Ознакомительная версия.
— Почему? — улыбнулся Кристиан.
— Потому что это какой-то бред! Если существует такая штука, то почему ей никто не пользуется? Почему ты ей не пользуешься? Ведь… Черт! — Балиан взволнованно забегал по комнате. — Ведь пока мы в Эндерглиде, Врата открыты! — его глаза хищно блеснули. — Если бы мы… И о чем мы раньше думали!
— Балиан, — Кристиан смотрел на него с сочувствием. — Во-первых, минуту назад ты не верил, что такое возможно. Во-вторых, почему стражи и хранители всегда пользуются полным доверием своего правителя? И зачем, по-твоему, мы вообще охраняем Врата Рассвета?
— Чтобы народ туда-сюда не бегал, — заявил Балиан. — Я раз двадцать отгонял оттуда всякую ребятню, не говоря уже об отступниках, которые шарахаются по Этериолу.
— Но если все так просто, почему Гволкхмэй просто не напишет на этом пергаменте, что все хорошо и все счастливы? — спросил Юан.
— Потому что его украли, балда, — уверенно проговорил Балиан.
— Он мог раньше написать, что он никогда не будет украден, — надулся Юан.
— Не догадался, значит.
— На самом деле, все не так просто, — сказал Кристиан. — Нельзя вот так просто прописать великую истину — это может перевернуть все мироздание. Есть легенда, что некогда пергамент был создан, чтобы люди Этериола помогали людям Дилана, и лишь избранные единицы писали в нем пророчества. Но от этого было больше вреда, чем пользы, и, в конце концов, его использование запретили. Так что пергамента за Вратами сколько угодно. Единственное, что один человек может взять только один свиток. Именно поэтому Тристан сказал, что если пропало два — значит, похитителей было двое. Но когда-нибудь место все равно закончится, хотя проблем наделать могут, без сомнения, много. Вплоть до уничтожения мира, — Кристиан почему-то мечтательно посмотрел в потолок.
— Ладно, — не стал спорить Балиан. — В таком случае, скажи мне, почему на протяжении всей нашей чертовой жизни никто не прошел за Врата и не взял себе этот пергамент. Нет, ты погоди! — одернул он Юана, собирающегося что-то возразить. — Не все же такие доблестные стражи, как мы, — братья Балиана переглянулись и хмыкнули. — Согласитесь, обязательно должен был найтись кто-то, кто сунулся за Врата из любопытства! И чтобы он не взял себе такую штуку? Ни за что не поверю. Я бы взял.
— По себе людей не судят, — усмехнулся Кристиан. — Но даже если бы кто-нибудь и взял, остался бы ни с чем. Только с приговором от Гволкхмэя, — уточнил он. — Записи на этом пергаменте можно делать только особым золотым пером. Без него можешь хоть все пергаменты исписать, все останется ничего не значащими записями.
— Тогда я тем более не понимаю, из-за чего Гволкхмэй так взбесился, — досадливо фыркнул Балиан.
— Перья хранятся за Вратами Заката, — сказал Кристиан. — И, как вы понимаете, похитителями, скорее всего, были люди из Градерона.
На этот раз его слова вызвали более бурные эмоции. Балиан вздрогнул и резко повернулся к нему. Юан испуганно охнул.
— Но тогда… — прошептал он. — Это ведь… Это конец?
— Хочешь сказать, что Гволкхмэй отправил нас сюда, чтобы спасти? — резко спросил Балиан. — Ведь если это люди Градерона, они в первую очередь напишут, что Эндерглид или в их владениях, или что он вообще стерт с лица Этериола.
— Поверь, уж он бы нашел, кого спасти, — рассмеялся Кристиан. — Дело не в этом. Просто он надеется, что мы сможем вернуть наше сокровище, прежде чем случится что-нибудь серьезное.
На какое-то время в комнате воцарилась напряженная тишина. Потом Балиан вдруг, ударив ладонями об стол, вскочил на ноги с криком:
— Так чего же мы ждем! Чего ты раньше молчал! Пошли!
