Эрик Рассел - Звезды зовут (Сборник рассказов)

Сейчас Клифф мчался, приближаясь к ночной стороне Луны, и полумесяц дневного света уменьшался у него на глазах. Невыносимо яркий диск Солнца, на который он старался не смотреть, быстро опускался по направлению к дуге горизонта. Скоро светящийся полумесяц сузился до тонкой полоски света — словно огненный лук нацелился в звезды. Затем этот лук распался на множество сверкающих блесток, а потом они одна за другой погасли — Клифф влетел в тень Луны.

С заходом Солнца земной свет стал еще ярче, и в его лучах космический костюм Клиффа засверкал серебряным светом. Его тело медленно — один оборот за десять секунд — вращалось в полете. Клифф не мог остановить этого вращения, но ему доставляло удовольствие видеть постоянно меняющуюся панораму звездного неба. Теперь, когда его глаз больше не ослепляли редкие солнечные отблески, Клифф различал тысячи звезд там, где раньше мог видеть только сотни. Знакомые очертания созвездий исчезли, и даже самые яркие планеты потонули в этом огненном океане.

Темный край ночной половины Луны вырисовывался на фоне сверкающей панорамы звезд, подобно тени при затмении, и, по мере того как Клифф падал, черная тень непрерывно росла. Каждое мгновение звезды, большие и малые, мигнув в последний раз, одна за другой исчезали за темным краем. Казалось, что в небе разверзлась огромная дыра, пожирающая звезды.

Больше ничто не напоминало Клиффу об огромной скорости, с которой он мчался в пространстве, или о течении времени, — ничто, кроме регулярных десятисекундных оборотов вокруг своей оси. Когда Клифф взглянул наконец на часы, он с изумлением увидел, что прошло уже полчаса с того момента, как он покинул капсулу. Клифф попытался было разглядеть ее, но безуспешно. Теперь он должен опережать капсулу уже на несколько миль, однако постепенно капсула обгонит его благодаря своей более низкой орбите и первой достигнет поверхности Луны.

Клифф все еще раздумывал над этим парадоксом, когда напряжение последних часов и упоение чувством невесомости привели к результату, которого он никак не ожидал. Убаюканный ритмичным шипением воздушных клапанов, паря легче перышка среди звезд, Клифф погрузился в сон.

Когда он, повинуясь некоему подсознательному сигналу, проснулся, Земля приближалась к краю Луны. Это зрелище вызвало у Клиффа новую волну жалости к самому себе, и ему пришлось напрячь всю силу воли, чтобы сдержать себя. Возможно, он в последний раз видит родную планету, так как через несколько мгновений орбита увлечет его к обратной стороне Луны, к тому миру, что никогда не освещается земным светом. Ослепительные ледяные шапки у полюсов, облака, поясом охватывающие экватор, солнечные отблески на поверхности Тихого океана — все это быстро ускользало за лунными горами. Затем и они погрузились во тьму; теперь Клиффа не освещала ни Земля, ни Солнце, под ним распростерлась такая беспросветная чернота, что больно было смотреть вниз.

Вдруг на поверхности черного диска появилось созвездие — в том месте, где не могло быть ни единой звезды! Несколько секунд Клифф с изумлением смотрел на невиданное зрелище и только затем понял, что пролетает над одним из поселений на обратной стороне Луны. Далеко-далеко внизу, под куполом своего города, в лунной ночи жили люди спали, работали, отдыхали, любили, ссорились… Известно ли им, что он, подобно невидимому метеору, мчится сейчас над их головами со скоростью четыре тысячи миль в час? Надо думать, потому что сейчас не только Луна, но и все население Земли знают о его положении. Может быть, они пытаются найти его в темном небе с помощью телескопов и радаров, но для этого у них слишком мало времени. Через несколько секунд неизвестный город исчез за горизонтом и Клифф снова остался один на один с черной бездной.

Клифф был не в состоянии определить свою высоту над лунной поверхностью, потому что бездонная пустота, разверзшаяся внизу, лишала его всякого чувства масштаба и перспективы. Однако он знал, что продолжает опускаться и что в любой момент стена кратера или лунный пик, которые тянутся к нему, могут схватить его своими невидимыми когтями.

Ибо где-то под ним, в черном безмолвии, скрывалось то, чего он боялся больше всего. Там, впереди, через лунный экватор с юга на север протянулась тысячемильная стена хребта Советского Союза. Клифф был еще мальчиком, когда в 1959 году советские исследователи открыли этот колоссальный хребет. Он все еще помнил свое волнение при виде первых фотографий, переданных на Землю «Луной-3». Тогда он не мог даже подумать о том, что много лет спустя будет мчаться над поверхностью Луны, приближаясь к этому хребту и ожидая от него решения своей участи.

Первые лучи утренней зари застали Клиффа врасплох. Свет был точно взрыв, и яркие блики начали перескакивать с вершины на вершину до тех пор, пока вся дуга горизонта не оказалась охваченной серебром рассвета. Ну что ж, по крайней мере он не погибнет в темноте. Но самая главная опасность была еще впереди.

Сейчас он почти вернулся на то место, откуда стартовал, приближаясь к перигею орбиты. Клифф взглянул на часы: почти пять часов миновало с момента старта. Через несколько минут он или врежется в Луну, или промчится над ее поверхностью и вылетит в космическое пространство.

Теперь он летел по касательной над поверхностью планеты на высоте около двадцати миль — и продолжал опускаться, хотя и очень медленно. Внизу длинные тени, которые заря отбрасывала от горной гряды, походили на острые кинжалы темноты, вонзающиеся в тело дня. Наклонные лучи солнца подчеркивали неровность лунного рельефа, превращая каждый холмик в горный пик. И теперь Клифф отчетливо различал прямо перед собой предгорья хребта Советского Союза. Еще когда до хребта оставалось более ста миль и он приближался к нему со скоростью мили в секунду, ему казалось, что каменная волна взмывает к самому небу. Теперь он был бессилен изменить траекторию своего полета, его путь был предопределен: все, что можно, было уже сделано два с половиной часа назад.

Но этого было недостаточно.

Ему не пролететь над горами — вершины хребта преграждали путь.

Как жалел теперь Клифф о том, что он не успел поговорить с женщиной, которая все еще ждет его звонка в четверти миллиона миль отсюда. Впрочем, может быть, это и к лучшему — что он мог сказать ей?

В его наушниках снова раздались голоса. Они то угасали, когда Клифф попадал в радиотень вершин, отделяющих его от Контроля запуска, то снова усиливались. Голоса говорили о нем, но Клифф едва замечал их. Он слушал с безразличным интересом стороннего наблюдателя, словно голоса долетали откуда-то издалека, с другого края Вселенной, и не имели к нему никакого отношения. Один раз Клифф совершенно отчетливо различил голос Ван-Кессела: "Сообщите капитану «Каллисто», что мы передадим ему данные орбиты пересечения, как только Лейлэнд минует свой перигей. Время встречи — через один час четыре минуты, считая с настоящего момента." "Мне очень жаль разочаровывать вас, — подумал Клифф, — но я не прибуду на это рандеву".