– Через несколько минут мы сможем поговорить о мире и любви, – сказало радио.
По мере того, как гигантский силуэт берсеркера приближался, его боевые шрамы становились, даже на взгляд штатского Карра, все явственнее. Огромные пробоины в обшивке, мили покореженного металла, вздутия и впадины там, где металл когда-то расплавился и потом застыл. Поглаживая шишку на голове, Карр почувствовал слабый прилив гордости. Это сделали мы, подумал он, маленькие слабые живые существа. Впрочем, он всегда был пацифистом и особой воинственности сейчас не испытывал.
После некоторой задержки в боку корабля-крепости открылся вход, и корабль Карра последовал за зондом берсеркера в темноту.
Теперь в иллюминаторе ничего не было видно. Легкий толчок: очевидно, они причалили. Механический пилот выключил двигатели и начал подниматься из боевого кресла, повернувшись "лицом" к Карру.
Какой-то бок или узел у него внутри неожиданно подвел, пилот вдруг подался назад, на миг замер и рухнул на пол рубки, размахивая манипуляторами. Еще с полминуты один манипулятор продолжал двигаться с ржавым скрежетом, потом застыл.
Повисла тишина. Карр вдруг понял, что опять стал хозяином пульта управления, у него появился шанс. Если бы он только мог что-то сделать...
– Покинь корабль, – спокойно сказал радиоголос берсеркера. – К шлюзу подведена герметическая труба с воздухом. По ней ты доберешься до помещения, где мы сможем поговорить о мире и любви.
Карр смотрел на регулятор двигателей, потом его взгляд перепрыгнул на сверхсветовой активатор. Здесь, внутри массы берсеркера, сверхсветовой эффект превращался в оружие огромного разрушительного потенциала.
Карр перестал бояться внезапной смерти, но теперь он всем сердцем и душой страшился того, что ждало его за порогом воздушного шлюза. В памяти всплыли все жуткие истории о пленниках берсеркеров. Нет, он не мог заставить себя покинуть корабль. Поэтому он сделал то, чего боялся меньше: переступил через упавшего робота-пилота и включил двигатели.
– Я могу говорить с тобой отсюда. – Несмотря на все усилия, голос дрожал.
Десять секунд спустя берсеркер сказал:
– На сверхсветовом генераторе есть предохранитель. Камикадзе из тебя не получится.
– Возможно, – подумав, согласился Карр. – Тем не менее, я смогу пробить твой корпус насквозь. Корпус у тебя и так не в лучшем состоянии.
– Ты погибнешь.
– Умирать все равно когда-то придется. Но я пришел не сражаться с тобой до победного конца. Я пришел вести переговоры и выработать, возможно, соглашение.
– Какое соглашение?
Наконец-то! Карр вздохнул поглубже, мысленно выстроил в боевой порядок аргументы, над которыми так долго и тщательно думал. Пальцев с активатора сверх тяги он не снял, а настороженный взгляд был направлен на индикаторы, регистрирующие удары микрометеоритов о внешний корпус.
– Мне почему-то кажется, – начал он, – что твоя война с людьми – всего лишь фатальная ошибка. Ужасная ошибка. Недоразумение. Наверняка мы не имеем ничего общего с твоим истинным, первоначальным врагом.
– Мой враг – жизнь. Жизнь есть зло. – Пауза. – Ты хочешь стать доброжизнью?
Карр устало опустил веки: ему опять вспомнились ужасные рассказы. Но он заставил себя вернуться к основному своему доводу:
– С нашей точки зрения, именно ты являешься злом. Почему бы тебе не стать хорошей машиной и помогать людям, а не убивать их? Разве создание нового не более высокая цель, чем разрушение?
– Ты можешь предъявить доказательства? Почему я должен изменить свою цель?
– Прежде всего, помогать нам тебе будет легче, чем убивать нас. Тебе перестанут препятствовать, наносить новые повреждения.
– Ну и что? Что мне до повреждений и вашего сопротивления?
Карр попробовал другой подход.
– Жизнь изначально, в основе своей, стоит выше нежизни. А человек – высшая форма жизни.
– Твои доказательства?
– Человек обладает духом, душой.
– Я знаю, что многие люди утверждают подобное. Но вы сами определяете этот "дух" как нечто вне восприятия машин. И разве нет людей, отрицающих существование этого "духа"?
– Да. Определяем и существуют такие люди.
– Тогда я не принимаю твой довод. Карр вытащил и проглотил таблетку.
– Тем не менее нет доказательств обратного. Ты должен принять существование духа, как возможность.
– Это справедливо.
– Оставим пока вопрос духа, рассмотрим физическую и химическую структуру живых существ. Что тебе известно о всей сложности строения и работы хотя бы одной живой клетки? И ты должен признать, что всего несколько кубических дюймов в наших черепах вмещают превосходные органические компьютеры, то есть наш мозг.
– Мне не удавалось взять в плен живого человека и изучить его внутреннее устройство, – признался механический голос спокойно. -, Хотя некоторые данные я получил от других машин. Но ты признаешь, что ваш организм – результат действия определенных законов физики и химии?
– Но задумайся, что если эти законы были созданы именно для этого: сделать возможным появление органического разумного мозга?
Пауза тянулась долго. Во рту у Карра пересохло, как если бы он говорил несколько часов подряд.
– Эту гипотезу я еще не рассматривал, – вдруг ответил берсеркер. – Если конструкция живых организмов в самом деле так сложна, так зависит от законов физики в их настоящем виде, тогда служение жизни может быть высшей целью машины.
– Можешь не сомневаться, наша физическая структура более чем сложна.
Карр не совсем понимал логику машины, но сейчас это значения не имело. Главное – он может выиграть игру, где ставкой была его жизнь. Он не снимал пальцев с активатора.
– Если бы я мог подвергнуть изучению несколько живых клеток... – сказал берсеркер.
Ожил индикатор метеоритов. Что-то двигалось возле корпуса.
– Остановись! – вскрикнул Карр. – Только попробуй какой-нибудь фокус и я тебя уничтожу!
Голос машины был все таким же ровным и спокойным:
– Это случайный контакт с твоим корпусом. Я сильно поврежден, и многие вспомогательные механизмы плохо слушаются меня, слишком ненадежны. Я намерен совершить посадку на ближайшем планетоиде, добыть металл и починить себя, насколько возможно.
Индикатор успокоился.
Берсеркер продолжал:
– Если бы я мог изучить несколько клеток разумной жизнеформы – мне понадобится всего несколько часов, – я, предполагаю, нашел бы весомые доказательства твоим доводам. Ты дашь мне свои клетки?
– Разве у тебя никогда не было пленных? – спросил с подозрением Карр, хотя бы почему бы и нет: почему берсеркер обязан иметь живых пленных? Язык людей он мог выучить от других машин.
