мне будешь орать, но у меня есть приказ, и я намерен его выполнить.
Пауза. А я уже иду по трапу, который удерживается на поверхности благодаря своеобразным поплавкам. Кстати, качается неплохо так… Как бы не потерять равновесие и не навернуться через перила в охлаждающую жидкость — вот позору-то будет…
— Какой ещё приказ? — уже с меньшей агрессией в голосе произнесла Аска, сейчас скрытая от меня контактной капсулой.
— У нас новая вводная — в воздухе слишком опасно, так что никто никуда отсюда не летит, — почти доверительно сообщил я. — И мне, как очень важному кадру, нужно укрыться в самом безопасном на этом корабле месте…
— Что ты имеешь в виду, Икари? — из-за контактной капсулы высунулась очень рыжая голова.
— Тебе несказанно повезло, Лэнгли, — криво усмехнулся я, залезая по приставной лесенке на спинную броню. — В первом бою вместе с тобой в кабине будет присутствовать твой командир.
— НЕТ.
На удивление в этот раз в голосе Аски не было и ни тени истерических нот. Зато с преизлихом хватало просто-таки непоколебимой решимости.
— Думаешь, я от этой идеи в большом восторге? Зря. Но это приказ Кацураги, и я должен его исполнить…
— Я ЖЕ СКАЗАЛА — НЕТ, — отчеканила Аска, показываясь из-за контактной капсулы.
А вот и её высочество принцесса Лэнгли! Ждёт, чтобы кое-кто непонятливый прислушался к её монаршей воле и не заставлял фройляйн озвучивать своё окончательное мнение ещё раз…
Ага, щаз. Три раза.
— А мне наплевать, — хладнокровно ответил я, глядя на злящуюся Аску. Комбинезон она всё-таки успела натянуть, а вот запустить вакуумную подгонку — уже нет. Видимо, моё появление отвлекло немку от этого… Кстати, своей расцветкой её комбинезон отличался от сериального — там он был почти чисто красный, а здесь обнаружился чёрным с алыми вставками. Этот, пожалуй, будет получше на вид…
Между тем я придал лицу слегка презрительное и высокомерное выражение, подсмотренное у бати, и процедил сквозь зубы:
— И если ты и дальше будешь саботировать выполнение боевого задания, то я буду вынужден тебя отстранить.
— Попробуй, — оскалила зубки девушка, сжимая кулаки.
— Младший лейтенант Лэнгли, смирно!!! — гаркнул я так, что Аска аж подпрыгнула от неожиданности.
Два шага, и я уже около немки. Она попыталась было отшатнуться, но я буквально вцепился ей в плечо.
— Да ты, я смотрю, вконец охренела? — почти прошипел я Лэнгли прямо в лицо. — Ты думаешь, я буду тебя уговаривать? Ты пропустила мимо ушей и мои просьбы, и мои приказы, так что с меня хватит! Мне насрать, что ты думаешь о себе и обо мне, но если ты сейчас всех нас подведёшь, то я сделаю всё, чтобы тебя больше не подпустили к Еве. И перевели в какой-нибудь Мухосранск-на-Вонючке, где ты и дальше сможешь корчить из себя шишку на ровном месте. Клянусь, я сделаю это. Если, конечно, мы сегодня выживем.
