— Слушай, дружок, лучше вообще к ним не приближайся. Земля — рай этой системы, и если кто-нибудь тебе скажет, мол, прекрасная Венера манит к себе, можешь ответить им, чтобы катились в ад. Ибо Венера — как раз ад и есть. Бесконечные песчаные бури. Однажды, когда я был в Венусбурге, температура поднялась до восьмидесяти четырех градусов, — Он сделал паузу, — Такого в рекламе не говорят, верно?
Кейл поспешно согласился, несколько сбитый с толку разговорчивостью собеседника и его слегка заносчивым ответом. Неожиданно тот показался ему уже не столь интересным, как прежде. Однако он все же задал еще один вопрос.
— Ты женат?
Тюлень рассмеялся.
— Женат?! Послушай, приятель, я женюсь в каждом месте, куда мне удается попасть. Естественно, нелегально, — Он снова рассмеялся. — Похоже, я даю тебе советы, как жить.
— Подобных советов брать не стоит, — коротко ответил Кейл.
Фразу эту он произнес уже почти машинально — он никак не ожидал, что Тюлень окажется таким. Несомненно, тот был смелым человеком, но все его очарование улетучилось. Кейл понимал, что, оценивая своего собеседника, он руководствовался моральными принципами жителей поселка — но ничего не мог с этим поделать. Много лет ему приходилось делать выбор между взглядами матери и инстинктивным осознанием того, что внешний мир никак не втиснуть в обычаи поселковой жизни.
Тюлень снова заговорил — казалось, совершенно искренне:
— Из этого парня может кое-кто получиться в достославной империи Ишер, а, ребята? Я не преувеличиваю, — Внезапно он замолчал. — И откуда ты берешь такие хорошие карты?
Кейл снова выиграл. Забрав банк, он поколебался. У него было сорок пять креди, и он знал, что лучше будет выйти из игры, прежде чем они разозлятся по-настоящему.
— Боюсь, мне пора заканчивать, — сказал он. — У меня еще есть кое-какие дела. Мне было очень при…
Он не договорил — из-под края стола на него смотрел маленький блестящий пистолет.
— Значит, думаешь, самое время остановиться? — спросил Тюлень, не поворачивая головы, но явно обращаясь к своим компаньонам. — Он думает, что самое время остановиться, парни. Разрешим ему?
Вопрос был, видимо, риторическим, поскольку на лицах двоих его приспешников появились лишь невыразительные гримасы.
— Лично я, — продолжал их предводитель, — целиком за то, чтобы остановиться. А теперь посмотрим, — промурлыкал он. — Как показывает просвечивание, его бумажник находится в верхнем правом кармане, там же — конверт, приколотый к карману рубашки, в котором лежит несколько банкнот по пятьдесят креди. Ну и конечно, есть еще деньги, которые он выиграл у нас. В кармане брюк.
Он наклонился вперед, глядя на него широко раскрытыми глазами, в которых поблескивала ироническая усмешка.
— Значит, ты думал, будто мы мошенники, которые собирались тебя обмануть? Нет, дружок, мы действуем совсем по-другому — куда проще. Если ты не захочешь добровольно отдать деньги или попытаешься привлечь чье-то внимание, я выстрелю тебе прямо в сердце. Луч настолько тонкий, что никто даже не заметит маленькой дырочки в твоей одежде. Ты будешь просто сидеть, будто спящий, но кого это удивит в большом самолете, полном занятых собой людей? — Голос его стал тверже. — Давай! Быстро! Я не шучу. У тебя десять секунд.
Чтобы отдать деньги, времени потребовалось несколько больше. Ему позволили положить в карман пустой бумажник, проигнорировав несколько монет.
— Наверняка тебе захочется перекусить, прежде чем мы сядем, — великодушно сказал Тюлень.
Оружие исчезло под столом, и желтоглазый лениво откинулся на спинку кресла.
— Если решишь пожаловаться капитану — мы тебя сразу же убьем, не беспокоясь о последствиях. Наша история будет весьма проста: ты крайне глупо себя повел, проиграв в карты все свои деньги.
Он засмеялся и встал, вновь став непроницаемым и таинственным.
— Пока, приятель. Пусть в следующий раз тебе больше повезет.
Остальные тоже встали со своих мест, и все трое не спеша удалились в сторону коктейль-бара. Кейл остался сидеть, подавленный и разбитый.
Взгляд его наткнулся на висевшие в отдалении часы — пятнадцатое июля четыре тысячи семьсот восемьдесят четвертого года Ишер, два часа пятнадцать минут полета от Ферда, час полета до Империал-Сити.
Закрыв глаза, Кейл представил себе, как он прибывает в столицу после наступления темноты. Первую ночь, которая должна была стать упоительной, ему предстояло провести на улице.
Кейл не мог усидеть на месте. Три раза он прошел через весь самолет от начала и до конца, останавливаясь перед зеркалами, тянувшимися от пола до потолка.
В зеркале он видел свои покрасневшие глаза, и кроме отчаянного вопроса, что же теперь делать, его мучил еще один: почему они поймали в свои силки именно его? Что именно позволило этим троим разбойником безошибочно выбрать себе жертву?
Отходя от третьего зеркала, он заметил знакомое лицо. Взгляд серо-зеленых глаз скользнул где-то над ним, без малейших признаков того, что его узнали. Девушка была одета в голубое, явно сшитое на заказ платье, загорелую шею украшала нитка жемчужных бус. Она выглядела столь изящно и вместе с тем столь непринужденно, что у него не хватило смелости пойти за ней следом. Без тени надежды он опустился в ближайшее кресло.
Краем глаза Кейл заметил какое-то движение. В кресле за столиком с другой стороны прохода сидел мужчина в мундире полковника армии ее императорского величества. Он был настолько пьян, что даже сидячее положение сохранял с некоторым трудом, а уж каким образом он добрался до этого места, оставалось тайной, разгадка которой скрывалась где-то в глубине законов равновесия. Повернув голову, он невидящим взглядом уставился на Кейла.
— Что, шпионишь? — спросил он срывающимся голосом. — Официант!
Стюард поспешил к нему.
— Слушаю вас.
— Лучшее вино для моего шпиона и… м-меня, — Когда официант отошел, офицер кивнул Кейлу, — Падай рядом. Можем ведь лететь и вместе, а? — Голос его приобрел доверительный тон. — Знаешь, люблю вино. Давно уж стараюсь, чтобы императрица ничего про это не узнала. Ей это не нравится. — Он грустно покачал головой, — Совсем не нравится. Ну, чего ждешь? Иди сюда.
Кейл быстро подошел, проклиная пьяного придурка, но вместе с тем и с некоторой надеждой. Он почти забыл, что девушка из магазина предлагала ему поступить на службу к императрице. Если бы ему удалось получить от этого пьяницы необходимую информацию и быстро завербоваться в армию, потеря денег уже не имела бы значения.
