Свалка закончилась как-то незаметно. Споткнувшись в очередной раз, я вдруг осознала, что запнулась я не о ржавую железку, а о неровности дорожного покрытия, выглядевшего так, будто это был древний бетон, а под ним протянулись, взрывая ровную поверхность, мощные корни деревьев. Растений поблизости не наблюдалось. Только старые, местами покосившиеся ангары. А трещины в дорожном покрытии под ногами своим видом, шириной и глубиной напоминали каньоны. Я огляделась по сторонам и невольно содрогнулась. Место, по которому меня вел Диллон, было каким-то мертвым до основания. Выцветшим, обветшалым, серым. Казалось, что вот-вот едва ощутимый ветерок подхватит скомканную бумажку и лениво погонит ее по улице вдаль. Вот только мусора нигде не было. Не было людей, дроидов, транспорта, механизмов. Если бы ни все нарастающий гул, я бы подумала, что мы на той проклятой доске провалились куда-то в безвременье.
– Где мы? – не выдержав, с дрожью в голосе спросила у спины Диллона. И если честно, то ответа не ожидала. Но парень ответил:
– Свалка на краю промышленной зоны космопорта, – сухо сообщил он мне не оборачиваясь. – Самое безлюдное место в этом районе. И самое безопасное для нас в плане того, чтобы незамеченными пробраться на территорию космопорта. По негласному закону – внутри нейтральная территория, разборки там не проводятся. Если сумеем проскользнуть внутрь, то дальше дело техники, – совершенно неожиданно, хоть и безэмоционально продолжил Диллон. – Я найду корабль, который отправляется в наши лаборатории. Скорее всего, это будет грузовик. То есть, комфорта не жди. Но и лететь всего ничего – чуть больше стандартного часа. Можно посидеть и на неудобной скамье.
Я проигнорировала прозвучавшее в словах этого… экземпляра скрытое предупреждение, что мне надлежит вести себя тише воды, ниже травы, и взволнованно поинтересовалась:
– А если не сможем пробраться? Вдруг… Вдруг там засада?
На этот раз Диллон презрительно фыркнул:
– Ты пересмотрела полицейских постановок прошлого. Что из того, что я предпринял после нападения на нас, могло навести синдикат на мысль о том, что я планирую увезти тебя с планеты?
Пренебрежительное отношение Диллона причинило боль. Но уже далеко не такую сильную, как в начале нашего знакомства. Кажется, я начала привыкать к этому хаму. Или сыграло свою роль то, что я приняла решение доказать ему, что я не пустышка. Так или иначе, но я просто пожала плечами в ответ на его вопрос. Потом спохватилась, что Диллон не может видеть этот мой жест, и неуверенно ответила:
– Не знаю. Но как-то же они вычислили нас в том месте, где мы находились?
Я думала, Диллон промолчит в ответ, или обольет меня презрением. Но он, не меняя скорости передвижения, повернул голову, мазнул взглядом по мне, потом – по проплывающим справа ангарам, и вздохнул:
– Предполагаю два варианта: либо за мной следили от самого дендропарка, это наиболее вероятно. Я тогда был взвинчен и зол, и не особо шифровался. Пристроиться в хвост моего аэрокара мог и ребенок, я больше беспокоился о Чаде, и о необходимости возиться с обморочной девицей. И только гораздо позже осознал, что все намного сложнее. И что синдикату, скорее всего, ты нужна живой, а я – в виде трупа. – Тут я невольно содрогнулась. Второй возможный вариант, как нас нашли – это следилка в твоей сумочке. Но она осталась в убежище. А я тщательно следил, чтобы за нами не было хвоста, когда мы удирали на одолженном у синдиката скутере.
Оказалось, что человеку не так уж много и нужно. Ободренная нормальным ответом Диллона, я с энтузиазмом включилась в разговор:
– Мне кажется, ты не прав насчет моей сумочки.
– Это еще почему? – Диллон не останавливался и не замедлялся, но все уже успел заинтересованно окинуть меня взглядом через плечо.
Я вприпрыжку поравнялась с этим несносным типом, чтобы ему не пришлось постоянно оборачиваться на меня:
– Ну, смотри: у меня несколько десятков сумочек. И порой я сама заранее не знаю, с какой из них выйду из дому. Не могли же их все напичкать следилками?
