Ознакомительная версия.
Консул ощущает во рту соленый вкус крови.
– В верхнем течении реки. Но не на самой реке, а в притоке.
– Во-во, – говорит бандит с ножом и прикладывает лезвие к шее Консула. Чтобы перерезать жертве горло, достаточно просто повернуть нож. – Слушай меня, Чез: брехня все это. Только время потеряем.
– Погоди! – рявкает второй. – Вверх по реке, значит. И далеко отсюда?
Консул вспоминает притоки, над которыми летел последние несколько часов. Уже поздно. Солнце на западе почти касается ветвей.
– Да прямо за шлюзами Карла, – говорит он.
– А чего ты бросил баржу и полетел на этой фитюльке?
– За помощью, – отвечает Консул. Действие адреналина давно прошло, и сейчас он испытывает страшный упадок сил, граничащий с отчаянием. – На берегах очень много… бандитов. Мне показалось, что баржа – это слишком рискованно. Ковер-самолет надежнее.
Тот, которого зовут Чезом, смеется.
– Убери-ка нож, Обем. Прогуляемся вверх по реке, а?
Обем вскакивает. Он и не думает убирать нож, но теперь лезвие – и гнев – обращены на Чеза.
– Ты, что, рехнулся? Голова у тебя на плечах или куча дерьма? Ему помирать неохота, вот он и тянет резину. Разве не видишь?
Чез и бровью не ведет.
– Конечно, врать ему никто не мешает. Ну и что? До шлюзов ходу полдня. Ни баржи, ни золота – режешь ему глотку. Тихо-тихо, медленно-медленно. Есть золото – все равно можно поиграть ножиком. Только уже с золотишком в кармане. Ну и как?
Мысли Обема мечутся между злобой и алчностью. Отскочив в сторону, он одним ударом перерубает восьмисантиметровую невиллонию и еле успевает отпрянуть, как дерево с треском падает на речной откос. Схватив Консула за шиворот, бандит рычит ему в лицо:
– Ну, ладно, гегемон, посмотрим на твои сокровища. Закричишь-побежишь-упадешь-споткнешься – буду резать уши и пальцы. Просто так, для тренировки. Понял?
Консул с трудом поднимается, и все трое скрываются под сенью низких деревьев. Чез впереди, Обем замыкает шествие, а между ними еле тащится Консул – назад, туда, откуда прибыл, прочь от города, корабля и всех надежд спасти Сола и Рахиль.
Минул час. Консул никак не придумает, что ему делать, когда они дойдут до места и не обнаружат там баржи. Несколько раз Чез знаками призывает их затихнуть и затаиться. Один раз – когда на деревьях завозились птицы, второй – когда донесся какой-то шум с того берега. Похоже, во всей округе ни души. Помощи ждать неоткуда. Консул вспоминает выгоревшие здания вдоль реки, пустые хижины, голые причалы. Страх перед Шрайком, страх прошляпить эвакуацию и остаться на поживу Бродягам, а также многомесячные бесчинства дезертиров из сил самообороны опустошили местность не хуже чумы. У Консула одна надежда: когда они подойдут вплотную к шлюзам, он попытается прыгнуть в реку и доплыть со связанными руками до лабиринта островков ниже по течению. Там можно укрыться.
Только ему не доплыть до них и с развязанными руками. Сил нет. Кроме того, у бандитов винтовки, и они в два счета прикончат его. Даже с десятиминутной форой. Консул слишком измучен, чтобы шевелить извилинами, слишком стар для героических деяний. Он думает о жене и сыне, погибших много лет назад при бомбардировке Брешии. Их убили люди, знавшие о чести не больше, чем эти шакалы. Консул сожалеет лишь об одном – что не выполнил обещания, не сумел помочь своим спутникам. Вот о чем он думает и еще о том, что теперь не узнает, чем все кончится.
Обем, идущий сзади, смачно сплевывает:
– Ну его к псам, Чез, а? Давай посадим его и немножко порежем, чтобы заговорил, а?
Чез трет глаза – пот так и льет с его лба, – смотрит на Консула и, глубокомысленно сдвинув брови, отвечает:
– Во-во, так оно быстрее и надежнее. Ты прав. Только постарайся, чтобы язык у него шевелился до конца.
– Спрашиваешь! – ухмыляется Обем, забрасывая винтовку на плечо и вытаскивая свой суперкинжал.
– НЕ ДВИГАТЬСЯ! – раздается сверху громовой голос.
Консул падает на колени, а бандиты с профессиональной прыткостью вскидывают винтовки. Налетает порыв ветра, поднимая пыль и раскачивая деревья. Консул задирает голову – как раз чтобы заметить некую судорогу облачной пелены, скользящую чуть ниже самих облаков. Нечто массивное нависает над ними и начинает снижаться. В следующий миг Чез уже наводит свой игольник, а Обем целится в невидимку из гранатомета, но тут же все трое падают ничком. Не сраженные автоматной очередью и не как игрушечные человечки из задачки по баллистике, а как срубленное Обемом дерево.
Консул, рухнувший лицом в пыль и гравий, лежит не моргая, – он не в состоянии моргнуть.
Парализатор, думает он. Мысли вязнут, словно голова наполнена прогорклым маслом. Возникает маленький циклон, что-то большое и невидимое опускается между тремя распростертыми в пыли телами и берегом. Консул слышит жужжание (наверное, открывается люк) и замедляющееся тиканье и щелканье реверс-турбин. Он все еще не в состоянии ни моргнуть, ни поднять головы. Поле его зрения сводится к нескольким камешкам, горке песка и микролужайке с одиноким муравьишкой-архитектором, на таком расстоянии просто огромным. Муравей вдруг проявляет интерес к влажному, немигающему глазу Консула. Он разворачивается и направляется к этой блестящей штуке, а Консул мысленно молит идущие к нему ноги идти быстрее.
Его берут под руки. Знакомый, дрожащий от волнения голос произносит:
– Черт возьми, да вы растолстели.
Каблуки Консула бороздят грязь, проезжая по скрюченным пальцам Чеза… или Обема… Консул не может оглянуться, чтобы посмотреть. Он не видит и своего спасителя, воспаряя в воздух под ворчливую литанию негромких ругательств. Затем он вплывает в откидной люк-фонарь скиммера (камуфляж отключен) и падает на мягкую кожу откидного пассажирского сиденья.
Перед Консулом появилось мальчишеское лицо генерал-губернатора Гипериона Тео Лейна. Освещенный красными сигнальными огоньками, сейчас он смахивает на довольного чертенка. Наклоняясь к Консулу, чтобы защелкнуть ремни безопасности, его бывший заместитель смущенно произносит:
– Извините, что пришлось парализовать и вас за компанию.
Тео выпрямляется, застегивает собственные ремни и берется за рычаги. Скиммер под ним вздрагивает, отрывается от грунта, на секунду зависает и начинает плавно подниматься. Ускорение вдавливает Консула в сиденье.
– Не было особого выбора, – вплетается в негромкий рокот двигателя голос Тео. – На скиммерах не разрешают ставить никакого оружия, кроме полицейских парализаторов. Свалить всех вас на самой щадящей высоте и быстренько похитить ваше превосходительство – я подумал, что это самый безопасный способ. – Знакомым движением большого пальца Тео подталкивает свои древние очки вверх и, улыбаясь, оборачивается к Консулу. – Старая поговорка наемников: «Убивай всех подряд, бог сам рассортирует». Помните?
Ознакомительная версия.
