- Может ты, все-таки мне, что-нибудь расскажешь о вашей жизни? - Сергей недавно вышел из крохотного, похожего на гроб, душа, и пытался пятерней расчесать, начинавшие отрастать волосы. За эти несколько дней он как будто привык к новой жизни, но часто ловил себя на мысли, что все это ненастоящее. Словно он стал персонажем фильма. Всё настоящее: война, горы, "духи", тушенка, портянки и постоянное ожидание выстрела, родные и друзья в Союзе - осталось, где-то там - за бортом этого странного самолета. Все что находилось здесь - было видимо и осязаемо - но не воспринималось мозгом как реальное. Организм защищался от такого мощного прилива неперевариваемой информации.
- Ты же сам говорил - чем меньше знаешь, тем крепче сон - Глемас не упускал случая блеснуть знанием русского языка. Он упорно отказывался рассказывать, о чем-нибудь, кроме предстоящей операции.
- Уже за то, что я тебе рассказал, меня должны судить. Но раз мы договорились о твоем возвращении, большего тебе знать не надо. Меня спасает только то, что у вас никто тебе не поверит.
Лишь однажды, когда Кротов рассказывал о своей семье, гронец не удержался:
- У тебя брат, а у меня младшая сестренка.
Столько нежности было в его голосе, что сразу становилось ясно - она его любимица. В тот раз он немного открылся и рассказал о детстве на Гроне.
- Ты помещик!? - для советского солдата это было такой же сказкой, как и ящеры в священном семейном озере.
- А как зовут сестренку?
- Снежа.
- Ух, ты! Почти по-нашему. У нас в детском садике была девочка Снежана.
Иногда Сергей думал, что нельзя упускать такой шанс - посмотреть на настоящую инопланетную жизнь. Миллионы людей мечтают об этом. Но условие, сразу поставленное Глемасом; узнать все о той жизни, но остаться в ней навсегда - или узнать только то, что нужно для проведения операции, но вернуться домой, не давало ему выбора. Он не представлял, что больше никогда не увидит родных, не пройдет по улице родного поселка и вообще никогда не увидит ничего земного. К черту такую жизнь!
****
Вечная осторожность, вошедшая уже в привычку, подсказывала, что сразу связываться с представителем министерства не стоит. Сначала надо оглядеться. Поэтому Глемас решил пройтись по городу, послушать и поглядеть. Заодно познакомиться с местной кухней, поскольку стандартная корабельная еда из автомата надоела уже до основания. Он выбрал полувоенный стиль одежды, чтобы не очень отличаться от космических торговцев. Оставил черные форменные брюки и ботинки. Куртку одевать не стал, надел рубашку с коротким рукавом и обычный армейский, легкий бронежилет. Жилет хотя и выглядел обычным, был изготовлен по заказу министерства. Поэтому имел несколько дополнительных опций, могущих пригодиться в щекотливой ситуации. Из спецоружия взял только кинжал на голени и парализатор - который положил прямо в карман жилета, чтобы всегда был под рукой. На пояс повесил обычный армейский лучевик в потертой кобуре. Нацепив на нос черные очки - непременный атрибут человека слишком много времени проводящего в космосе - он осмотрел себя в зеркале. Обычный торговец - знающий себе цену космический бродяга. Глянув на такой прикид, местная шпана не станет наглеть. Во всяком случае, Глемас надеялся на это.
Поставив катер в режим недоступности, он направился к красной полусфере с горящей надписью "вход" над дверями. Войдя в здание, агент спустился по эскалатору к бесконечной ленте пассажирского транспортера. Поднявшись по такому же эскалатору, в конце транспортного тоннеля, он оказался на небольшой площади перед гигантскими раздвижными воротами космодрома. В сторону города уходила широкая прямая магистраль. Вдоль неё и вокруг площади призывно сверкали вывесками недорогие ресторанчики. Тут же толпой стояли многочисленные извозчики. Их флаеры и наземные машины занимали все свободное пространство перед заведениями. Вечер был теплый. На улице слонялось и сидело у столиков, вынесенных из кафе, множество народу. В основном - закончившая смену обслуга космодрома и ждущие попутный груз торговцы. Как и везде в подобных местах, тут и там шныряли юркие личности с бегающими глазками. Посреди площади замер транспортер стражей порядка - близнец пограничного, только не такой яркой расцветки, а радикально черный. Прислонившись спиной к борту, одинокий полицейский лениво хрустел какими-то орешками, доставая их из яркого пластикового пакета.
Нет, не может нападение на крейсер совершено местными, это явно не вояки, - опять подумал Глемас.- Надо искать след тех, кто недавно побывал здесь. Даже если транспорт просто повисел на орбите, персонал космодрома все равно был в курсе. Особенно диспетчера.
Отрицательно мотая головой, он пробился через толпу обступивших его извозчиков, предлагавших самую недорогую и комфортабельную поездку хоть на край света, и направился к ресторанчику с банальным названием "Космос". Возле него расположилась наиболее многочисленная толпа в комбинезонах космопорта. Не задержавшись на улице, Гронберг прошел внутрь заведения. Как уютно! - удивился гронец. Не очень большой, но и не маленький зал с приглушенным светом. Мягкая, спокойная расцветка мебели и стен. Столики выгораживали, возле небольшой эстрады, место для танцев. А на самой эстраде,- гронец чуть не запнулся от удивления - расположился самый настоящий живой оркестрик. Несколько струнных, ударник и высокий зеленоватый нелюдь - похоже нифлянец - с блестящей изогнутой трубой. Певица, красивая, средних лет, женщина в блузке с открытым вырезом, в котором видна была соблазнительная ложбинка высокой груди, сидела прямо на краю сцены. Она крутила в руках, что - то похожее на старинный микрофон и ждала, когда нифлянец закончит своё соло. Нога в высоком ботинке под черными обтягивающими брюками, выстукивала ритм, и в такт этому она покачивала головой. Рыжие волосы свободной волной рассыпались по плечам и тоже колыхались в ритм музыки. Какая сексуальная! - Глемас даже головой встряхнул, отгоняя наваждение. Слишком долго я болтаюсь по космосу, - усмехнулся он, высматривая свободный столик. Мест ни в зале, не у стойки бара не было. Лишь в темном углу за столиком на двоих, восседал угрюмый бородатый торговец.
- Кого - то ждете? - вежливо спросил гронец. Бородач, погруженный в свои мысли, недоуменно посмотрел на него. Потом заулыбался, неожиданно приятной белозубой улыбкой:
- Не, один я. Садись, а то все вроде боятся ко мне подсесть.
- Я не боюсь, - успокоил его Глемас.
- Ну, ну...- неопределенно хмыкнул торговец и потерял интерес к происходящему. Он снова застыл над большой кружкой пива, отпитой едва ли наполовину.