Диллон на ходу задумчиво потер уже начавший темнеть от проступающей щетины подбородок, покосился на меня:
– А демон его знает… Слушай, на ближайшие дни у тебя были какие-то планы? На вчера-сегодня-завтра? Ты знала, в чем и куда пойдешь?
Я аж запнулась от такого вопроса, но быстро выровнялась, чтобы не отставать от парня:
– Э-э-э-э… На вчера у меня были планы. Я кое с кем должна была встретиться. И да, одежда для этой встречи была выбрана заранее. Но это было платье совершенно другого цвета и стиля, сумочку под него я брала другую. А сегодняшний визит в дендропарк был спонтанным и… – Я запнулась, не зная, какими словами объяснить этому снобу, что одевалась так, чтобы в случае чего отец не имел ни малейшего повода придраться к моему внешнему виду. Что синий костюм, оставшийся в странной комнате, нравился бы моему отцу, он считал его идеальным нарядом для меня. А я его терпеть не могла, и никогда бы по собственной воле не надела. – В общем, – решительно закончила я, – та сумочка, что я брала сегодня с собой, была абсолютно новой. Она покупалась специально к тому костюму, что был надет на мне. И если бы не моя авантюра с созданием причины выхода из дому для Чада, я бы в жизни не натянула на себя ту одежду и не взяла бы в руки ту сумочку!
– Мда… – вдруг крякнул Диллон. – На редкость уродливые тряпки. И сильно тебя старят. – Я пожала плечами, не зная, что сказать в ответ. – Если все так, и у тебя не было в ближайшем обозримом будущем планов вывести в свет ту сумочку, то мы возвращаемся к первому варианту: я сам не заметил слежки и привел синдикат к нашему убежищу. Неприятно, однако.
За разговором мы как-то незаметно дошли до конца ангаров. Повернув за угол следом за Диллоном, я неожиданно оказалась на огромном, открытом, шумном пространстве, по которому сновали десятки, если не сотни дроидов, занятых погрузкой и разгрузкой. Трудолюбивыми муравьями туда-сюда сновали гравитележки: одни пустые, другие заваленные грузами так, что нередко с трудом перемещались по воздуху в считаных сантиметрах от дорожного покрытия. Я даже остановилась, ошарашенно наблюдая, как в здание космопорта и из него текут ручейки грузов, чем вызвала новое недовольство Диллона:
– Не зевай! – рыкнул он мне, перекрикивая шум. – Здесь живых быть не должно, поэтому постарайся не оказаться на пути гравитележек! В противном случае дроиды сразу же подадут сигнал в центр управления погрузками, и нас мгновенно обнаружат. А нам этого не нужно.
– А что нужно? – растерянно поинтересовалась, со страхом поглядывая на громоздкие по виду платформы и совершенно по-детски хватаясь за рукав толстовки Диллона.
К счастью, парень никак не выказал своего неудовольствия моим поведением. Только сосредоточенно сообщил:
– Сейчас я найду принадлежащие нашей корпорации грузы, и мы заберемся на гравитележку, чтобы она доставила нас на корабль.
Я даже хмыкнула от простоты и элегантности плана Диллона. Я бы до такого никогда не додумалась. А значит, нам повезет. Но вскоре оказалось, что не только Диллон умеет мыслить нестандартно.
Первый шок у меня случился, когда Диллон нашел гравитележку, принадлежащую его семье. Очень быстро и почти случайно: она пролетала мимо нас, пустая, направляясь вместе с сопровождавшим ее дроидом в здание космопорта. Соответственно, тележка занималась разгрузкой и не подходила для наших целей по ряду причин. Одной из которых являлось то, что мы не знали, будет ли корабль возвращаться в лаборатории пустым или возьмет паузу и останется на поверхности Кахелии. Гравитележка была просто огромной, и, на мой взгляд, скорее являлась платформой, чем действительно тележкой для грузов. Но что бы я в этом понимала! А шокировал меня не размер. А логотип корпорации «FIIDA Inc»
– Ты – Фейтерре? – с ужасом вырвалось у меня. Я застыла на месте, потрясенно уставившись в уже начавшие разгораться злостью серые глаза.
– Да! – жестко отрезал Диллон в ответ. А сейчас он с чего начал беситься? – Да! Я – последний из оставшихся в живых сыновей Аурдана Фейтерре! Довольна?
