– Что тебе нужно? – нахмурилась я. – Зачем ты купил меня? Надеюсь, ты понимаешь, что теперь это смахивает на похищение. Обвинить меня в незаконном проникновении на корабль не получится.
– Сколько уверенности, – восхищенно цокнул языком Алекс. – Моя маленькая птичка набралась храбрости прямо сказать, что ей не нравится.
– Ты не отвечаешь на вопросы.
Алекс взял меня за руки и резко дернул вверх. Я поднялась из кресла и оказалась прижата к мужской груди. Стальные глаза Алекса опасно блеснули.
– Что мне нужно? – задумчиво повторил капитан. – Ты. Мне нужна ты.
Он положил руку мне на затылок, не позволяя отвернуться, и наклонил голову так низко, что мы почти соприкасались губами. Я запаниковала. Но Алекс лишь прижался лбом к моему и выдохнул:
– Ты скучала?
Я задохнулась от возмущения. Мне хотелось столько всего высказать Алексу, что я просто не знала, с чего начать и ловила ртом воздух.
– Люблю, когда у тебя сбивается дыхание, – на грани слышимости проговорил Алекс. – Правда, мне больше нравится, когда это происходит по другой причине.
– Отойди, – пробормотала я. – Отойди. Или, клянусь, я просто тебя придушу.
Алекс на мгновение прижал меня еще сильнее, а потом резко выдохнул и отступил. На его губах расцветала почти привычная ядовитая усмешка. Серые глаза смотрели на меня серьезно, в них плескалась грусть. Что, рассчитывал на легкую победу?
Я поджала губы. Алекс умел быть настойчивым. Если кому-то и пришло бы в голову провернуть такую схему, то только ему. Я потеряла бдительность, поверила, что ему плевать. И тогда-то он подстроил все так, что мы оказались на одном корабле в сотне световых лет от дома. Не сбежать, не скрыться. Я была полностью в его власти.
– Птичка, – низким голосом проговорил Алекс. – Кира Найтгалл. Тебя было сложно поймать.
– Удржать еще сложнее, – прошипела я.
– Это я уже понял. – Алекс весело фыркнул. – Хочешь верь, хочешь нет, но мне от тебя больше ничего не нужно. Я хотел подарить тебе еще одно интервью, сенсацию, которая вернет тебя на ваш журналистский Олимп.
– О, бедный Алекс. Ты, наверное, не знал, но я никогда с него не сходила.
– Да брось, Кира. Статьи про углекислый газ?
– Да брось, Алекс, – парировала я. – Колонка сплетен? Мусолить подробности, кто с кем и в каком клубе? Не мое.
Алекс подобрался. Он мог продолжить спор, начать обсуждать со мной случившееся. Мы бы обязательно поскандалили, после чего ему просто пришлось бы засунуть меня в капсулу для гибернации. Но Алекс сделал над собой невероятное усилие и просто промолчал.
– В чем дело? – не сдержалась от язвительного комментария я. – Раньше тебе нравилось со мной спорить.
– Обсуждать, – поправил Алекс. – С тобой приятно делиться мыслями, мечтать, обсуждать идеи. Но я терпеть не могу с тобой ссориться. Нескольких лет вдали от тебя хватило, чтобы понять – ненавижу, когда ты со мной не разговариваешь. Поэтому пой, птичка. Пой, что угодно.
Глава 22
Не найдя, что ответить, я прошла мимо, задев Алекса плечом, и покинула капитанский мостик. Идти в каюту не хотелось, поэтому я направилась в лабораторию. Клайд ковырялся с микроскопом, думая, как починить пострадавшую линзу. Он мазнул по мне взглядом и вернулся к работе. Я взяла тряпку и принялась мыть полки, аккуратно переставляя пробирки.
– Поссорились? – спустя пару минут поинтересовался док.
– С кем?
Я старалась звучать беззаботно и всеми силами притворялась дурочкой. Клайд понял, что у меня нет никакого желания это обсуждать, поэтому просто сменил тему.
Он попросил меня проверить кодировки на пробирках. Работа была нудной и монотонной, зато очень полезной в будущем. Если с доком что-то случится, он может просто назвать номер, и мы его вылечим. Да и ориентироваться по кодам гораздо проще. Р – яды, В – противоядия, А – вирусы и так далее.
– Положи-ка сибирскую язву, – вдруг попросил Клайд.
