населённой разумными существами. И нам дают понять, чтоб дальше мы не совались.
Поскольку не дозрели в моральном, этическом, и прочих планах.
Не готовы мы к подлинному «мирному сосуществованию». Или — «культурному обмену». Не говоря уж о «равноправном партнёрстве».
Поэтому мы должны сейчас не лезть, как бык на красную тряпку, а… Отступить.
Пусть это и унизительно, и бьёт по нашему самомнению и гнетёт нашу психику.
Зато! Это позволит избежать дальнейших, наверняка неэффективных и дорогих, попыток что-то отвоевать, что-то перезаселить. И что-то доказать. Хотя бы самим себе. Мы просто потеряем ещё массу людей, кучу дорогостоящего оборудования, и остатки своего раздутого самомнения. Потому что досконально изучивший нас и наши методы враг ждёт от нас именно этого. И просто выжидает. Адекватно подготовившись.
Это — официальная позиция нашего отдела. Именно такой результат дал наш главный компьютер. А уж действовать ли по-старинке, ломя, словно танк в стену, или тщательно изучить все обстоятельства, постаравшись, возможно, в первую очередь наладить контакт и диалог — в компетенции вас. Флотского руководства.
Что же до «боевого духа» наших бравых десантников, могу сказать коротко: пока не обеспечите им живого и конкретного врага, в материальном, так сказать, обличьи — ни о каком «поднятии» этого самого духа не может быть и речи! Потому что они привыкли именно к этому: чтоб было в кого стрелять!
Но! Тут палка о двух концах. Если попробуем и дальше ломиться в космос с дубинами наперевес, круша, словно тыквы, головы врага, и захватывая «перспективные» планеты, можем столкнуться и с активным, а не пассивным противодействием.
— Что вы имеете в виду, подполковник? — Корунис задал этот вопрос потому, что академик замолчал. Хотя генерал и предвидел, что именно учёный ему ответит:
— Геноцид всего человечества. На Корэйн, Глорию, НьюЛуизиану, Валенсию, и прочие наши колонии могут запустить модифицированные штаммы оспы, холеры, чумы, энцефалита. Да и на Марс тоже — могут. Ведь мы даже не заметим приближения их кораблей! (Более того: мы не уверены и в самом наличии этих самых кораблей! Да и вообще — в потребности наших врагов для транспортировки чего бы то ни было — в кораблях! А вдруг они это «что-то» — просто телепортируют? Например, усилием мысли?!) А для полного заражения целой планеты, как посчитали аналитики нашей эпидемиологической лаборатории, вполне достаточно всего половины грамма этих самых вирусов. Распылённых с воздуха. Или даже просто сброшенных на землю в виде бомб с саморазлагающейся оболочкой.
Генерал подумал, что зря майор Толедо на прошлом совещании Штаба авианосца сообщила об их выкладках по способам заражения Чегастера. Тампер явно заинтересовался, намотал на ус, и сделал логические выводы. Но плохо не то заявление, что он только что озвучил — такие же примерно выводы аналитики уже Генерального Штаба сделали давно.
А плохо то, что к этому моменту, похоже, весь инженерно-технический персонал, и вся команда авианосца считает, что дела у них — …реновые. И отступить так или иначе придётся. Рано или поздно. Потеряв лицо, и познав горечь поражения.
Но не бежать же им — даже без хотя бы одного настоящего сражения, подобно побитому псу, обратно в конуру, скуля, и поджав хвост?!
Почувствовав, что ледяная рука, отпустившая было сердце, снова взялась за дело, Корунис приказал себе расслабиться. А ещё он подумал, что у начальствата, там, в Штабе, головы большие. Вот пусть и думают, как исправить ситуацию. А пока дело его подчинённых — собрать как можно больше информации. И ознакомить с ней не менее умных аналитиков этого самого Штаба.
— Благодарю вас, доктор. — генерал коротко кивнул профессору, и перевёл взгляд, — Майор Толедо. Прошу вас. Появилось ли что-либо новое?
Собственно, по поджатым губам и расстроенному лицу он и так видел: ни-че-го…
— О-о! Кого я вижу! Похоже, наш бравый капитан решил-таки развеяться! Давненько мы вас здесь не видали… — нарочито призывно качая бёдрами к Синельникову подошла Дениз, как она себя предпочитала называть вместо банально звучащего по её мнению имени Оксана, и пустила в лицо остановившегося на полпути к обычному своему месту капитану струю вонючего дыма от ментоловых сигарет. Обошла, правда, не прикасаясь маленькими ладошками, как обычно делала с «охмуряемыми», вокруг. И снова остановилась перед ним, вызывающе широко раздвинув отнюдь не скрытые чисто символической миниюбкой стройные ножки в сетчатых чулочках, умопомрачительно пикантно смотрящихся от того, что их хозяйка балансировала на высоченных шестидюймовых каблуках. Выглядела дама, выпятившая вперёд свой природный третий размер, конечно, впечатляюще. Но на вкус капитана была нагловата и вульгарновата. К тому же он не любил курящих.
Собственно, чего ещё ждать от штатной проститутки офицерского бара, подписывающий уже третий годичный контракт. Руководство Космофлота никогда не мудрило, придумывая или изобретая что-то новенькое: раз женщина пользуется спросом, заменять другой кандидаткой смысла точно нет. Так ради чего огород городить, подбирая новых «особенных» и «горячих» штучек? А очередь из профессионалок, желающих устроиться подработать на любой большой корабль Флота — в километр: клиенты — причём здоровые и кредитоспособные — обеспечены!
Синельников на намёки не отреагировал, просто глядя даме в глаза.
— Ладно-ладно! — Дениз хитро подмигнула, — Не буду отбирать хлеб у Моны. Она, если мне позволят так выразиться, однолюбка. И уже двоих желающих направила. По известному адресу. Но капитан… — призывно-томный взгляд дал понять Синельникову, что дама не шутит, — Если вдруг ваши вкусы переменятся… Или вам наскучат тощенькие скромницы-мазохистки, моя… — Дениз не договорила, но выразительно посмотрела себе между ножек, — Всегда к вашим услугам!
Синельников не выдержал: ухмыльнулся:
— Спасибо за любезное предложение, малышка. Обещаю: если что-то такое случится — ты — в первых кандидатках!
— Ой, хватит! Хотя бы врать-то прилично научились, капитан! Я же вижу, как вы вон туда, — кивок в сторону «фирменного» столика Синельникова, — глазками-то постреливаете! Ладно, не буду задерживать.
Женщина, виляя бёдрами всё так же амплитудно, удалилась в «свой» угол, и у Синельникова не было сомнения, что сейчас кто-нибудь из сменившейся вахты обязательно «востребует» Дениз. Разумеется, из «постоянных», давно «охмурённых» клиентов. Но Дениз иногда позволяет себе и порезвиться — попробовать захомутать кого-то новенького. Мало ли! Сколько самых невероятных браков случается в истории таких больших кораблей, как Авианосец!..
Мона смотрела, как он подходит, чуть нахмурившись. Синельников, подсаживаясь, и приветливо улыбаясь, пытался догадаться: что случилось такого, что его почти штатная дама изволит гневаться? Или она просто чем-то расстроена?
— Привет, Мона. Позволишь?
— Разумеется. Разумеется. — женщина несколько нервно дёрнула плечиком, отвернувшись, а затем снова взглянув на Синельникова исподлобья.
— Сердишься? — он не столько спрашивал, сколько констатировал.
— Нет, с чего бы, —
