Билл Болдуин - Галактический конвой

— Похоже, так, — рассмеялся Брим. Грозовая туча заполнила все передние гиперэкраны, и обойти ее уже не было никакой возможности. — Вот она — баня, о которой ты говорил, Арам, — произнес Брим. — Давай-ка ты будешь все время докладывать мне нашу высоту.

Мостик разом погрузился во мрак — это «Непокорный» нырнул в грозу, и по обшивке его тысячей молотков забарабанили потоки дождя и ветра, грохот которых, казалось, заглушил все другие звуки Вселенной. Звездолет трясся и дрожал как живой, хотя Бриму все же удавалось пока выдерживать посадочную глиссаду.

— Тысяча триста иралов, — спокойно докладывал Арам.

Брим стиснул зубы, прилагая все свое умение для битвы с обезумевшей стихией. По крайней мере подъемные генераторы гудели ровно.

— Тысяча двести… Тысяча сто…

В это самое мгновение в высокую мачту КА'ППА-связи ударили разом три молнии. Даже здесь, на мостике, грохот стоял оглушительный, словно три мощных взрыва — короткие, жесткие удары без эха. Кто-то из сидевших за задними пультами закричал. Свет мигнул и погас. Гравитация пульсировала. Каждая деталь на наружной палубе ослепительно засияла белым огнем, в последнее мгновение приглушенным гиперэкранами. И в самый разгар этого хаоса рык подъемных генераторов смолк как обрезанный. Корабль начал падать вниз, словно наскочил на неподвижное препятствие.

— Они вырубились, Вилф! — взревел Урсис, перекрикивая царивший на мостике кавардак. — Подъемные!.. Оба!

Звездолет вывалился из грозовой тучи и устремился в море, тянувшее ему навстречу хищные щупальца свинцово-серых волн и белой пены. Без подъемных генераторов, способных по меньшей мере смягчить удар, корпус «Непокорного» должен был расколоться от столкновения с водой, как яйцо. Вцепившийся в свой пульт, Вилф увидел, как Урсис с Проводником отчаянно пытаются вновь запустить генераторы.

— Шестьсот… пятьсот… четыреста… — продолжал ровным голосом докладывать Арам высоту.

— ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ! СРОЧНЫЙ ПОДЪЕМ! — пронзительно заверещал Водитель. — ОПАСНОСТЬ!..

Скорее инстинктивно, чем осознанно, Брим задрал нос корабля вертикально вверх — ну да, теперь можно действовать!

— Всю энергию на ходовые. Ник! — заорал он что было сил. — ХОДОВЫЕ, НУ ЖЕ!!!

Четыре мощных генератора взвыли от чудовищной перегрузки, когда Урсис, сорвав предохранители, переключил всю энергию в их силовые камеры. Но чем больше генератор, тем больше времени требуется ему на раскрутку… корпус «Непокорного» трепетал как осиновый лист, треща всеми своими сочленениями. Краем глаза Брим видел стремительно приближающуюся морскую поверхность. Вот-вот корма коснется воды…

— ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ! СРОЧНЫЙ ПОДЪЕМ! ОПАСНОСТЬ! ОПАСНОСТЬ!..

Огромная волна с оглушительным грохотом, перекрывающим даже рев перегруженных генераторов, ударила крейсер в корму, чуть не положив его вверх днищем, словно простую шлюпку. С сердцем, ушедшим в пятки, Брим смотрел, как на гиперэкранах темной массой возник горизонт, но тут тяга генераторов одолела наконец инерцию крейсера, и «Непокорный», подобно древней химической ракете, начал неохотно подниматься вертикально вверх.

— Умница! — возбужденно вскричал Колхаун. — Вот умница!

Ирал за иралом «Непокорный» с усилием отодвигался от штормового океана. Порывы ветра продолжали сотрясать корабль, но на текущий момент он находился в относительной безопасности…

— Эй, Ник! — с трудом перекрикивая рев генераторов, позвал Брим. — Что у тебя с подъемными? Нам нужно или садиться, или уходить обратно в космос.

— Еще чуть-чуть, Вилф, — отозвался Урсис. Корабль сотрясался и раскачивался в непривычном положении. — Запускаю левый, — сообщил он скорее сам себе, и его шестипалая лапа уверенно легла на пульт. Внезапно к рыку ходовых генераторов присоединилось высокое завывание одного из подъемных. — Можешь переводить корабль в горизонтальный полет, — торжествующе проревел медведь, — а мы пока поработаем с правым.

Спустя пару циклов Брим вел «Непокорный» на ровном киле сквозь облака так, словно ничего особенного не случилось — если не считать царившее на мостике настороженное молчание. За исключением гудения генераторов единственный шум исходил от Коллингсвуд и Колхауна, лихорадочно связывавшихся со всеми постами.

Наконец плеча Брима коснулась чья-то рука.

— Отлично сработано, Вилф, — услышал он голос Коллингсвуд. — Мы вышли из этого почти без внутренних повреждений. Увы, — ее голос задрожал от гнева, — похоже, наш «Непокорный» еще уязвим для энергетических разрядов. Брим кивнул:

— Похоже на то, капитан.

— Кормовой волновод. Ник?

— Я не совсем уверен, — негромко ответил Урсис. — После истории во время спуска над ним поработали. Но так или иначе, это связано с ним, или я ничего не смыслю в гравитехнике.

— Во что я ни за что не поверю, — подытожила Коллингсвуд. — На этот раз строителям придется сделать все как надо, иначе мы просто не примем «Непокорный» как боевое судно. Я не считаю себя трусихой, но и самоубийцей тоже не буду.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: видите посадочный вектор два пять?

— Борт це-эль девятьсот двадцать один. Наверное, увидим, как только выйдем из полосы дождя, — ответил Брим. — Ага… да, видим. — В серой мгле далеко впереди вспыхнул алый огонь. Внезапный порыв ветра отклонил корабль влево, и красное пятно распалось на ряд горизонтальных полос. Брим взял правее, и линии сделались вертикальными. Легкий поворот влево, и полосы вновь слились.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: судя по показаниям наших приборов, у вас возникли какие-то трудности, — послышался из динамиков женский голос. Он немного напоминал голос Марго, но Брим решил, что ему все-таки не хватает безупречной выразительности.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, мы контролируем ситуацию, находимся на посадочной прямой.

— Благодарю вас, сэр.

По левому борту возник и замелькал на залитых дождем гиперэкранах лес кранов судостроительного комплекса. Брим бросил беглый взгляд на пол у себя под ногами. Он был усеян всякой мелочью, которую люди обычно держат рядом со своими пультами: деньгами, очками, чашками из-под кф'кесса, пузырьками лосьона для рук, носовыми платками. Ничего, с этим еще разберутся. Он помнил, конечно, что искусственная гравитация пульсировала, но не предполагал, что так сильно — впрочем, тогда ему было не до этого…

До воды оставалось теперь сто иралов. Регулируя тягу маневровых реакторов, Брим осторожно опускал корабль, чуть накренив его на левый борт и повернув нос на пару градусов к берегу, чтобы компенсировать сильный поперечный ветер. Звездолет выдерживал курс, словно шел по рельсам, — алый посадочный вектор оставался на гиперэкранах переднего обзора сплошным пятном. Неудивительно, что верфь так гордится «Непокорным»: в качестве платформы для размещения боевых разлагателей ему, похоже, не будет равных.