Комиссар Гаунт гордился тем, что не только знал всех солдат поименно, но и кое-что о каждом. Понятный только «своим» анекдот — здесь, общие интересы там. Таков был проверенный и безотказный метод Октара, пусть Император хранит покой его души все эти долгие годы. Гаунт старался запоминать каждое перемазанное грязью лицо, которое он видел по дороге. Комиссар знал, что его душа будет обречена в тот самый момент, когда ему скажут, что рядовой такой-то погиб, а он даже не сможет вспомнить его лица. «Мертвецы всегда будут преследовать тебя, — говорил ему Октар. — Так что позаботься, чтобы призраки были дружелюбны». Если бы только Октар мог знать, насколько буквальным окажется смысл его напутствия…
Гаунт остановился на берегу дренажного канала и улыбнулся собственным воспоминаниям. Неподалеку несколько солдат устроили импровизированный футбол, гоняя набитый и скатанный в шар мешок. «Мяч» отлетел в сторону Гаунта, и тот послал его обратно, подцепив носом сапога. Пусть веселятся, пока могут. Сколько из них выживет, чтобы сыграть завтрашнюю игру?
Действительно, сколько? Потери казались бесконечными. Одни — оправданные, другие — ужасные, третьи — откровенно ненужные. Воспоминания преследовали его в эти долгие часы ожидания. Комиссару оставалось лишь молиться Императору, чтобы потери храбрых простых солдат не были так велики, так тотальны и так бессмысленны, как год назад, в тот день на Вольтеманде…
Вот уже два часа они двигались среди черных деревьев мрачных топей Вольтеманда. Траки вздымали гнилую жижу, рев моторов метался эхом среди больной листвы над головой. Тогда полковник Ортиз и увидел смерть.
Она была облачена в красное. Стоя среди деревьев справа от дороги, совсем не прячась, недвижимо она следила за ходом его колонны «Василисков». Именно эта неподвижность заставила Ортиза замереть в ужасе. Только взглянув еще раз, он осознал, чем же на самом деле была эта фигура.
В нем было почти два человеческих роста. Чудовищно широкие плечи. Броня цвета запекшейся крови. Изогнутые медные рога, венчающие шлем. Жуткая маска смерти вместо лица. Демон. Воин Хаоса. Пожиратель Миров.
Ортиз вновь обернулся к существу и ощутил, как кровь застывает в жилах. Он судорожно нацепил наушники.
— Тревога, тревога! Засада по правому борту! — прокричал он в коммуникатор.
Взвыли тормоза, дрожь сотрясла многотонный стальной механизм, слишком громоздкий, чтобы быстро развернуться. Скользя на грязной дороге, запертая в ловушке машина забуксовала.
К тому моменту десантник Хаоса уже начал двигаться. Вместе с остальными шестью, покинувшими свое укрытие в лесу.
Конвой Ортиза охватила паника. Десяток их раскрашенных перьями и изображениями языков пламени «Василисков» был передовым отрядом Змиев, Семнадцатого Кетзокского бронетанкового полка, отправленного поддержать наступление Пятидесятого Королевского Вольпонского полка, известного как Аристократы. В распоряжении кетзокских танкистов была огневая мощь, способная сровнять с землей город. Но здесь, на этой узкой дороге, зажатые среди деревьев, неспособные отступить или развернуть орудия, окруженные чудовищными врагами, подступившими слишком близко, чтобы открыть огонь из главных орудий, кетзокцы были совершенно беспомощны.
Наступающие Пожиратели Миров кричали. Из их усиленных имплантатами глоток вырывался глубокий, нечеловеческий рев, разносившийся над дорогой, сотрясавший даже танковую броню. Они выкрикивали имя своего мерзкого божества.
— Личное оружие! — скомандовал Ортиз, — Используйте оборонительное вооружение!
Раздавая приказы, он развернул установленную на его «Василиске» автопушку и направил орудие на ближайшего монстра.
Началась бойня. До ушей полковника донесся надсадный хрип огнемета и вопли экипажей, заживо сгорающих под раскаленной броней. Первый увиденный им десантник Хаоса добрался до впередистоящего «Василиска» и принялся рубить своим топором листы брони, словно это было обычное дерево. Рваный металл брызнул искрами. Искры, пламя, металлические осколки, мясо…
Крича от ярости, Ортиз развернул автопушку в сторону Пожирателя Миров и открыл огонь. Первый выстрел прошел выше цели, но полковник исправил оплошность до того, как чудовище успело обернуться. Ему казалось, что первых попаданий оно даже не почувствовало. Ортиз жал на гашетку, поливая кровавого призрака тяжелыми трассирующими снарядами. Наконец десантник вздрогнул и дернулся в конвульсиях, прежде чем очередь разорвала его на части.
Ортиз выругался. Чтобы сразить Пожирателя Миров, потребовался обстрел, способный уничтожить танк «Леман Русс». Полковник осознал, что барабан его орудия почти опустел. Он разрядил его и крикнул заряжающему, чтобы тот подал другой, когда полковника накрыла тень.
Он обернулся.
На задней платформе «Василиска», прямо у него за спиной, стоял еще один десантник Хаоса: его темная фигура закрыла свет бледного солнца. Склонившись, гигант издал дикий победный клич. Сила звука и отвратительная вонь почти сбили полковника с ног. Он отшатнулся, будто от взрыва макроснаряда. Больше он не мог пошевелиться. Пожиратель Миров смеялся — низкий, мрачный рык из-под забрала, словно грохот далекого землетрясения. Меч в его руке ожил, поднимаясь в смертельном замахе…
Но так и не опустился. Два или три удара сотрясли чудовище. Оно неловко качнулось. И взорвалось.
Покрытый грязью и кровью, Ортиз выбрался из люка. Внезапно он различил целый пласт новых звуков в этой битве — слаженные залпы лазганов, грохот орудий поддержки, глухие взрывы гранат. Из леса появился ещё один отряд, прижавший десантников Хаоса к броне кетзокских самоходок.
Ортиз наблюдал гибель оставшихся Пожирателей Миров. Один повалился лицом в грязь, десятки разпронзенный лазерными лучами. Другого, разрывавшего стальными руками обшивку «Василиска», несколько раз окатили пламенем из огнеметов. Пламя добралось до боеукладки машины, и десантника испепелило вместе с его жертвами. Его жуткий вопль еще долго метался среди деревьев, даже когда его тело уже поглотило яркое белое пламя.
Спасители конвоя наконец появились из зарослей. Имперские гвардейцы — высокие, темноволосые, бледнокожие солдаты в черной форме. Неухоженные, нечесаные разбойники, практически невидимые в своих маскировочных плащах. До Ортиза донеслись странные, тревожные звуки волынки, звучащие криком баньши в лесных дебрях вокруг. Ряды гвардейцев взорвались победным кличем. Ему вторили радостные выкрики кетзокских экипажей.
