Эта их встреча носила политический подтекст, заставлявший сердце Ваннис биться ускоренно. Быть может, это ее шанс? И если так, почему Тау именно теперь решил включить ее в свои планы?
«Не надо его недооценивать», – напомнила она себе, отпив глоток экзотического горячего напитка, который предложил ей Тау, и глядя на собеседника поверх тонкого ободка фарфоровой чашки.
Ответив на ее улыбку, он неспешно подошел к своему пульту, быстро набрал какой-то код – возможно, чтобы закрыть слугам доступ в комнату, – и подсел к Ваннис.
Она не думала, что он сядет так близко. Ее пробрало холодом от этого внезапного соседства, и она почувствовала, что он это прекрасно понимает.
– Что это такое? – спросила она, приподняв свою чашку.
– Камбрийский чай. На Шиидре ему, кажется, приписывают наркотические свойства.
Она чуть не выронила чашку, но тут же овладела собой. Он делает это нарочно, чтобы вывести ее из равновесия. В конце концов этот чай не может быть сильно ядовит для человека – ведь шиидриты иногда едят людей. Она допила пряный напиток и протянула чашку за новой порцией.
Желтые глаза сощурились весело и с немалой долей уважения.
– Ну что ж, перейдем к делу. Я предлагаю объединить наши силы.
– Силы?
Он сделал широкий жест, сверкнув кроваво-красным камнем на перстне.
– Мы с вами, как главы двух наиболее знатных семейств, уцелевших после недавних событий, являемся законными наследниками престола в том случае, если двух последних Аркадов не станет.
– В этом есть свои преимущества, – медленно произнесла она.
– Разумеется, есть. Каждый из нас мог бы помочь другому, хотя бы временно, а если мы сочтем для себя выгодным объединиться, так сказать, на постоянной основе, кто сможет помешать нам?
Эта идея застала ее врасплох и выбила из колеи. Ваннис насторожилась.
– Что ж, – сказала она, – надо подумать. Но мне кажется, у вас на уме есть более неотложное дело.
Если он и почувствовал шпильку, то не подал виду.
– Это так. Нам с вами нужно устроить совместный прием в честь нашего героя.
– Брендона?
– Я имел в виду героя, или, точнее, героиню, битвы при Артелионе, капитана Марго Нг. Брендона мы, разумеется, тоже пригласим – он сейчас очень нуждается в друзьях.
Эти слова вызвали в уме Ваннис целый рой вопросов, но она решила сосредоточиться на чем-то одном.
– Что ж, это возможно, – ответила она, уже прикидывая про себя практические аспекты этого мероприятия. – Но... разве это не прерогатива Брендона?
– Мы не знаем, намерен ли Его Высочество устроить нечто подобное или нет, а если да, то в каком масштабе. Некоторые наши друзья уже предпринимали такие попытки, и Нг отказала им всем. Если мы с вами объединимся, я полагаю, что наш общий статус поможет добиться успеха.
– Хорошо, я согласна. Но все же простите мне мою тупость и объясните, почему это так важно? Если вы хотите узнать подробности битвы при Артелионе, я думаю, каналы novosti в скором времени...
– Там будет все, кроме цели и конечного результата. – Тау встал и медленно прошелся по комнате. Ваннис увидела, как мерцают золотые нити в темной ткани, красиво облегающей его плечи, и, вздрогнув, отогнала непрошеную мысль. – Завтра Найберг проводит совещание, – сказал Тау, обернувшись к ней лицом. – Там будут просматривать видеозаписи битвы.
«Откуда он знает?»
Если они действительно станут союзниками, он, возможно, допустит ее к своим источникам.
– Буду честен, – с покаянным жестом заверил он.
Она рассмеялась. «Так это действительно мир?» Но ей тут же вспомнились его янтарные глаза и безжалостная улыбка на этом же корабле десять лет назад. «Не доверяй ему».
– Я пытался получить приглашение – использовал все возможное и невозможное. Но Флот, для которого существует только черное и белое, никак не может забыть, что Тимбервелл попал в руки мятежников. У командования достало вежливости не говорить об этом, однако меня по-прежнему считают неблагонадежным.
«Не слишком сближайся с Тау хай-Шривашти, – сказал ей Семион вскоре после женитьбы. – Его семья пользуется большим влиянием, и он изображает из себя моего союзника, но он заслужил недоверие Флота в результате того, как действовал на собственной планете».
Благодаря Пакту Анархии вмешиваться в управление чьей-либо территории считалось очень дурным тоном. Ваннис могла бы, конечно, узнать, что произошло на Тимбервелле, но ее это не интересовало. Зато Тау – интересовал даже очень. Она снова принудила себя вернуться к настоящему.
Говоря о Флоте, Тау заметно нервничал, и она вдруг вспомнила, что сказала капитан яхты Ристы, когда на Аресе их встретили флотские офицеры и техники: «Они поднимутся к нам на борт, чтобы дезактивировать скачковые системы – никто не покидает Арес в период чрезвычайного положения». Ваннис была уверена, что и с кораблем Тау проделали то же самое.
И это наверняка ужасно его бесит.
– И вы полагаете, что нашим флотским друзьям следует намекнуть – исключительно в рамках светской беседы, – что они, собственно говоря, защищают наше достояние... и что мы, как принесшие присягу слуги Панарха, должны иметь доступ ко всей информации государственной важности?
– Совершенно верно, дорогая.
Она притворилась, что не слышит снисхождения в его тоне. Теперь она поняла, что совершила тактическую ошибку, так легко согласившись на встречу с ним. Стоило ему попросить – и она пришла. Это сделало ее позицию слабой, как будто это она нуждалась в нем.
«Так оно, впрочем, и есть, но я не должна была подтверждать это действием».
Ну что ж, если он считает ее слабой – пусть думает так и впредь. Сильного противника легче победить, когда он тебя недооценивает.
– Замечательно. Мне и самой хочется узнать, что там произошло, – улыбнулась она и налила себе третью чашку чая – так, для видимости. Она не собиралась его пить – мысли и без того как-то странно путались. Правда, Тау тоже пил это зелье.
Заставляя себя мыслить здраво, она выпрямилась с чашкой в руках.
– Еще вопрос. Почему вы говорите, что Брендону понадобятся друзья? Я, правда, знаю его не слишком хорошо, но мне кажется, что уж в них-то он недостатка никогда не испытывал.
– Верно, и я надеюсь, что он сохранит их, ибо не держу на него зла. Он, право же, очаровательный молодой человек. Но некоторые люди с узким кругозором распространяют слухи, могущие ему повредить.
– Да? Я ничего не слышала.
– Вспомните о вашем положении, – все с той же раздражающей снисходительностью посоветовал Тау. – Кто же осмелится намекать скорбящей вдове, что ее единственный уцелевший родственник по мужу один пережил катастрофу, случившуюся на его Энкаинации?
