Петля ослабла, и нить убралась назад в ладонь.
– Как тебе понравилось приключение? – осведомился Чародей спокойным, ровным голосом. – Теперь до тебя дошло мое объяснение, юный ученик?
Тигхи вздрогнул и пополз по полу к противоположной стороне помещения. Он потерял всякую ориентацию.
– Что со мной было? – спросил он.
Чародей повернулся к ящику и опять принялся рыться в нем.
– Если тебе вдруг позарез нужна какая-то вещь, то, как назло, ее нигде нет. Знаешь, что она должна быть здесь, а ее нет, хоть тресни.
Он замолчал и еще несколько минут в тишине перекладывал что-то с места на место. Тигхи сидел, постепенно приходя в себя. Дыхание, вырывавшееся из его рта, сразу же превращалось в белые облачка пара.
У противоположной стены склада стояли квадратные и прямоугольные ящики с выпуклостями. Их можно было принять за мешки, набитые замерзшими овощами. Тигхи повернулся и пощупал ближайший сверток. Открытие потрясло его. Сначала юноша не поверил своим ощущениям. Однако все говорило за то, что в этих свертках люди. Подняв руку, он приложил ее ладонь к лицу покойника. Под воздействием тепла, выделявшегося из перчатки, слой инея оттаял, и под ним обнаружились бело-голубые черты: стиснутые губы, закрытые глаза. Под одной из ноздрей запеклась черная капелька крови.
– Чародей! – тонким голосом пропищал Тигхи. – Чародей!
– Что?
– Здесь люди! Покойники. Они все заморожены.
– Да, – спокойно подтвердил Чародей и выдавил из себя сухой, неприятно резкий смешок. – Именно это я и хотел тебе показать. Не слишком многим людям удалось побывать на Восточном Полюсе и очень немногим выжить после этого посещения.
Тигхи, переполненный тревогой и отвращением, попытался вскочить с пола, однако причудливая сила притяжения, господствовавшая в этом жутком помещении, тут же напомнила о своем непререкаемом авторитете. Юноша зашатался, потерял равновесие и опять упал. Перевернувшись на живот, он ухитрился сесть и в таком положении передвинуться поближе к другому трупу. Довольно скоро Тигхи растопил иней на мертвом лице и увидел, что оно принадлежало женщине с бледным цветом кожи. Во всяком случае, так решил Тигхи.
– Кто эти люди? – спросил он.
– Они? Одни – это семья, так сказать. Другие просто люди. Всего-навсего люди. Здесь не о чем беспокоиться.
– Семья? – прошептал, ужаснувшись, Тигхи. – Люди?
– Ну да. Урожай, так сказать. Мне удалось извлечь из некоторых хоть какую-то пользу. Другие – просто случайные личности. Пара исследователей: люди, которые прошли на Восток дальше, чем кто-либо еще.
– Ты убил их?
– Вообще-то, – уклончиво начал Чародей, почесывая свое кожаное лицо, – я не могу нести ответственность за всех. Такая честь мне не по плечу. Многие умерли просто от переохлаждения. Не дай я тебе этого костюма, мое сокровище, ты тоже испустил бы дух. Но кое-кому расстаться с жизнью помог действительно я. Они всего-навсего люди, мой ледяной принц. Всего-навсего. Никто из них не относился к нам; никто из них не является Возлюбленным.
– Возлюбленным, – эхом отозвался Тигхи, озираясь в ужасе.
– Хотелось бы напомнить тебе, – сказал Чародей, опять поворачиваясь к ящику, – что мы не располагаем временем в неограниченном количестве. – Он говорил через плечо. – Я надеялся, что это зрелище произведет на тебя надлежащее впечатление. Одно из преимуществ материала, который я вставил в твою голову, заключается в том, что совесть не будет калечить тебя так, как многих других. Подумай о свободе, которую я тебе дал! В действительности я сам поражаюсь. Обычным результатом является довольно скудный набор настроений и психологических расстройств, смена которых осуществляется достаточно резко. Однако в твоем случае речь идет о вполне уравновешенном характере с плавной сменой настроений, о почти идеальном спокойствии. Я достиг совершенства скорее, чем ожидал.
Под аккомпанемент слов Чародея, которые заключали в себе какой-то неведомый для Тигхи смысл, юноша передвигался среди окоченевших трупов. Вскоре он обнаружил тело человека с такой же темной кожей, как и его собственная. Его глаза были открыты, и юноша увидел совершенно белые, как снег, зрачки. Этот человек зажал что-то между коленей.
– Один-два человека доставили все-таки кое-какие хлопоты, и с ними пришлось повозиться, – произнес Чародей, продолжавший шарить в ящике. – Другие покорялись безропотно. Очень забавно. И все же они умерли не напрасно, и это самое главное. Каждый шажок подводит нас все ближе и ближе к преодолению последствий катастрофы, которая постигла человечество.
Потерев перчаткой, Тигхи увидел, что у мертвеца между коленей зажато ружье – маленькое ружье с коротким стволом, которое свободно помещалось в ладони. Ружья такого типа Тигхи видел раньше у солдат Отре. Юноша украдкой посмотрел через плечо на Чародея, но тот был, похоже, всецело занят своими поисками и не обращал на Тигхи никакого внимания.
– Как мы сделаем это, мастер? – спросил юноша.
Сейчас ему было важно отвлечь Чародея разговором, не возбудить у него никаких подозрений. Ум Тигхи работал с предельной ясностью.
– Понимаешь, дело сложное, гораздо более сложное, чем способен понять твой необразованный ум. Однако мы должны сделать эту стену горизонтальной! Должны опрокинуть стену, чтобы взрастить на ней человечество. В этом и состоит мой план. Мой Возлюбленный преследует точно такую же цель. Если бы мы действовали вместе, то могли бы творить чудеса. Однако он не доверяет мне, вот в чем беда. Он мне не доверяет.
– Что ты вставил в мою голову, Чародей? – спросил Тигхи.
Ручное ружье уже почти оттаяло ото льда. Тигхи приложил к нему обе свои руки в излучающих тепло перчатках.
– А? Что? Что я вставил в твою голову? Ну, я надеюсь, что ты сможешь по достоинству оценить мое достижение. Надеюсь ты сможешь понять.
Пистолет высвободился, и Тигхи вытащил его. Черный с коротким стволом и рукояткой, кривой, как рог. Между рукояткой и стволом помещался спусковой крючок, похожий на сосок козы. Тигхи видел, как солдаты стреляют из таких устройств. Он знал, что нужно делать.
– Мне случилось пролететь мимо твоей деревни вскоре после того, как ты родился. Тебе тогда было около года. Я оставил в твоем теле свои устройства, сложный комплекс полимерных полленмашин. Можно выразиться следующим образом: я посадил свое семя, свое металлическое семя в основе твоей головы, чуть выше твоей шеи. Именно оттуда поступает твоя сила, твоя умственная сила. Однако, чтобы вырасти и дать плоды, ему, как и всякому другому семени, требуется время, а в том случае, когда дело касается вживления инородного тела в живую кору головного мозга, успех гарантировать невозможно.
