И разум назвал себя Александром.
Капитан
Курьерский звездолет Политического Аппарата Империи мрачно и резко блестел – темная игла на фоне звезд.
Он вылетел с курьерской базы в системе Легис через час после начала атаки риксов, несколько раз по спирали обогнул Легис-XV и повис в точке, где его не могли засечь риксские оккупанты. Заю не хотелось создавать впечатление, что к «Рыси» прибыло подкрепление. И в любом случае, чего уж никак не ждал с нетерпением, так это прибытия типов из Аппарата. Полет, который для корабля такого класса обычно занимал минут двадцать, длился четыре часа. Полный абсурд для самого быстроходного звездолета во флоте. С точки зрения массы, девять десятых звездолета занимал двигатель, а большую часть остального пространства – гравитационные генераторы, спасавшие команду и пассажиров от гибели при ускорении в пятьдесят g. Трое пассажиров ютились в носовом отсеке, в каюте размером с кабинку туалета. Эта мысль доставила капитану Заю такое удовольствие, что он позволил себе едва заметно улыбнуться.
При сложившейся ситуации не стоит обращать внимание на маленькие неудобства!
Но с другой стороны, не сказать, чтобы Зая совсем уж не радовало то обстоятельство, что представители Политического Аппарата пожалуют к нему на корабль. Как только они ступят на борт, ответственность за жизнь Императрицы перестанет лежать исключительно на нем. Однако Зай гадал: не исхитрятся ли политики в решающий момент высказать свое мнение и навязать его.
– Хоббс, – сказал он. – Как там дела у гигантского разума?
Старший помощник покачала головой.
– Он распространяется гораздо быстрее, чем мы ожидали, сэр. После Первого вторжения они усовершенствовали процесс расширения. Похоже, то, на что прежде уходили сутки, теперь будет происходить за часы.
– Проклятье, – процедил сквозь зубы Зай, рассматривая при высоком разрешении схему инфоструктуры планеты. Гигантский разум был тонкой штукой: в отсутствие надлежащих контрмер он возникал самопроизвольно. Однако существовали определенные признаки, за появлением которых следовало наблюдать: образование странных узлов притягательности, спонтанные коррекции при повреждениях системы, пульсирующий ритм в глобальном потоке данных. Зай в отчаянии смотрел на схему. Для ее полного понимания ему недоставало опыта, но он осознавал, что часики тикают. С каждой минутой переноса спасательной операции на более поздний срок вопрос о том, чтобы привести гигантский разум в бессознательное состояние, становился все проблематичнее.
Капитан Зай отключил изображение на дисплее. Инфоструктура Легиса померкла, словно отблеск солнца. Капитан вернулся взглядом к главному воздушному экрану. По крайней мере, он сможет продемонстрировать аппаратчикам какой-то прогресс. Общий план дворца сменился планом зала Совета, где держали заложников.
Местонахождение Дитя-императрицы было определено с высокой степенью точности. К счастью, она сидела довольно недалеко от единственного миниатюрного корабля-разведчика, который долетел до цели. В нервную систему ее величества было вживлено надежное микроустройство, излучение от которого хорошо фиксировалось. На экране точное положение тела Императрицы отмечала красная кукольная фигурка. Деталей хватало для того, чтобы видеть, в какую сторону смотрит ее величество. Было ясно даже, что она сидит положив нога на ногу. Солдат риксов, на схеме выглядевших ярко-синими фигурками, тоже было довольно легко определять. Сервомоторчики, обеспечивающие элементы биомеханического апгрейда, при движении издавали ультразвуковые импульсы, которые без труда засекал корабль-разведчик. Кроме того, риксы переговаривались друг с другом – видимо, были уверены в том, что помещение не прослушивается. Аудиосигнал из зала поступал превосходного качества, легко различался грубоватый риксский акцент. Компьютер-переводчик в данный момент разбирался со сложностями риксского военного жаргона, чтобы составить грамматический каркас. На это должно было потребоваться некоторое время, поскольку языки приверженцев культа риксов развивались крайне быстро. Буквально за год происходили заметные перемены. Несколько десятилетий после Вторжения равнялись тысяче лет лингвистического дрейфа в любом нормальном человеческом языке.
Всего в зале находились четверо боевиков-риксов. Еще трое, судя по всему, стояли в дозоре где-то поблизости.
Четверо риксов в зале уже были под прицелом. Цель размером с человека можно было без труда поразить сверхточной ракетой, пущенной с орбиты, причем боевая ступень покидала двигательную еще до того, как срабатывала система оборонительной сигнализации. Сами снаряды представляли собой пули из особого, кибернетически структурированного сплава и были способны пробить стены дворца, как моноволокно лист бумаги. Два десятка морских пехотинцев уже приготовились к десантированию. Им поставили цель добить находящихся под прицелом риксов (а всем известно, как это трудно) и заодно прикончить их напарников. С отрядом отправлялся корабельный врач – на тот случай, если бы случилось худшее, и Дитя-императрица оказалась ранена.
При этой мысли капитан Зай судорожно сглотнул и понял, что в горле у него жутко пересохло. План спасательной операции был слишком сложным для того, чтобы хоть что-то не сорвалось.
Может быть, аппаратчики предложат что-нибудь получше.
Посвященная
Незадолго до того, как курьерский корабль пристыковался к «Рыси», посвященная Виран Фарре из Имперского Политического Аппарата в последний раз попыталась разубедить адепта.
– Прошу вас, подумайте еще, адепт Тревим, – проговорила она шепотом будто боялась того, что звук ее голоса сможет преодолеть десятки метров термосферы[3] между курьерским звездолетом и «Рысью». Впрочем, кричать нужды не было. Лицо адепта сейчас – как, собственно, все время в течение последних четырех часов – было совсем рядом, в считанных сантиметрах от ее лица. – В спасательной операции должна участвовать я.
Третий обитатель пассажирской каюты курьерского корабля (каюта была одноместная и комфортом не отличалась) фыркнул, вследствие чего его отбросило на несколько сантиметров в сторону носа звездолета – в каюте сохранялась невесомость.
– Вы мне не доверяете, посвященная Фарре? – строптиво произнес Баррис.
То, что он так подчеркнул титул, было для него типично. Он тоже был посвященным, но получил это звание, будучи намного моложе ее.
– Нет, не доверяю, – отрезала Фарре и снова устремила взгляд на женщину-адепта. – Этот молодой дурень с таким же успехом может как угробить Дитя-императрицу, так и помочь ее спасению.
