— Вы ведь не шутите, капитан Калриссиан? Ландо вздохнул.
— Не думаю, что я мог бы шутить над подобными вещами. Он застал меня врасплох, напал с куском трубы — я был вынужден стрелять.
Глаза администратора расширились, а брови поднялись еще выше.
— Стрелять? Вы сказали…
— Минутку, капитан. — Басси Вобах наклонилась к Долуффу и что-то прошептала. Лоб секунду выглядел озадаченным, затем кивнул.
— Капитан Калриссиан, мальчик мой, оставайся там. Я посылаю к тебе госпожу Вобах. Я уверен, что она сможет помочь нам обоим. А пока что оставь все в точности как есть. Я отдам приказ закрыть этот коридор. Мы разберемся с этим как можно быстрее.
Еще один разговор шепотом.
— Да, кстати, возможно, будет лучше, если ты не скажешь больше ничего об этом деле ни мне, ни мисс Вобах. Нам придется свидетельствовать в суде, как представителям администрации… нам обоим. Ты понимаешь?
Ландо понимал. Он кивнул и выключил коммуникатор, безутешно сгорбившись в пилотском кресле. Свет солнца снаружи казался слишком ярким даже для безатмосферного астероида. И постоянно мигал, как будто над ними пролетала целая флотилия кораблей. Цвета казались выцветшими, но это могло объясняться подавленным настроением Наконец, он повернулся к Вуффи Раа.
— Ну что, старая соковыжималка, кажется, мы снова вляпались. Должно быть, я теряю хватку.
— Масса, — ответил робот, мягко похлопывая хозяина щупальцем по плечу. — Я уверен, что все разрешится. Вы бы не выстрелили, если бы вас к этому не вынудили.
Вуффи Раа достал из-под панели сигару, обрезал кончик, передал ее Ландо и зажег кончиком щупальца.
— Я и не знал, что ты можешь такое. Как думаешь, этот парень, которого я застрелил, из той же группы, что стоит за взрывами?
— Такая мысль меня посещала, масса. Я не знаю.
Над человеком и роботом повисло мрачное молчание.
Контрольная панель пискнула, и Ландо нажал на кнопку.
— Да?
— Говорит Басси Бобах. Я у люка в служебном коридоре под вами. Пожалуйста, спуститесь ко мне.
— Хорошо. Зубную щетку брать? Голос Басси стал извиняющимся.
— Думаю, это неплохая идея.
Ландо дал роботу несколько инструкций, затем развернулся и повторил свой маршрут, пройдя до люка и спустившись по лестнице. Обернувшись, он увидел Басси Бобах, проводящую осмотр тела нападавшего. На ней была униформа полиции Осеона.
Несколькими часами позже в камере Ландо в очередной раз воспротивился побуждению вскочить и забегать по комнате. Он всегда плохо переносил ограничения в свободе передвижения. Здесь, в маленьком местечке на экваторе недалеко от города, было уже далеко за полночь, однако освещение еще не было выключено. Обычная практика в тюрьмах. Что было еще хуже, сладенькая музычка все так же текла из динамиков. Он бросил наверх возмущенный взгляд…
…и был практически ослеплен вспышкой невероятной яркости. Проморгавшись, он увидел длинные цветные ленты, которые ползли по небу. С каждой секундой их цвет становился все более глубоким. Как будто огромные пальцы сжимались на прозрачном куполе неба Мерцающий пурпур, кипящий желтый цвет. Синий и зеленый мерно пульсировали контрапунктом к фиолетовому.
Начался Огненный ветер.
Жребий полицейского офицера несладок. Порой он просто приводит в уныние, думала офицер Басси Бобах, занимаясь написанием отчета об убийстве у «Тысячелетнего сокола». Ну что за время для подобного инцидента! Огненный ветер начался, а она все пропустит.
Она родилась на Осеоне. Одна из многих, которые служили меньшинству. На самом деле ее функции мало отличались от функций множества роботов, населявших астероид, — избавлять хозяев от малейших неудобств. О том, что именно это всегда было важнейшей задачей полиции вне зависимости от времени или пространства, она не подозревала. Ее образование было специфичным и узконаправленным. Аналитические навыки оно не развивало, равно как не способствовало развитию широких взглядов. Ее родителям повезло еще меньше. Изначально они иммигрировали как торговцы, сдав множество экзаменов и пройдя тщательные проверки их прошлого, целей и намерений. Тем не менее особенного успеха они не добились. В конце концов она работала, чтобы поддержать их, а потом, когда это было уже не нужно, такой образ жизни уже стал знакомым и привычным. Хотя и не слишком комфортабельным.
Ее единственным развлечением, единственным, что разнообразило жизнь, был Огненный ветер. Это было смертельное и захватывающее время. Ярко окрашенные потоки ионизированных газов наполняли пространство — на тысячи километров — между летающими каменными громадами. Фантастические молнии били от скалы в скалу. Семь поясов Осеона флуоресцировали в безумном ритме.
Радиация, статические разряды, цветной туман искажали направления и сводили с ума людей и навигационные приборы. Вся межастероидная торговля была на это время — примерно три недели — запрещена законом, чтобы уберечь любителей «ах-это-будет-таким-замечательным-Приключением!» от их собственной глупости. Потоки разрушительных частиц, пронзающие систему, помогали очень быстро завершить любое приключение. Связь между астероидами или с любым иным местом в Галактике была физически невозможна. Никто никуда не летал. И не хотел летать.
В системе во время Огненного ветра появлялись призрачные камни со структурой, почти не поддающейся научному анализу. Происходили легендарные исчезновения, зловещие видения, самые странные события, о которых потом рассказывались байки и слухи.
Вопреки — или благодаря — всему этому туристы стекались на Осеон как раз перед началом катаклизма. Огненный ветер превратился в фестиваль непрерывных вечеринок, как публичных, так и приватных, в непрекращающееся празднество. Представители сотен различных разумных видов из миллиона систем, прилетая на Осеон, наполняли пустую и однообразную жизнь девочки из маленького городка смыслом. Девочки по имени Басси Вобах.
А теперь — это вот. Кроме собственно ареста и работы за клавиатурой было еще огромное количество бумажных документов, которые надо было заполнить в кратчайшие сроки. Этот Ландо Калриссиан, бродяга, который не заполнил здесь ни одного бланка, кроме единственного прошения о визе, собрал с тех, кто сел с ним за стол (в том числе и с нее), сорок семь тысяч кредитов. Не пошевелив и пальцем на какой-нибудь честной работе. Разумеется, эти деньги были конфискованы и, независимо от того, виновен он или нет, пойдут на компенсацию расходов администрации Осеона.
