Ну, Аянами, конечно, в своём духе — всё чётко и по пунктам, главный из которых "Делай, как другие".
Ладно, гуляем, хлопцы…
Одним махом заглотил свою порцию шампанского, в правом боку ожидаемо кольнуло. Быстро заел каким-то небольшим бутербродиком. Рей лишь слегка пригубила из своего бокала и поставила его на столик.
— Не понравилось? — поинтересовался я.
— Невкусно, — ответила Первая.
— Не умеете вы у себя в научном веселиться, — ехидно прокомментировала это Мисато.
— Алкоголь негативно влияет на организм, — почти что менторским тоном вставила Рей.
— Во! Слушай, что Аянами говорит, — со смехом заявил Шигеру.
— Веселиться умеем, а вот напиваться — нет, — парировала Акаги.
— Кто бы говорил, — со смехом заявила майор. — День рождения Синдзи забыла, когда тебя Майя домой на себе волокла?
Рицко порозовела, Ибуки покраснела.
— Это было исключение из правил, — заявила глава научного отдела. — И вообще, Синдзи вон тоже неплохо погулял…
— Ну, так ему же ещё только четырнадцать лет! — вклинился Макото. — Это смягчающее обстоятельство!
— Зато сколько комплиментов всем женщинам понаделал… — задумчиво протянула Акаги. — Меня, например битых полчаса уговаривал замуж за него выйти, да так складно и разумно, что я чуть не согласилась…
Рицко ненатурально вздохнула. Я смертельно побледнел.
— Успокойся, Синдзи, успокойся, я пошутила, — с усмешкой протянула она, видя, что меня сейчас хватит кондратий. — Но смотри, я иногда бываю очень злопамятной — в следующий раз возьму и… соглашусь!
— Я… я… в тот момент находился в состоянии аффекта, вот! И не отдавал отчёт своим действиям, вот! — категорическим тоном заявил всем присутствующим, вызвав общий приступ смеха. — И вообще, я ещё маленький — всё случайно вышло!..
— А я уж было понадеялась, эх… — отсмеявшись, заявила Акаги. — Вот же я дура, упустила героя и орденоносца…
Я невинно захлопал глазами, усилив всеобщее веселье.
— Рицко, ты бы поменьше сидела в лаборатории, глядишь, и мужчины бы к тебе сами подтянулись, — ехидно заметила Кацураги.
— Тебе хочу пожелать того же самого, — не осталась в долгу Акаги.
— Эй, майор! Хочешь сказать, что у нас в научном мужчин нет? — ненатурально оскорбился Шигеру и тут же трагическим тоном обратился к своей начальнице. — Шеф, если необходимо, то я готов стать тем, кто…
— Спасибо, Аоба, — с чувством произнесла Рицко. — Но я не могу позволить тебе пойти на такую жертву…
— Ради вас, шеф — всё, что угодно!.. — встав в картинную позу, заявил наш спец по оружию Евангелионов.
Дружно рассмеялись.
Настроение у всех было приподнятое — оперативники радовались победе над противником, научники — новым данным относительно природы Ангелов. Уже которую неделю помимо восстановления разрушенной части Токио-3 НЕРВ занимался анализом всех доступных материалов по Рамиилу, проявлявшимся в методичном сборе всех его кусочков, разбросанных по территории нескольких кварталов, и их изучении. И, видимо, не без успеха, если судить по Акаги, выглядевшей как объевшаяся рыбы кошка.
— А всё-таки хорошо мы поработали, — блаженно зажмурилась Ибуки.
— И не говори, Майя — так бы всегда…
— Не надо так всегда, — быстро произнёс я, нацеливаясь на поиск чего-нибудь вкусненького. Застарелая привычка уничтожать всю еду, достающуюся на халяву, вновь давала о себе знать…
— Ага, — кивнула майор. — Желательно было бы обходиться в будущем без такой запарки.
— Точно, — присоединился Макото. — Фаустовцы до сих пор плачутся и требуют отдать их игрушку…
— Эээ… — протянул я. — А мы чего, им рейлган не вернули ещё, что ли?
— А на фига? — философски спросила Кацураги. — Такую вещь в своём арсенале иметь очень полезно… Правда, Рицко?
— Верно, — с энтузиазмом подтвердила Акаги. — Вот закончим с первичным изучением остатков Рамиила и начнём заниматься модернизацией рейлгана. А потом введём в строй недостроенные электростанции, и будет у нас ещё одно оружие против Ангелов…
— То есть отдавать мы его не будем? — уточнил я.
— Вот ещё! — возмутилась командир. — Нам нужнее, а они себе ещё построят. Тем более что Командующий уже всё утряс с Совбезом, и ФАУСТ бурчит совершенно напрасно — рейлган наш и никаких вопросов!
Я громко хмыкнул.
— Ребята, да хватит вам уже про работу, — заявил Аоба. — Мы же отдыхаем!..
***
— Не, давайте дальше уж без меня отмечайте, — покачал я головой, дожёвывая очередной бутербродик с сыром.
— Синдзи, не нужно отрываться от коллектива! — наставительно заявила Кацураги.
— Мне, между прочим, врачи настоятельно рекомендовали пока воздержаться от любых тяжёлых нагрузок. А алкоголь так вообще практически полностью запретили — у меня печень ещё не до конца восстановилась…
— А что у тебя с печенью? — озабоченно спросила майор. — Что-то серьёзное? Но как это возможно? У тебя же не было проникающих ранений!
— Рамиил тут ни при чём, — хмыкнул я, прислушиваясь к собственным ощущениям — не вернулась ли боль, возникшая после пары глотков шампанского. — Это уже заслуга автодоктора, обколовшего меня обезболивающим по самые брови. Хоть и легальные, но наркотики…
— А почему по брови? — полюбопытствовала девушка.
— Говорят так просто, — ответил я и тяжело вздохнул. — От жирного и жареного мне в ближайшую неделю тоже рекомендовано воздержаться…
— Бедный Синдзи… — искренне посочувствовала мне Мисато.
— Guten Tag, фрау майор, — прозвучал рядом с нами уже знакомый дребезжащий голос.
— Добрый день, майор Кацураги. Приветствую, лейтенант Икари, — вежливо присоединились к нему на отличном английском.
Мы с командиром быстро обернулись.
Позади нас обнаружилась крайне колоритная компания в составе генерала Кондратенко и обер-лейтенанта Вейса. Немец опирался на новенькую длинную трость чёрного дерева с замысловатой посеребрённой рукоятью, увенчанной волчьей головой с оскаленной пастью.
Из-за спин Пауля и генерала выглянул Артём, скорчил мне приветственную физиономию и спрятался обратно.
— Здравствуйте, господин генерал, — вежливо кивнула Мисато. — Господин обер-лейтенант.
— Так это ты тот парень, что управлял этой Monsterwunderwaffe (прим. (нем.) Монстервундерваффе. Монструозное чудо-оружие)? — на меня оказался нацелен не по-стариковски ясный и жёсткий взгляд серо-голубых глаз.
— Jawohl, Нerr Oberleutnant! Лейтенант Икари, Нerr Offizier! — непроизвольно вытянулся я.
