Ни – че – го!
Понимая, что каши со мной не сваришь, Мэдэлин скрывается в ванной. Слышу журчание набирающейся воды.
Да пошла она лесом, эта Мэд! Злюсь… Сильно злюсь на предательницу-подругу. С другой стороны, что с неё взять? Она шатера. И никогда это не скрывала. Всегда была ей. Ею и останется. Нельзя требовать от бешенного драга, чтобы он вёл себя как пушистый кролик.
Закрываю глаза. Чувствую, как нахлынывает безысходность вперемешку с тревогой за Эвана. Как он там? Что с ним? Смог ли улететь с Дария или…
Об «или» думать не хочется.
- Я, правда, хотела помочь, - тихий голос Мэд выводит меня из состояния полудрёмы.
Открываю глаза. Шатера уже сидит в кружевном пеньюаре перед зеркалом, нервными резкими движениями расчесывает волосы. И ещё имеет при этом наглость выговаривать мне что-то…
- Не понимаю, о чём ты только думала, когда ввязывалась во всё это? Почему ты сразу не ушла из Руара?! Тебе, идиотке, надо было спасать первым делом свою никчёмную шкуру…
Глупая Мэд. Она не понимает: зачем мне моя «шкура» без моего мальчишки-альтаирца. Без Эвана.
- Молчишь? Молчи, - продолжает сама с собой разговаривать раздражённая шатера, но тут же не выдерживает - бросает расчёску на стол, садится рядом со мной на кровать. Злая, нервная…. Никогда раньше я не видела её такой.
- Ты действительно думаешь, что Карл сдержит слово?! – едва слышно шипит Мэд. – Дура! Последняя дура! Я думала, ты умнее, подруга! Нашла кому доверять!
Ну, надо же! Так мы, оказывается, «подруги»? Интересно. Откуда она про нашу договорённость с Верховным воином узнала! Впрочем, чему я удивляюсь? На то она и шатера, чтобы добывать информацию.
Мэдэлин нервно оглядывается. В нашей спальне нет никого кроме нас, но в Руаре везде «уши». Наверное, поэтому шатера хватает меня под локоть, вытаскивает на балкон.
Хлёсткий ледяной ветер заставляет поёжиться от обжигающего холода. Дикий шум волн Северного моря, с гулом разбивающихся у подножья Руара, смешивается с завыванием ветра, создавая невообразимую звуковую какофонию. В таком гуле слова собеседника-то непросто разобрать, не то, что подслушать издалека.
- Они на твоего альтаирца ориентировку уже по всему Дарию разослали, - с психом судорожно шепчет мне на ухо Мэд. – Я слышала, как министр обороны, с которым я… ну ты понимаешь… разговаривал с Карлом. Они уже вычислили звездолёт, на котором Эван должен добраться до Туса. Но как только он окажется на спутнике, его будет ждать неприятный сюрприз. Дэмониону важно, чтобы твой альтаирец погиб за пределами Дария. Не знаю, чем уж ему так насолил Эван…
От этой новости становится тяжело дышать. Чувствую, как со всех сторон подступает паника.
- Я могу потребовать, чтобы Карл позволил Эвану улететь с Туса, - меня изнутри начинает бить озноб. Не от холода, а от отчаяния.
- Да ничего ты не можешь! Слишком большие ставки! – взрывается Мэд. - Дэмонион лично отдал приказ убить мальчишку. Так что это будет сделано любой ценой, невзирая ни на какие твои договорённости. Карл не посмеет проигнорировать приказ императора. Тебе ли это не знать?! Ему легче будет просто убрать тебя! Я не знаю, чем ты умудрилась зацепить Карла, но вряд ли этого будет достаточно, чтобы Верховный воин осмелился пойти против Дэмониона. Да Карл сам скорее сдохнет…
Самое страшное, что в словах взволнованной шатеры чётко прослеживается железная логика. Отстраняюсь от Мэд. Смотрю в глаза.
- Зачем ты это делаешь? Тебе приказал Карл? Прости, «подруга», -откровенно иронизирую я, - но я в жизни не поверю, что ты способна принять хоть одно решение самостоятельно. Пойти против Руара… Нет… Ты на такое не способна. Духа не хватит.
Шатера невесело усмехается. Похоже, что мои слова всё-таки задели Мэдэлин за живое.
- Не путай меня с серой прислужницей, Адамаск. Я лишь хотела помочь. Как ни крути, но ты единственный не чужой мне человек.
- Даже в тот вечер, когда ты решила подменить меня в постели моего альтаирца? – не выдерживаю – откровенно язвлю.
– Особенно в тот вечер, - слова Мэд звучат подозрительно искренне и это пугает. – Я же знала, что ты не сможешь его убить, а задание надо было выполнить в любом случае. Иначе Карл пустил бы в расход тебя саму. Не веришь? А ты никогда не задумывалась, что кроме тебя у меня в этой жизни больше нет ни одного близкого человека? Если ты думаешь, что я не ценю это, то ты, извиняюсь, полная дура!
Мэд молча разворачивается и уходит с балкона, оставив меня стоять на ледяном ветру в полном недоумении. Что ни говори, а люди иногда умеют удивлять.
***
Простояв ещё какое-то время на ледяном ветру, заметно подостыв и заодно приведя мысли в порядок, возвращаюсь в комнату.
Мэд спит. Вернее – делает вид.
- Карл приставил тебя шпионить за мной?
- Естественно, - не оборачиваясь, фыркает подруга. – Думаешь, после всего, что ты натворила, он бы оставил тебя без присмотра?
Сажусь на край кровати Мэдэлин.
- Что ещё сказал этот твой министр?
Слегка помедлив, обиженная шатера садится. По ней заметно: Мэд не нравится быть в ссоре со мной. Она не соврала: кроме меня у неё больше никого нет.
- Что любой звездолёт, стартующий с Туса, будет уничтожен при одном лишь подозрении, что на его борту будет, сама знаешь, кто.
Предусмотрительная Мэд права – имён в комнате лучше не называть.
Чувствую, как вновь приближается паника.
Плохой расклад. Очень плохой.
Дэмонион в любом случае не позволит Эвану живым добраться до Альтаира.
- Ада, смирись, - тихий голос Мэд выводит меня из оцепенения. – Ты ничем не сможешь ему помочь. Отменить приказ об уничтожении звездолёта может лишь сам император. Больше никто на Дарии не обладает такой властью…
- Атарксис… - внезапно вспоминаю я. – Завтра же День солнцестояния! Племянник Дэмониона должен взойти на престол! Он станет соправителем, а значит… - Я хватаюсь за эту мысль, как за спасательную ниточку… - Атарксис, будучи соправителем, сможет наложить на приказ Дэмониона вето! И тогда мой останется жив.
Эта безумная идея возраждает во мне надежду, от которой становится легче дышать. Сердце уже не так сильно сковывают тиски отчаяния. Вот только Мэд, увы, моментально гасит проблеск надежды на корню своим неожиданно искренним звонким смехом.
- Атарксис?! Я тебя умоляю! Ада, ты его видела?
Отрицательно качаю головой. Признаться, я несколько удивлена столь бурной реакцией Мэд на особу, в которой течёт императорская кровь. Обычно моя приятельница бывает куда более сдержанна и тактична во всём, что касается императорского двора.
