Покинуть родной мир желающие могли свободно. Только желающих было раз, два и обчелся. Люди с жилкой авантюризма покинули Землю еще в первое столетие космических полетов, в годы Первой Экспансии и других ранних миграций. Остальные уезжали по колониальному набору, поскольку планетарное правительство Земли за прощение долгов продавало приличный объем мобилизованной рабочей силы. Те туземцы, что хотели вырваться с планеты насовсем, обычно выбирали военную службу.
Нивен не подозревал, что она может быть сангарийкой. И думал, что на теме Старой Земли набрал очки.
– Вы, наверное, исключение… Прошу прощения. Это была грубость.
– Это было предубеждение.
Она подала ему его заметки и надулась:
– Я же попросила прощения.
– Вы его получили. Я не ожидаю, что человек со стороны поймет, что такое Старая Земля. Я сам ее не понимаю. Вы не представитесь?
– Ох, простите. Мария Штрехльшвайтер. Я – хемопсихиатр. Здесь у меня интернатура. А вообще-то я с Большой Сахарной Горы. – На секунду показалось, что она отвлеклась на какую-то свою мысль. – Мне еще один год остался.
– Я там бывал, – ответил Нивен. – Там великолепно.
«Док, – сказал он сам себе. – Срываешься». Доктор Гундакар Нивен на Большой Сахарной Горе не бывал ни разу.
– Я скучаю по дому. Я думала, что Сломанные Крылья – это будет экзотично и романтично. Из-за названия, понимаете? И я думала, что у меня будет случай разобраться в себе. Дома на это никогда нет времени.
Нивен ответил только взглядом. Он хотел, чтобы она продолжала говорить, чтобы оставалась здесь, но не знал, что сказать.
– Старая история. Я забеременела по молодости лет, вышла замуж, бросила учиться. Когда он пропал, пришлось найти работу… Потом все же вернулась к учебе… – Она улыбнулась ему, как сообщнику. – И никакого толку не было сюда лететь. От собственной боли никуда не денешься.
– Один мой друг мне говорил, что убежать невозможно. То, от чего ты бежишь, на самом деле внутри тебя.
– Такое говорил землянин?
– Мы не совсем неандертальцы.
– Извините.
– Не за что. Вы правы. Мы летим в пропасть. Если бы не Луна-Командная и не Корпоративный Центр, мы бы уже скатились обратно в темные века. Ладно, хватит об этом. А не пойти ли нам перекусить? Время ленча.
Он сам себе удивился. Редко он бывал так смел.
– Конечно, почему бы и нет? Отличный случай поговорить с кем-то, кто не провел всю свою жизнь на этой канализационной станции. Вы понимаете, о чем я?
– Могу догадаться.
– Вам оплачивают расходы? Только не поймите меня не правильно. Я не пытаюсь сэкономить, только уже целую вечность не ела в приличном месте.
– Мы найдем такое.
«Все, что хотите, леди, только не исчезайте, пока я не соберусь с духом и не заговорю о том, о чем хочу говорить».
– Где тебя черти носили? – подступил к нему Маус. Нивен ввалился в номер за полночь. – Я уже боялся, что тебя прихватили.
– Извини, мамуля. Больше не буду.
– Твою мать! Док нашел себе подружку.
– А ты думал, у тебя эксклюзивное право на…
– Ладно, понял. Остынь. Но в следующий раз свистни мне. Чтобы я не нажил себе геморрой от волнения. Слушай, я поймал это дело.
– Что именно? Триппер?
– Нет, я понял, зачем мы здесь. Звездная пыль.
– Так мы это знали. Зачем иначе такая хитрозадая двойная легенда?
– Не мелкая партия. И не случайная поставка. Столько звездной пыли, что резидентом на захолустную планету послали проктора Семьи.
– Это ту толстую шлюху?
– Ага. Потому что Город Ангелов – это перевалочный пункт для всего этого края Рукава. Разговор о миллиарде стелларов в месяц.
– Разговор о том, что у тебя крыша съехала. Тут кораблей не хватит на такой объем контрабанды.
– Хватит. Если на самом деле возить не надо. Если отправлять ее отсюда из легального источника и под маркировкой чего-нибудь легального. Если у тебя вся таможня в кармане, и корабли, и команды, и шкипера…
– Начни сначала. Ты главу первую пропустил.
– Чем известен Город Вони? Кроме вони?
– Фармацевтика.
– Пятерка за сообразительность. И всю хорошую органику для нее черпают из окрестной грязи. Почему и построили здесь Город Ангелов. Сангарийцы взяли под контроль всю эту промышленность. И большинство местных чиновников.
Сырую звездную пыль они на парашютах кила-ют в болото. Драги ее достают и доставляют. Контролеры полевых перевозок получают приличные бабки, чтобы не замечать странных отметок у себя на экранах. Здесь ее чистят в лучших лабораториях и отправляют по адресам под видом тонкой органики. На том конце ее принимают и пускают в обычные каналы распространения звездной пыли.
– Как ты это раскопал?
– Нашел человека, который был в курсе дела. И убедил его, что следует мне все это рассказать. Теперь вот что: зная стиль работы Старика, заключаем, что он наверняка почти все это предполагал, когда посылал нас сюда. Значит, что он хочет? Источник. Чтобы мы нашли, откуда приходит сырье, которое попадает сюда.
Нивен скривился, посасывая коктейль, который уже успел себе смешать.
– Ничего себе работка. Такой масштаб… наверняка это целый картель Семей. А ты мне, помню, говорил, что здешняя банда сангарийцев…
– …самая большая из всех, док. Мы, кажется, напали на след самих Первых Семей. А что я говорил, я помню. Я ошибался.
– Знаешь, я подумываю о выходе в отставку. Мы влипли, и это единственный выход.
Сангарийцы были немногочисленной расой. У них не было правительства – в том смысле, в каком это понимали люди. Главной формой организации у них была Семья, которую можно описать как корпорацию не имеющей границ нации, возглавляемую лицами, состоящими в родстве. Так называемые «неимущие» сангарийцы составляли рабочий класс.
Такая Семья была весьма аристократическим образованием и капиталистом дикого рынка. Сангарийцы резали глотки друг другу почти столь же охотно, как истребляли «скотские» расы.
Глава Семьи был абсолютным диктатором. Богатство его приверженцев зависело от его умения. Наследование шло по мужской линии. Существование прокторов лишь чуть смягчало средневековую структуру власти.
Первые Семьи – это были пять или шесть наиболее сильных Семей. Сколько их – разведка никогда точно не знала. Их функцией в качестве объединения было определение расовой политики и гарантия собственного превосходства среди своего вида.
Очень мало было известно о сангарийцах такого, что они не хотели, чтобы было известно.
– Эй! – с напором сказал Маус. – Даже не шути так. Выходить из дела, когда представляется подобная возможность? Это же может быть наш самый сильный удар за всю историю! Такое стоит любого риска.
