Над улицами летели небольшие вездеходы на воздушной подушке, десантники старались не отставать от них. Щитки шлемов у всех были опущены.
— Немного смешно, — заметила Хэйзел, — улицы-то пустые.
— Если бы их там не было, то и улицы не были бы пустыми, — ответил Барин.
Датчики на его шлеме регистрировали присутствие оружия в каждом здании, обычно в районе окон. Он только полагал, что их оружие не сможет пробить броню штурмовиков. Еще больше он надеялся на то, что призыв рейнджера Боуи убедил врагов сложить оружие и не оказывать вооруженного сопротивления. В данный момент они действовали по программе «Желтый свет». Если по ним даже откроют огонь, они не имеют права стрелять без особого приказа свыше.
Хэйзел показала, где главный вход в дом, а где черный ход с боковой улицы для женщин.
— Через эту дверь я только один раз вошла в дом. В первый день, когда он меня сюда привез. — Барин заметил, что она не называет рейнджера по имени, — Через ту, вторую дверь я выносила мусор и ходила на рынок.
— Но ты считаешь, что нам следует зайти в дом через парадный вход?
— Как и надлежит уважаемым людям, — подтвердила профессор Мейерсон. Она специально надела в этот день юбку, хотя ее удалось уговорить поддеть вниз специальный бронекостюм.
Она подвела их к двери, но не успела ее отворить, как дверь открылась сама. На пороге стояла полная женщина в голубом платье с широкой юбкой и неприветливо смотрела на них. Голова женщины была туго повязана цветастым платком.
— Это Прима, — сказала Хэйзел. — Первая жена.
— Очень приятно, мэм, — ответила профессор Мейерсон. — Мы прибыли за детьми.
Прима открыла дверь шире.
— Заходите. Кто из вас желтоволосая?
— Она не смогла прилететь с нами, — сказала Хэйзел. — Она в лазарете. Ей восстанавливают голос.
— Она бросила своих младенцев, такие мерзкие женщины не заслуживают того, чтобы иметь детей, — сказала Прима.
— Они здесь? — спросила Хэйзел.
— Да, но я не уверена, что их действительно надо отдать…
Вперед выступила Хэйзел.
— Пожалуйста, Прима, отпустите детей с нами.
— Я не собираюсь отдавать этих славных девочек каким-то ужасным безбожникам, — ответила Прима. Видно было, что она готова умереть за свои убеждения.
— Это ведь я, — спокойно продолжала Хэйзел. — Вы меня знаете, вы знаете, что я позабочусь о них.
— Ты… ты предательница! — Лицо Примы покраснело, в глазах стояли слезы.
— Нет, мэм… у меня тоже есть семья…
— Мы были твоей семьей, мы относились к тебе как к родной…
— Это правда. Вы для меня многое сделали. Но там, дома…
— А вы! — Прима обрушила весь свой гнев на профессора Мейерсон. — Кто вы вообще, женщина-солдат! Неестественно, отвратительно…
— Вообще-то я историк, — ответила Мейерсон. — Я изучаю историю Техаса.
— Что?
— Ну да, поэтому я и прилетела, чтобы узнать все, что вам известно об истории Техаса.
Прима пришла в полное замешательство, но потом переключилась на Барина.
— А вы… кто вы такой?
— Я внук адмирала Серрано, — сказал Барин. Было очевидно, что Приме это ни о чем не говорит. — Это женщина, которую вы, возможно, видели во время передачи. Такая же смуглая и темноволосая, как я, с седыми волосами. Она командует всей операцией.
— Женщина? Командует мужчинами? Какая ерунда. Мужчины же не будут ее слушаться…
— Я слушаюсь, — ответил Барин. — И как адмирала, и как бабушку.
— Бабушку…— Прима покачала головой. — И все же… вы вообще верите в Бога?
— Я верю, — ответил Барин. — Наш Бог, правда, отличается от вашего, но в нашей семье почти все верующие.
— И, несмотря на это, вы воюете вместе с женщинами? И вами командуют женщины?
— Да, иногда.
— Как же так? Бог установил, что женщины не должны носить оружие, что они не должны участвовать ни в каких конфликтах.
— Меня учили по-другому, — ответил Барин.
— Вы язычник, который верит во множество богов?
— Нет, только в одного.
— Не понимаю. — Прима пристально вгляделась в него. — Да, по вашему лицу я вижу, что вы искренни, вы не лжец. Скажите, вы женаты?
— Нет, мэм, но собираюсь.
— Тоже на… женщине-солдате?
— Да.
Если, конечно, она останется в живых. Ох, как же ему не хватает сейчас Эсмей.
— Вы можете поклясться мне именем Божьим, что отвезете детей к их родственникам?
— Да, — ответил Барин.
Прима сразу успокоилась и расплакалась. Барин подошел к ней.
— Позвольте мне рассказать вам об их родственниках, и вы все поймете сами, мэм. У Брэнди и Стасси, вы называете их Пруденс и Сиринити, есть тетушки и дядья. Сестры и братья их погибшей матери и сестра отца. У Паоло есть дедушка и дядя, у Дира тетя и дядя. Мы привезли с собой видеозапись, в которой они просят вернуть им детей.
— Дети здесь счастливы, — ответила Прима. Она опустила глаза, по ее виду было ясно, что сдаваться она не собирается, хотя уже и не очень уверена в своей правоте. — Им будет нелегко отсюда уехать.
— Да, они счастливы, — подхватила профессор Мейерсон. — Они всего лишь дети, и мы знаем, Хэйзел рассказывала нам, что вы были добры к ним. Но они подрастут, и вы никогда не сможете заменить им семью, их настоящую семью.
— Они будут плакать, — сквозь слезы проговорила Прима.
— Возможно, — ответила профессор Мейерсон. — Последние два года для них оказались очень непростыми, сначала они потеряли родителей, потом оказались здесь, где все так не похоже на их прежний дом, теперь им опять надо все менять. Когда они приехали сюда, они ведь тоже плакали. Но дети часто плачут, справедливость же должна восторжествовать в любом случае.
— Кажется, вы победили, — сказала наконец Прима, складывая передник. — Но я должна была…
— Вы любящая мать, — сказала профессор Мей-ерсон, и ее одобрение успокоило Приму. — Я хочу, чтобы вы посмотрели видеозаписи.
— Это не обязательно, я верю вам…
— Это поможет вам понять. — Профессор кивнула Барину, тот тут же достал считывающее устройство, разложил его, установил экран. — Мы привезли с собой и источник питания, потому что у вас другое напряжение, оно не подходит для нашей техники.
— Я в этом не разбираюсь, это решают мужчины, — ответила Прима.
— Бог дал глаза и мужчинам, и женщинам, — сказала профессор Мейерсон. Она вставила в устройство первый куб. — Здесь сняты родители Брэнди и Стае-си до того, как их убили.
На экране женщина с длинной темной косой через плечо укачивала на руках младенца.
— Стасси только недавно родилась. Их мать звали Гириан, ее родители родом из колонии Джилмор. Брэнди в то время был год. — На экране появился мужчина с годовалым ребенком на руках. — А это их отец, Ворда. Они с Гириан были женаты в течение восьми лет. Его родственники на протяжении многих поколений занимались торговлей в космосе.
