И тут иллюминатор перед моими глазами озарился двумя ярчайшими сполохами подряд, а “Прометей” ощутимо тряхнуло. Это подоспела эскадра Рэнда, о которой все, похоже, позабыли. Но теперь уже мы были в зоне досягаемости их огня! Однако пираты опомнились моментально: несколько отрывистых команд Реналдо, и могучие защитные поля окутали корабль, а навстречу врагу понеслись залпы нашей артиллерии.
Тем не менее наша стрельба была совершенно неприцельной (на такой-то скорости!) и велась скорее для острастки: Реналдо явно не собирался начинать маневры и вступать в настоящий бой с крейсерами Рэнда. Причина этого была ясна: каждая секунда задержки уменьшала наши шансы благополучно проскочить вслед за Вольфа-ром, – кто знал, когда чертов туннель вздумает перейти в другую фазу… Однако теперь проняло даже Уилкинса. Скромно стоявший рядом с выходом, дабы никому не мешать, он вдруг тоже подошел к тактическому монитору и прямо-таки впился в него глазами. И я, будучи полным профаном в космических боях, тоже понимал, в чем загвоздка. Прыжковый двигатель Арнесена нельзя было включать в окружении силовых полей – это гарантировало превращение корабля в плазменное облачко. Так что если наш адмирал намеревался прыгать, то при входе в апертуру туннеля должен был снимать защиту, подставляясь под массированный залп, и даже такому монстру, как “Прометей”, это грозило мгновенным разрушением… Вот тут я впервые увидел, что Реналдо нервничает: руки его самопроизвольно сжались в кулаки, губы слегка шевелились (мне показалось, что я узнал парочку забористых керторианских ругательств), а глаза остановились на одном из экранов, куда выводилась схема корабля и состояние его защитных полей. Да, сейчас там все было в порядке – огонь эскадры не проник в передний щит и на треть, но давление было непрерывным, и выдержит ли его неприкрытый корпус “Прометея” хотя бы в течение пары секунд – это был тот еще вопрос!..
Однако остановить сейчас герцога не мог ни он сам, ни кто-либо во Вселенной, и это было понятно абсолютно всем находящимся в рубке. Поэтому мы, перестав даже отстреливаться, неслись в молчании навстречу туннелю и врагам, пока наконец за две минуты до прыжка компьютер корабля не начал обратный отсчет… А на цифре шестьдесят неожиданно заговорил Уилкинс:
– Надо заглушить двигатели, адмирал!
– Что?!
– Посмотрите – они все еще бьют не прямой наводкой, а с упреждением. Если мы резко затормозим перед самым прыжком, большая часть огня пройдет впереди!
Оторвавшись от экрана, Реналдо бросил короткий взгляд на монитор – счет уже был “двадцать”! – негромко прошептал:
– Вы правы, майор… – и успел-таки отдать нужный приказ.
Возможно, идея Уилкинса спасла “Прометен” и всех нас. Во всяком случае, когда за десять секунд до прыжка ходовые двигатели остановились, сверкание плазменных лучей в переднем иллюминаторе как будто унеслось вперед, а после снятия защитных полей неприятности ограничились лишь мощным толчком (что-то нас все-таки зацепило).
И тут же во всех экранах и иллюминаторе вспыхнула феерия цветов… Наверное, в это мгновение мне полагалось подумать что-нибудь вроде: “Ах! Только бы пронесло!” или: “Вот все и решается!”. Но я ничего не подумал, просто не успел – слишком короткое это было мгновение… Ну а по самому наличию этих строк вы вполне можете догадаться, что закончился наш прыжок не в одном из отделений ада, а в новой звездной системе, которую Президент Рэнда наградил именем Вольфара Рега.
Естественно, Реналдо тотчас взревел:
– Двигатели на полную! – но буквально через пару секунд, когда первая информация от анализаторов пространства поступила на монитор, улыбнулся и взметнул кулак в победном жесте: – Отставить!
Действительно, торопиться больше было не нужно. Погоня окончилась.
Бортовая аппаратура продолжала ощупывать систему, регистрируя положение светила и других естественных объектов, но все это представляло интерес разве что для астрокартографов, потому что оба искусственных – один частично, другой целиком – были совсем рядом. Апертура п-в-туннеля располагалась практически на границе пояса астероидов, и тот, который Вольфар превратил в упоминавшуюся Таллисто крепость, находился едва ли не в ближайшей точке по отношению к туннелю. Странное совпадение, но не то чтобы кому-то сильно помогавшее… Ну а вторым искусственным объектом была, разумеется, научно-исследовательская станция “Бантам”, выглядевшая как банальный шар не слишком большого, по космическим меркам, диаметра. Она двигалась по орбите, параллельной крепости, на расстоянии от силы в тысячу миль, и именно туда направлялась яхта Вольфара. Точнее, уже не направлялась, а фактически вошла в стадию стыковки с одним из станционных шлюзов…
На первый взгляд предпочтение, отданное Вольфаром безоружной станции в противовес цитадели, может показаться нелогичным, но, думаю, он исходил из того, что, каким ни располагай оружием, тягаться с “Прометеем” – бесполезно, а вот “Бантам” со своими секретами представляет колоссальную ценность, уничтожить которую может только законченный сумасшедший. Интересно, понимал ли это герцог Венелоа? Ну, трудно сказать. Скорее он вообще об этом не думал. Если исходить из прямо-таки сияющего выражения на его лице, в голове у него была единственная мысль: “Ну все, дружок, попался!”
– Что дальше, герцог? – осторожно поинтересовался я.
Он вздрогнул, словно очнувшись от сна, провел рукой по лбу и пожал плечами:
– Пока сильно тормозить не будем и подлетим по дуге. Затем если корабли Рэнда последуют за нами, займемся их уничтожением. Если нет – остановимся и высадим десант на станцию сразу.
Что ж, последовательное продолжение его прежней линии. Только теперь она меня уже совсем не устраивала… Штурм станции большим числом людей (еще неизвестно, собирался ли Реналдо включить нас с Уилкинсом в эту группу) был чреват неизбежными перестрелками, взрывами и тому подобным, то есть создавал условия, в которых жизнь заложника подвергалась максимальной опасности. Однако спорить было совершенно бесполезно, поэтому если я хотел действовать по-другому, то должен был придумывать образ действий сам.
Но что тут можно было придумать? Я только вновь и вновь растерянно озирал рубку, экраны, монитор… “Хоть бы преследователи появились!” – в отчаянии пожелал я, надеясь на отсрочку. Однако у эскадры Рэнда, видимо, не было приказа следовать за нами до конца света, или они его нарушили, что, в общем, не важно… Когда же Реналдо скомандовал запустить двигатели на торможение, а штурмовой группе готовиться, я понял, что в моем распоряжении остается минуты две…