За пределами комнаты немедленно послышались требовательный стук и сдавленные ругательства — несчастные соседи братьев, тщетно пытающиеся уснуть, начали настойчиво проявлять недовольство.
— Сядь, — велел Кристиан. — И потише, а то нас выставят, несмотря на твою награду.
Балиан недовольно поворчал, но сел обратно, продолжая сверлить Кристиана непонимающим и возмущенным взглядом.
— Но мы же не знаем, где они могут быть? — неуверенно подал голос Юан.
— В том-то и дело, что не знаем, — сказал Кристиан. — И куда идти, нам неясно.
— Да куда же еще! — снова повысил голос Балиан. — И кретину понятно, что они у этих дурацких Врат Заката! Им же перья нужны! И вообще, все же говорят, что если пройти через Врата Рассвета, то потом из этих выйдешь… — он вдруг глубоко задумался. — А мы… Мы…
— А мы оказались в лесу, — вставил Юан. — И там не было Врат. И я… Я не очень помню, что случилось после того, как мы ушли из Эндерглида.
Оба выжидательно уставились на Кристиана, ожидая объяснений. Они были уверены, что он просто не может не знать, что произошло; он всегда был для них основным источником знаний, хотя порой и отвечал на вопросы лучезарной улыбкой и честным «не знаю».
Но, к счастью, сейчас Кристиан был готов более или менее прояснить ситуацию.
— Это верно: пройдя через Врата Рассвета, ты выходишь из Врат Заката, и наоборот, — сказал он. — Но мы оказались совсем не там, где должны бы… Да и я тоже не помню, что произошло после того, как мы переступили порог наших Врат. Этому есть только одно объяснение…
— Какое? — весь подобрался Балиан.
Кристиан еще какое-то время подумал, затем медленно проговорил:
— Возможно, перо уже у похитителей. И они решили обезопасить себя, отправив нас подальше.
— Глупости какие, — равнодушно хмыкнул Балиан. — Никто не мог знать, что Гволкхмэй отправит сюда именно нас.
— Какая разница? — пожал плечами Кристиан. — Им достаточно написать: «да окажется помеха нам за мили от Врат Заката и не вспомнит о переходе». Вот и все. Хороший план — теперь мы ни за что не сообразим, где находятся Врата Заката. И, конечно, найдем похитителей далеко не сразу. Если вообще найдем.
— Куда логичнее было бы написать «да погибнет помеха нам скорой и страшной смертью», — не сдавался Балиан. — Зачем рисковать-то?
— Во-первых, еще не вечер, — улыбнулся Кристиан. — Фигурально, — добавил он, поглядев в сторону окна. — Во-вторых, мне все же не кажется, что случится нечто подобное. По крайней мере, до тех пор, как мы объявим себя. Люди Градерона, что бы нам о них ни говорили, не глупы. Серьезно поменяв мироздание, они могут погубить и себя, и Градерон.
— Какое еще мироздание! Это же всего лишь мы! — вразумил Балиан.
— В первый раз вижу, чтобы Балиан так себя унижал, — восхищенно протянул Юан.
— Помолчи, я логично рассуждаю!
— Тогда приложи больше стараний, — посоветовал Кристиан. — Они не знают, насколько произошедшее встревожит Эндерглид. Представь, что в Дилан отправился бы сам Гволкхмэй. Или любой иной человек, по замыслам судьбы имеющий решающее значение для, скажем, Градерона — кто знает, как перевернется мир в ближайшее столетие? И вот, согласно пророчеству, написанному на пергаменте, этот человек погибает. Все планы судьбы нарушены. Более или менее благополучное существование мира под угрозой. Не говоря уже о том, что под «помехой» можно подразумевать все, что угодно. Пострадать могли совершенно непричастные люди, опять-таки имеющие значение для истории. Все это очень сложно и запутанно, Балиан. Поэтому золотой пергамент и перо ну никак нельзя давать в руки людям вроде тебя.
Ознакомительная версия.
