– Есть, сэр.
– В вашем распоряжении Сэмюэлс. Остальные за мной. – Через пролом я вошел в сумрачный холод ангара, с трепетом осмотрел со всех сторон небольшой шаттл со сложенными назад крыльями. Если он слишком поврежден, то мой план не стоит ломаного гроша.
Корпус был исцарапан, словно гвоздями; два иллюминатора выбиты. На полу валялся кусок бетона. Видимо, именно этот кусок оставил на боку шаттла вмятину. Я влез внутрь. Салон был практически цел. Бетонные осколки, пробив прочные иллюминаторы, потеряли убойную силу и ничего не повредили. В кабине тоже валялся бетонный мусор. Часть пульта напротив сиденья пилота-дублера была разбита. Долетит ли этот шаттл до станции?
– Всем выйти из ангара! – крикнул я, сел на место пилота, включил электропитание. Бортовой компьютер заработал, подал сигнал готовности. – Доложить состояние! – приказал я.
Зазвучал синтезированный голос компьютера:
– Иллюминаторы номер двенадцать и тридцать три повреждены. Аэродинамические свойства фюзеляжа нарушены. На приборном щитке пилота-дублера выведены из строя: индикаторы топлива и давления, высотомер…
– Хватит, – оборвал я. – Заблокируй управление с этого места. Может шаттл летать?
– Полет не рекомендуется ввиду следующих повреждений…
– Стоп! – Как тяжело разговаривать с компьютерами! – Можно управлять двигателем, элеронами, закрылками с приборного щитка пилота?
– Можно. – Что это он ответил так коротко? Уж не обиделся ли?
– Есть ли повреждения в двигателе?
– Нет.
– Включи его на малую мощность.
– Включение двигателя в ангаре запрещено.
– Включи всего на несколько секунд. – Конечно, при этом обгорит задняя стена, ну и черт с ней.
– Правилами техники безопасности включение двигателя внутри ангара категорически запрещено, – уперся компьютер.
– Забудь о технике безопасности! – приказал я.
Строптивый компьютер подчинился, лампочки на приборном щитке пилота замигали, взревел двигатель. Берзель и Джеймсон, удивленно подглядывавшие за моими странными действиями сквозь пролом в стене, закрыли уши ладонями.
– Проверить системы управления!
Компьютер подчинился беспрекословно. Наверное, понял, что спорить со мной бесполезно. Задвигались элероны. Проверка прошла успешно.
– Отключить двигатель! Гром прекратился.
– Правильная работа двигателя на малой мощности не означает правильной работы двигателя на большой мощности. При большой нагрузке могут проявиться скрытые повреждения, – предупредил компьютер.
– Хватит болтать. – Я встал, пошел к выходу и остановился как вкопанный. А вдруг станции уже нет? – Свяжись с орбитальной станцией!
Пауза.
– Нет связи, – доложил компьютер.
Неужели… Нет, просто радиоволны отражаются от металлической крыши ангара! В этом все дело. А орбитальная станция, конечно, уцелела. Я спрыгнул на пол, позвал Берзеля и Джеймсона, отдал приказ:
– Здесь в ангаре должен быть сварочный аппарат и лестница. Найдите их!
– Можно узнать зачем? – поинтересовался Джеймсон.
– Чтобы вырезать дверь ангара. Ее заклинило.
– На это уйдет несколько дней! – воскликнул он.
– Меньше.
– Вы хотите лететь на таком шаттле? – скривился Джеймсон, покосившись на обшарпанный фюзеляж.
– Сейчас перед вами одна задача: убрать дверь! – прикрикнул я и для большей убедительности расстегнул кобуру.
– Есть, сэр.
Сквозь брешь в стене просунулась довольная физиономия Толливера, потом и остальная часть его тела.
– Голодать не будем, сэр, – доложил он с ухмылкой, для проформы изобразив отдание чести небрежным взмахом руки, – Есть и оружие. Сэмюэлс, принеси рюкзак.
– Хорошо. Толливер, вам тоже придется доработать и заодно присмотреть за солдатами. Они не горят желанием срезать дверь.
– Зачем ее срезать, сэр?
– Вы тоже?! – взъярился я. – Это приказ!
– Есть, сэр. Я не возражаю, просто спрашиваю. Для выполнения задания неплохо бы понимать его цель.
Какая дерзость! У меня дыхание перехватило от бешенства. Я грозно пошел на строптивого гардемарина. Раздавлю! Подойдя вплотную, я заметил его усталые глаза, пропитанную потом и кровью повязку на лбу. И чего я окрысился? Ведь он всего лишь спросил.
– Чтобы вывести из ангара шаттл, мистер Толливер, – терпеливо разъяснил я.
– На нем нельзя лететь в космос, сэр. С выбитыми иллюминаторами он не преодолеет сверхзвуковой барьер, просто развалится на кусочки.
– Знаю. Я не собираюсь лететь на нем к станции.
– До Восточного континента на шаттле тоже не добраться. В атмосфере его двигатель перегреется через несколько минут.
– Знаю. Мистер Толливер, займитесь дверью.
– Есть, сэр.
В шкафах для инструментов нашлись газовые горелки, темные очки и баллоны с ацетиленом и кислородом. Толливер предложил срезать верхний рельс, по которому скользила дверь ангара, однако я запретил этот простой, но опасный способ. Ведь дверь могла упасть внутрь ангара, а убрать с пути шаттла такую громадину у нас не, хватило бы сил.
Толливер и Джеймсон, стоя на стремянке, начали разрезать дверь на куски. Когда очередной кусок отваливался и края остывали, мы с Берзелем и Сэмюэлсом относили его в сторону. Время от времени «сварщики» и «грузчики» менялись местами. Берзель таскал всем воду и пищу.
Я работал без темных очков – их нашлось только две пары. Вскоре от ярких брызг раскаленного металла у меня в глазах поплыли слепящие пятна. Я бросил работу и пошел в ангар, намереваясь внимательнее осмотреть шаттл, но за мной увязался Джеймсон. Я приготовился выслушивать дурацкие вопросы. Однако он заговорил о другом.
– Извините, я не должен был пререкаться, – мямлил он, смущенно потирая ботинком бетонный пол. – Просто… Знаете, мы понимали, что рискуем, когда согласились остаться здесь, но одно дело осознавать опасность умом и совсем другое – встретиться с ней лицом к лицу.
– Резонно, – кивнул я.
– Кораблей нет, базы нет… Защищаться от рыб нечем… Скажите, сэр, эта колония погибнет?
– Возможно. – Пусть знает правду. Он ее заслужил. Я открыл небольшую дверь в боковой стене, вышел. – Поговорим на свежем воздухе.
– Через пару минут я должен сменить Сэмюэлса.
– Давно вы на этой планете?
– Десять лет. Вначале служил в инженерном отделе орбитальной станции, потом в Сентралтауне. А сюда на базу меня перевели год назад.
– Тогда она еще только создавалась. Значит, вы видели, как она строилась…
– Вы правильно сделали, что сняли генерала Хартова.
– Это не подлежит обсуждению! – резко сказал я и вдруг понял всю глупость своего замечания на фоне руин. Базы уже нет, а я все строю из себя бог весть что. – Теперь все в прошлом, и говорить здесь не о чем. Эйфертс исправил бы недостатки. Ему просто не хватило времени. Жаль…
