– Звучит невероятно, – сказал утопианец. – Это просто отговорка для того, чтобы заставить замолчать сенатора Оксам. – Он обратился к представителю Чумной Оси и Акс Минк. – Мы успели узнать больше вас, пока нас не вызвали на совет. После того как была прекращена трансляция, Оксам обвинила Императора в убийстве его сестры. К тому же она утверждает, что бессмертие симбианта – это ложь.
– Похоже, сегодня – день невероятных историй, – прокомментировал Император.
– Если Оксам лжет, то зачем понадобилось сочинять эту историю с вирусом, чтобы заставить ее молчать? – парировал сенатор-экспансионист.
– Дворец не имеет никакого отношения к этому решению, – ответил Император. – Как я уже сказал, те, кто занимался мониторингом трансляции, пострадали, они ощутили страшную боль. Они действовали, руководствуясь инстинктом самосохранения.
– Это может быть правдой, – негромко проговорил представитель Чумной Оси. – Такое впечатление, что на сотрудников Политического Аппарата слова Оксам подействовали особенно сильно.
Император вздрогнул и вперил в представителя Чумной Оси пристальный взор. Этот член военного совета вообще редко подавал голос, и к тому же Император с самого начала войны считал его своим союзником – в особенности со дня голосования по бомбардировке Легиса.
– Очень может быть, – сказала мертвая женщина-адмирал. – Пока мы не знаем точно, как действует вирус и кто к нему особо чувствителен. Но мы подозреваем, кто за этим стоит.
– И кто же? – поинтересовался утопианец.
– Оксам и, видимо, еще кое-кто из партии секуляристов, – заявил генерал.
– У вас есть доказательства?
– Отдайте нам Оксам, и вы получите доказательства, – сказал Император.
– Это настолько прозрачно и откровенно, – покачал головой утопианец.
Разгорелся спор. Представитель Чумной Оси молчал и тянул время. Он видел, что члены военного совета, того и гляди, утратят всякие приличия, но это не имело значения. Даже подробности того, что удалось раскопать Наре Оксам, по-своему значения не имели. Эта драма в конце концов будет сыграна на других подмостках. Напряжение, которое слишком долго сдерживалось в Империи, вскоре должно было вырваться наружу, жестоко и безудержно – это не оставляло никаких сомнений. Жители Чумной Оси давно знали, что это произойдет. Им не удалась миссия стабилизации Восьмидесяти Миров. Риксы – сначала блокадой, потом войнами – добились своего. Они победили.
И все же он радовался тому, что отчаянное сопротивление монарха подарит ему, представителю Чумной Оси, возможность совершить акт возмездия здесь, на заседании военного совета. Сомнений не было: Император потребует голосования, полагая, что у него в кармане голоса пяти из восьми советников и что под прикрытием решения военного совета он выступит против Оксам, а в конце концов, быть может, и против Сената, и тогда ему удастся заставить неповоротливую махину Империи проковылять по пути истории еще несколько десятков лет.
«Я отплачу тебе добром, Нара Оксам», – мысленно произнес представитель Чумной Оси.
Он хотел отплатить ей добром не только этим голосованием, чтобы спасти ее, но и всем тем, что последует затем. Пусть Нара Оксам получит ровно столько хаоса, прогресса и смерти – Древнего Врага, сколько когда-либо желала она сама и ее партия.
– Бог – это перемены, – еле слышно пробормотал он.
КАПИТАН
Лаурент Зай смотрел на объект. «Рысь» медленно-медленно поворачивалась вокруг своей оси, и сейчас темная груда объекта находилась у капитана под ногами и была еле различима сквозь поляризованный пластик наблюдательного блистера. Чем дальше от солнца Легиса – тем труднее становилось рассмотреть объект. Сейчас он выглядел как отсутствие звезд, некая гигантская угольно-черная клякса, заслонившая четверть вселенной.
«Рысь» до сих пор старательно избегала переговоров с объектом. Его положение определялось только с помощью масс-детекторов. Масса являлась единственным свойством объекта, который он не мог изменять, а следовательно, не мог ею пользоваться, чтобы послать сигнал «Рыси». Заю так было спокойнее – в отрыве от гигантского разума. Одна из тайн Александра уже чуть не поставила Империю на грань гражданской войны.
На данный момент единственным средством контакта с гигантским разумом оставалась та хрупкая связь, которую он сам установил с Херд. Рикс передавала слова разума, будто какой-то древний оракул: она была бесстрастна и удивительна, как кровоточащая статуя – посредница в общении с божеством.
Но Зай понимал, что все эти профилактические меры не могут продолжаться вечно. Объект был слишком цепок и изобретателен, чересчур способен к неожиданным изменениям. А «Рысь» оказалась слишком «дырява»: ведь изначально она проектировалась как корабль-разведчик, предназначенный для сбора информации тысячей различных способов. Рано или поздно объект заграбастает фрегат, доберется до экипажа Зая, как добрался до Херд.
Придется все рассказать подчиненным. Экипаж знал о том, что Зай разоружил находящихся на борту аппаратчиков. Значит, рано или поздно все узнают и о Тайне Императора и о надвигающейся гражданской войне. Скоро их родные планеты окажутся в хаосе катастрофы. Зай и его возлюбленная чиркнули спичкой, в пламени которой теперь могли погибнуть миллионы жизней.
Лаурент смотрел на яркую звезду Родины, медленно восходящую слева по борту. До нее еще было два субъективных года пути. Он гадал, что происходит в Форуме. Нара должна была выступить с речью несколько часов назад, и эта речь угрожала шестнадцати столетиям стабильности. Реакция Аппарата, конечно же, будет молниеносной и отчаянной, но Нара Оксам – сенатор, и заставить ее замолчать не так-то просто.
Пытаясь уследить за развитием событий, Лаурент Зай истратил семь процентов коммуникационных резервов «Рыси» и знал, что Империя уже содрогается. По всем признакам Император напрямую выступил против Сената. Зай очень надеялся на то, что другие сообщения с предупреждениями, которые он послал своим прежним сослуживцам и вообще верным людям среди военных, помогут Наре выйти из этого пекла невредимой. И ей самой, и всему Сенату для того, чтобы пережить ближайшие месяцы, очень пригодятся союзники. Но Зай верил, что в конце концов победа будет за ними.
Аппаратчики сделают все, что только в их силах, чтобы воспрепятствовать распространению Тайны, но все их попытки будут носить характер временного препятствия. Сведения о паломничествах были достоянием общественности. Как только они будут внимательно изучены, слухи быстро превратятся в общепризнанный факт. А раскрытая Тайна заставит поколебаться даже самых верных лоялистов. Мало какие религии устояли бы, если бы кто-то умудрился доказать, что Рай – на самом деле ложь. Что он был дарован на время.
