Звёздочка - Александр Георгиевич Шавкунов

Солнце прогревает вспаханную землю. Рабочие прячутся от жара в тени разделительной лесополосы, что защищает поля от выветривания. Нужно выбрать все побеги разбой-травы, иначе она задушит пшеницу. Сколько её не модифицируют, а сорняк подход находит. Пытались выжечь химией, но той требуется столько, что земля пропитывается метра на два вглубь. После ничего не растёт несколько лет, а когда яд выдыхается, разбой-трава тут как тут.

Вот и приходится работать руками, муторно и тяжело. Однако, цена натурального хлеба перебивает всё. Говорят, сам император получает на стол свежую булку каждое утро. Брешут, конечно.

Светлана утёрла пот со лба тыльной стороной ладони. Маленькая, с тёмными волосами, собранными в хвост и загорелая до черноты. Она сидит на поваленном дереве и чистит варёное яйцо скварна. Размером с её кулак. На земле расстелено полотенце, а на нём тарелка нарезанных овощей и соль. Особняком, в густой тени, термос с холодным морсом. Травинки щекочут ноги.

Напротив, скрестив ноги, сидит дедушка Вик. Такой же загорелый, но седой и кряжистый, с пронзительными серо-белыми глазами. Такими же, как у Светланы. В руках старика трещит скорлупа, осыпается на землю, обнажая нежную мякоть, почти прозрачную. Оранжево-красный желток проглядывается, как раскалённый мячик.

— Я не понимаю, — сказала Светлана, окуная кончик яйца в соль и беря зелёный лук, — если хлеб такой дорогой, то почему выращиваем только мы?

— Не только. — Ответил дед, сосредоточенно чистя яйцо.

Он каждый раз снимает скорлупу полностью и очень огорчается, если на ней остаётся мякоть.

— Есть ещё пять аграрных миров. — добавил старик, поджал губы, глядя на рытвину от сорванной скорлупы.

— Ну, да... но ведь наш хлеб дороже и лучше из-за ручной работы.

— Дороже, да. — Кивнул Вик. — Лучше, нет.

— Тогда почему дороже?

Дед пожал плечами, задумчиво посмотрел на голубое небо. Проглядывающее через переплетение ветвей.

— Цена складывается из зарплаты рабочих, затрат транспортировки, страховки, расходов на выращивание и человеческой глупости. Последнее самый большой фактор.

— То есть, люди готовы платить баснословные деньги за хлеб, который не лучше и не вкуснее синтезированного, только из-за ручной работы?

— Умничка. Люди обожают индивидуальности и чувство собственного превосходства. Выращенный хлеб даёт им и то, и это.

— Это глупо. — Уверенно заявила Светлана.

— Да. — Кивнул Вик и улыбнулся в бороду, добавил, наблюдая, как внучка надкусывает яйцо. — Но это приемлемая глупость, даже полезная.

Желток плеснул, как раскалённая магма, заляпал подбородок девочки. Обрисовал лёгкий пушок на коже, который так пугает мужчин, не видевших женщин ближе, чем с орбиты.

— А разве глупость бывает полезная и приемлемая?

Брови Светланы, выгоревшие до белизны и подчёркивающие колдовские глаза, взлетели на середину лба. Дед кивнул и вновь улыбнулся.

— О, глупости много видов. Конкретно эта даёт нам работу, возможность купить картриджи для сборщика и крышу над головой. Да и глупость врага бывает очень полезна.

— Хм... деда, а ты бывал на Земле?

— Да, бывал пару раз. Ничего особенного.

— Я слышала у них самый могучий флот в обозримом пространстве!

— У них было больше времени.

— Такой огромный!

— Ох, девочка, размер не важен, хе-хе...

— Что смешного?

— Да так... не обращай внимания, мужской юмор.

— Объясни!

— Не поймёшь, он мужской. — Ответил Вик и торопливо сунул в рот половину яйца, с деланным видом принялся жевать.

Светлана насупилась, как всегда, когда старик убегает от вопросов. Откинулась на спину и вгляделась в бесконечную синь за листвой. Через зенит тянется белая полоса конденсата, остающаяся за атмосферным пассажирским глайдером. Травинка щекочет щёку, тычется в ухо, а по ней карабкается мураш. Девочка подняла руку, накрыла глайдер кончиком большого пальца и вздохнула.

— Я хочу туда.

— Куда? — С набитым ртом спросил дед.

— В космос, на Землю! Посмотреть на континентальный порт Австралия, Евразийскую равнину и Антарктическое Хранилище.

— Ничего там интересного нет. — Отмахнулся дед. — Люди всю историю стремились сбежать с той планеты и расселились по галактике не потому, что на Земле было интересно. Давай лучше в шахматы сыграем?

— Не хочу, они скучные.

— Это ещё почему?

— Все ходы и силы заранее известны, самое интересное начинается только в конце! Скучно. Может, лучше в карты?

— О, как, значит, карты куда веселее?

— Конечно, ты же заранее не знаешь, какие тебе попадутся и какие будут условия! Шахматы это снобская ****!

— Света!

— Что? Это ведь правда!

— Да, но... слова не те. Не пристало ребёнку вообще их знать!

— Ой, деда, ты во сне и не такое бормочешь.

— Гм...кхм... ладно... ладно, просто не надо при мне. Хорошо?

— Ладно...

Горячий воздух идёт волнами над землёй. Поле орошается водяной дымкой, что испаряется, не дойдя до почвы. Жар чуть спадает, ровно настолько, чтобы пшеница чувствовала себя комфортно. Рабочие обмахиваются в тени лесополосы, кто-то смотрит передачу, кто-то беседует. Вик склонился над шахматной доской и следит за ленивыми ходами внучки. Та почти бьётся макушкой о макушку деда, мнёт подбородок и хмурится.

Фигуры смещаются, танцуют, выстраивая комбинации, и слетают с доски одна за другой. Девочка прикусила губу, остро зыркнула на старика.

— Мне не нравятся шахматы. — Наконец, сказала она.

— Странно, у тебя отлично получается.

— Я проиграла!

— Ты не стала жертвовать ладьёй и королевой. Это причина. За исключением этого, твои ходы были хороши.

— Знаю, но я не хочу ими жертвовать!

— Почему же?

— Королева слишком важна, а ладья... я просто не хочу жертвовать фигурами.

— Вот поэтому и проиграла.

— Дурацкая игра, карты лучше. — Фыркнула девочка.

***

Вечером, сидя на крыльце, Светлана ест бирюзовые ягоды, запивая холодным молоком. Наблюдает за звёздным небом и огнями города на горизонте. У самой луны ярко светится стержень космического порта, куда каждое утро отправляется свежий хлеб и другие товары. Старты кораблей выглядят как росчерки света, исчезающие в едва заметном кольце. Точка Т-перехода, самый выгодный способ транспортировать грузы по системам. Когда корабль разгоняется до предсветовой скорости и пересекает Точку, он совершает прыжок на другую сторону, без затрат времени. Остаётся замедлиться, пришвартоваться в порту и сгрузить товар, выйти разогнаться до следующей и повторять по цепочке, пока трюм не