Кирк никогда не хотел этой работы. Но в душе знал, что возможность всегда была. Он мог быть командующим флотом, если бы остался в тылу, как Дрейк. И играл бы в политические игры в штабе так же хорошо, как играл в игры с жизнью и смертью на границе миров.
Но Кирк выбрал другую стезю. Бесполезно думать о том, что могло бы быть.
– Не могу остаться подольше, – сказал Дрейк.
– Сожалею, – ответил Кирк.
– Подумал, тебе, возможно, интересно узнать – пересмотрен статус-реестр Флота. «Энтерпрайз» переведен в резерв со следующего месяца.
Кирк кивнул, словно услышал о хронической болезни друга.
– Я знаю.
– Его собираются использовать для военных игр.
Маккой нахмурился.
– Звездный Флот уже давно не проводил военных игр.
Дрейк пожал плечами.
– Этот недосмотр я намереваюсь исправить, – он похлопал Кирка по плечу, как давнишний приятель. – «Энтерпрайз» будет судном-мишенью. Испытаю его парой новых фотонных торпед. Марки VIII. Двухвихревые.
Он подмигнул Кирку:
– Следует уходить в блеске славы, – его глаза были холодны. – Подумал, может, тебе это нравится: торчать за столом – и все. По крайней мере, хоть что-то в твоей карьере уйдет в блеске славы.
– Пришло махом, ушло прахом, – легко откликнулся Кирк.
Дрейк рассмеялся.
– Вот и хорошо, – он собрался уходить. – Увижу тебя на церемонии перевода в резерв?
Кирк покачал головой:
– Я… меня не будет на планете.
Дрейк снова подмигнул:
– Я прослежу, чтобы тебе оставили кусочек от него. Вставь в рамку, установи над камином. Расскажи внукам о… – Дрейк внезапно сделал вид, что расстроился:
– Ох, Джимбо, извини. Забыл о твоем сыне. Дэвид, не так ли? Его убили клингоны, и вот… Да… И не будет никаких внуков.
С этим он и ушел, поглощенный подобострастной толпой.
– Что тут происходило, черт возьми? – пробормотал Маккой.
– Это было прошлое, – сказал Кирк. – Очень далекое…
Он снова сел, более утомленный теперь, чем в начале вечера. Он искал молодую женщину, но она тоже ушла. И он знал, что так и будет.
Так уйдет вскоре «Энтерпрайз».
Так проходит все в этом мире.
И страсть тоже.
Маккой и Спок обменялись тревожными взглядами.
– Хочешь еще выпить, Джим?
Кирк покачал головой.
– Достаточно.
Было поздно.
Он никогда не услышит звука ее голоса.
Он навсегда запомнит голос Дрейка.
– Достаточно, – сказал он снова.
Он имел в виду не ромуланский эль.
Внешние двери грузового отсека 12 раскрылись прежде, чем вытяжные насосы откачали всю атмосферу.
Стремительный шторм ледяных кристаллов сорвался с все возрастающего промежутка между раздвигающимися дверями.
Изнутри отсека ничем не закрепленный мусор вихрем уносило в космос. Без обозначавших их пыли и влаги потоки света с потолочных креплений угасли.
Кое-где на грузовых платформах запечатанные контейнеры вздулись изнутри из-за отсутствия воздушного давления снаружи. Но их деформация не сопровождалась скрежетом металла или пластика.
Только тишина вакуума.
Космоса.
Смерти.
В грузовом отсеке телларитский рудный челнок включил системы маневрирования.
Четыре двигателя на его разбитом корпусе выбросили потоки гиперускоренной плазмы, подняв челнок над искусственной гравитацией платформы.
Любой органический материал, попадавший радиус действия этой плазмы, в считанные секунды превращался в уголь.
Телларитский челнок развернулся. Его нос нацелился на открытые двери и звезды впереди. Импульсные двигатели полыхали краткими дозами, толкая его вперед.
Плазменные реактивные двигатели оставили почерневшие полосы на пластинах палубы.
Шаттл стартовал.
Двери за ним закрылись.
В грузовом отсеке 12 – ничего живого.
* * *
Павел Чехов крепко зажмурил глаза, чтобы не позволить влаге сконденсироваться на них в вакууме. Он отчаянно вдохнул последний глоток кислорода…
Воздух хлынул в его легкие так легко, что он потрясенно приоткрыл один глаз.
– Хикару?
Капитан Хикару Сулу улыбаясь, стоял над своими друзьями. Он предложил обе свои руки, чтобы помочь им встать.
Чехов и Ухура медленно поднялись на ноги. Они были на платформе транспортера.
Лицо Ухуры, сжалось в замешательстве, когда она огляделась вокруг.
– «Эксельсиор»? – спросила она.
Смех Сулу был глубоким и искренним. Потом он принял серьезное выражение лица.
– Мне жаль. Я знаю, что не должен был… – Он опять усмехнулся, глядя на Чехова. – Но выражения на ваших лицах…
Чехов не разделял юмора Сулу. Он все еще дрожал от холода космоса. Его легкие все еще горели от попыток вдохнуть вакуум.
Голос Чехова напряжен, как клингонский пружинный нож.
– Как давно ты нас отслеживаешь?
Улыбка Сулу растаяла под испепеляющим взглядом Чехова.
– Павел, успокойся. Вы уже в безопасности.
– Как давно?
– С самого начала вашего задания, – сказал Сулу.
Чехов услышал, как сердце загрохотало в ушах. Он не смог бы сказать – дрожит он от холода или от ярости.
Раскрытой рукой он ударил Сулу по плечу.
– Значит, каждый раз, когда мы стояли перед дизраптором, каждый раз когда мы были напуганы до смерти тем, что кто-то нас схватит, ты был здесь, готовый утащить нас в безопасное место?
Глаза Сулу расширились. Он сделал шаг назад.
Но Чехов ухватил Сулу за форменную куртку:
– Сволочь ты! – закричал он.
Сулу рванулся, пытаясь вырваться из хватки Чехова.
– Павел, успокойся!
– Успокойся? Шесть месяцев тайным агентом! Мои друзья и семья думают, что я – преступник! Живущий с клингонами! И ты хочешь, чтобы я…
Чехов задохнулся от гнева.
Был только один способ, которым он мог продолжить эту беседу.
С яростным ревом он врезал Сулу кулаком в нос.
Сулу хрюкнул и повалился назад, полностью захваченный врасплох. Брызги крови разлетелись поперек его верхней губы.
Чехов по-прежнему крепко держал Сулу за куртку. Приподнял его вверх.
– Чем мы были для тебя? Пешками, которыми можно ходить? Можно пожертвовать?
С последним словом Чехов снова повторил удар, на сей раз ослабив хватку, и Сулу навзничь упал на пульт транспортера.
Ухура схватила Чехова за руку, стараясь оттащить его назад.
– Павел! Достаточно! Хикару спас нам жизнь!
Но Чехов просто отодвинул Ухуру с пути.
– Мы едва не погибли из-за него!
Он снова налетел на Сулу.
Но на сей раз Сулу был наготове.
Он поднял руку, чтобы отразить дикий замах Чехова. Потянул его к своему плечу, чтобы центр тяжести Чехова сместился вперед. Перекинул его через спину, и с глухим стуком Чехов плюхнулся на пол.
Теперь уже Сулу вцепился в куртку Чехова, наклонившись над ним.
