Третьей была Сатаи Деленн. Её метальные барьеры были гораздо слабее, что несказанно удивило Бестера. Под внешней оболочкой он ощутил затаённую пульсацию боли. Да, он ожидал чего-то подобного. Чем быстрее он выяснит все подробности того, что произошло с ней, тем лучше.
И, наконец, сам капитан Джон Шеридан, Старкиллер.
— Открыть, — скомандовал Бестер двери.
Первым, конечно, зашёл Гарибальди, а за его спиной был…
— Приветствую, капитан Шеридан, — сказал Бестер. — Рад видеть вас. Я уже долгое время с нетерпением ожидал этой встречи.
* * *
— Где она?
Сьюзен Иванова вздохнула и расправила плечи. В последнее время Маркус всё чаще стал повторяться. Это было неприятно.
— Твоя мама никогда не говорила тебе, что неприлично говорить об одной женщине, когда ты проводишь время с другой?
Он злился, но ничего не мог поделать. О да, конечно, он был в состоянии наброситься на неё с кулаками, но ни она, ни он сам отнюдь не желали этого. Ему бы это ничуть не помогло найти свою возлюбленную телепатку, а Сьюзен коробило от мысли, что ей пришлось бы причинить Маркусу вред.
Кроме того, он всё равно не стал бы нападать на неё. Для него ударить женщину было немыслимым делом. Маркус чем-то напоминал ей старинных рыцарей без страха и упрёка, — благородных, добрых, чистосердечных…
Сьюзен наполнила свой бокал тошнотворной нарнской сивухой и осушила его залпом. Она знала, что Маркусу лучше не предлагать спиртного. Один лишь его взгляд красноречиво говорил о том, насколько глубоко он раньше погружался в трясину пьянства. И чего ему стоило выбраться из неё.
Сьюзен ненавидела выпивку нарнского розлива, но сейчас можно было достать только её, а ей действительно было очень нужно напиться. Она не хотела признаваться в этом себе самой, но выхода нет… Маркус стал для Ивановой единственным, на кого она ещё позволяла себе возлагать надежды. Она не собиралась позволить Пси-корпусу отобрать его у неё точно так же, как он отобрал у Сьюзен всё, что у неё было хорошего в жизни.
— Ты когда-нибудь имел дело у себя дома с телепатами? — спросила она. — С такими людьми, как представители Пси-корпуса?
— Где Лита? Где капитан Шеридан? Где…?
— Маркус. Поверь мне. Пожалуйста. Я скажу тебе всё, что ты желаешь знать, но сначала… просто выслушай меня.
Похоже, что чем дольше это будет затягиваться, чем труднее ей придётся. Она нервно сглотнула и отвернулась, не желая смотреть ему в глаза, рассказывая об этом. Она не хотела, чтобы он разглядел в ней этот давний, и по-прежнему властный над ней страх.
Тени были очень недовольны тем, что она тратит время на Маркуса. В жарких спорах она убеждала их, что в её действиях есть смысл. Ещё можно было сделать так, что он перейдёт на их сторону по своей собственной воле. Без необходимости использовать Стража, без взятия под ментальный контроль, без превращения его в центральный процессор корабля. И если им удастся сделать это с ним, то, вне всякого сомнения, то же самое они смогут проделать и с любым другим человеком.
Они так и не поверили ей до конца, и, конечно же, им было известно о сокровенной причине её поступков, но было похоже, что их это не волнует. Она не раз задавалась вопросом, о чём же они думают, за какие идеалы готовы пойти на смерть, и значит ли для них что-нибудь слово «любовь». Она многое отдала бы, чтобы узнать, чего они хотят.
— Маркус, ты слышал мой вопрос?
— Я… да. Помню нескольких коммерческих телепатов, и всё. Однажды, когда я был маленьким, к нам прилетал Пси-коп. Мы на них и не обращали особенного внимания. Да и с чего бы?
— У нас Пси-корпус присутствовал повсюду. Я родилась в Российском Консорциуме, в небольшом городке, хотя и нельзя сказать, что в глуши. У нас всё время появлялись телепаты. Они занимались делами, связанными с бизнесом и другими подобными вещами.
Она крепко зажмурилась, пытаясь отогнать преследующий её призрак пережитого ужаса.
— Моя мать была телепаткой. Как мне кажется, у неё был потенциал среднего уровня, но она никогда не тренировалась специально. Ей было доступно не слишком многое. Она ни для кого не представляла угрозы. Она была способна читать только мои мысли. Возможно, ещё ей было немножко доступно сознание моего отца и моего брата Гани, но чаще всего она соприкасалась только лишь со мной одной.
Люди из Пси-корпуса пришли за ней в день её тридцатипятилетия. У неё был небогатый выбор. Отправиться в тюрьму, вступить в Корпус или принимать наркотики. У неё была молодая семья, у неё были мы. Она не захотела оставить нас и выбрала «лечение». Эти препараты убивали её. Понемногу, раз за разом. В конце концов, она покончила с собой, но умерла она не в тот момент. Тогда она уже была долгое время мертва, во многих смыслах этого слова.
Она кое-что сказала мне перед смертью. Всего лишь три слова. «Никому не говори». И я молчала. Я держала это в секрете, все время перебегая с места на место, прячась, уходя из одной школы в другую. Каждый раз — новые лица, новое окружение, новое имя. Вот почему у меня нет акцента, если ты это заметил. Я ни разу не жила в каком-нибудь месте достаточно долго, чтобы он мог у меня появиться.
Мой отец знал о том, кто я такая, но не было похоже, чтобы он верил в это до конца. Во всяком случае, он ни разу не говорил при мне об этом. После того, как умерла мама, он как будто и сам в чём-то умер. Он никогда не любил меня так, как она, но после этого он вообще перестал проявлять свои чувства ко мне. Он погиб на Земле. Ганя… Не думаю, что ему что-то было известно, но я уверена, что он не сказал бы никому. Он погиб незадолго до Битвы на Рубеже.
Ни один живой человек не знает этого, Маркус. Ни один. Но я скажу тебе, потому что… потому что ты должен узнать, что я такое, чего я хочу…
Я телепат. Я не очень сильная, и меня никогда не тренировали. Единственным человеком, к чьему сознанию я когда-либо была способна прикоснуться, была моя мать. Но Пси-корпусу было довольно и этого. Вот почему я всю жизнь бежала, когда понимала, что Пси-корпус напал на мой след. Иначе они схватили бы меня и сделали бы то же, что и с моей матерью.
Пси-корпус был почти целиком уничтожен, когда погибла Земля, но кое-кто из них всё же остался в живых. Ты помнишь Бестера? Он всё ещё где-то рядом, и, конечно же, твоя Лита. Их здесь достаточно, чтобы представлять опасность, и если бы кто-то из них раскусил меня, они бы забрали меня без всяких колебаний. Им бы просто пришлось это сделать. Лита — один из немногих более-менее сильных телепатов на Проксиме. Правительство Сопротивления никогда не упускало возможности разжиться дополнительными ресурсами, дополнительным оружием, вообще чем-нибудь ценным. В том числе и дополнительными телепатами.