– Она тебе нужна? – удивилась я, замирая со штаммом в руке.
– Нет, просто я слышу шаги капитана и очень не хочу помереть из-за ваших идиотских ссор.
– Мы не ссорились, – соврала я.
Но штамм пришлось положить в хранилище под пристальным взглядом Клайда. Кажется, ученый и правда расслабился, как только опасная болезнь оказалась вне зоны моей досягаемости.
– Не пойми меня неправильно, Кира, – вздохнул он. – Я тебе доверяю.
– Пока я держусь подальше от твоих препаратов? – хмыкнула я.
Клайд утвердительно кивнул. Дверь в лабораторию отъехала с тихим шипением, и к нам зашел капитан. С его волос капала вода. Вид у капитана был такой, словно он подрался в душе с мегалодоном.
– Тренировка, – коротко пояснил он, машинально тронув пальцами ссадину на скуле.
Клайд посмотрел на меня. В его взгляде было столько осуждения, что я чуть не провалилась под землю. Точнее, под обшивку корабля.
– Это не я.
– А кто же? – Клайд прищурился.
– Я бы не подбила ему глаз! – заверила я и призналась: – Хотела бы, конечно, но вряд ли дотянусь.
Клайд кивнул. Моя честность ему нравилась. А вот капитан помрачнел, словно ожидал чего-то другого. Признаний в любви? Извинений? Подавится. Надеюсь, следующий раз ему достанется еще больше. Ибо нечего смущать честных девушек, нечего похищать бывших, нечего выводить меня из себя…
Грехов у капитана было много, но все они быстро забывались, стоило попасть в плен серых глаз. Алекс смотрел на меня, словно побитый щеночек, поэтому я быстро отвернулась и принялась протирать и без того чистый стол. Клайд хмыкнул, но с комментариями не лез.
– Кира, – позвал меня Алекс, старательно пряча раздражение, – ты мне нужна на капитанском мостике. Есть вопросы по отчету.
Я замерла, а после принялась тереть несуществующее пятнышко на столе с удвоенной силой. У меня не было права игнорировать его приказ, и Алекс этим воспользовался. Все на корабле обязаны подчиняться капитану. Без исключений.
– Сейчас? – глухо спросила я.
– Да.
– Я еще не ела.
– Принесу что-то перекусить, – вдруг предложил Клайд. – А вы пока идите, разбирайтесь… С отчетом.
Док нервно посматривал на свои драгоценные пробирки. Он быстро выгнал нас из лаборатории, решив, что ссорящаяся парочка слишком опасна для редких штаммов вирусов и новых видов бактерий.
Мы с Алексом молча шли по коридорам. Я бесилась, что не могу послать его куда подальше. Алекс бесился, что ему отказывают. Он будто надеялся, что узнав о сложном плане похищения, я посчитаю это все жутко романтичным и упаду в его объятия.
Алекс усадил меня за панель управления и включил голограмму. Передо мной завис подробный отчет с фотографиями Шедара, его спутников и желтых карликов.
– Ошибка, – сказал Алекс, ткнув на одну из моих нарочно допущенных описок. – Еще одна. И здесь. Мне надо объяснять, что не так?
– Нет.
Я скрестила руки на груди и зло посмотрела на капитана. Алекс не обращал на меня внимания и продолжал листать отчет, обводя красным все недочеты.
– Все ясно? – спросил он, дойдя до последней страницы. – Раз уж мы теперь все знаем друг о друге, нет смысла притворяться, птичка. Делай свою работу хорошо. И тогда, может быть, тебе не будет грозить пожизненный бан в космопорте после возвращения.
Круто развернувшись, он вышел из комнаты. Я поджала дрожащие от обиды и грусти грубы и принялась за работу, вычищая отчет. В чем-то Алекс прав: свое дело нужно делать хорошо. Я жила журналистикой. Мне нравилось писать о своей жизни на Ариадне, так почему бы этим и не заняться? Все же лучше, чем просто мыть посуду да пересчитывать с Дженкинсом запасы.
Глава 23
Жизнь на корабле превратилась в скучные рабочие будни. Алекс доверил мне делать записи в бортовом журнале, но дневник капитана трогать запретил. Данные с приборов он вносил самостоятельно. Мне оставалось лишь писать короткие заметки о том, как прошел день, какое настроение у команды и что еще мы успели сделать для высадки на Шедар.
